Одержимость. Семь ночей с незнакомцем

— Мне нужно подумать, — застёгивает джинсы, — рада, что с вами всё хорошо.

— Зови меня по имени, — улыбаюсь, Яна испуганно таращится на меня.

— Хорошо.

— Я сам отвезу тебя домой. К подружке? — надеваю рубашку, беру ключи от машины.

— Вы пили сегодня, Владислав Львов… Влад, ты пил, — поправляется, — нельзя за руль.

— Тогда такси, хорошо? И я сам тебя туда посажу, — говорю безапелляционно.

— Ладно.

Вызываю Янке машину. Чёрт, из-за алкоголя не могу сам её отвезти. И вывести на разговор. Ну ничего, я всё равно завтра уже выйду на работу. Поймаю девочку в универе.

— Ян, — тихо беру её за руку, девушка вздрагивает, но не отнимает ладошку, — что не так? Ну… я правда не понимаю, где ошибся.

— Вы… ты ничего не сделал, — она горько улыбается, — просто я… не готова. Прости, пожалуйста.

— Да прекрати ты извиняться! — рычу, Янка пучит на меня свои красивые синие глазищи, — я подожду. Просто не закрывайся. Нам нужно многое обсудить.

Она вздрагивает. Сука, я этих женщин вообще не понимаю, блядь!

Сажаю девочку в машину, она даже не даёт себя поцеловать. Что за дела?

Затем возвращаюсь домой. Съедаю весь суп, что она приготовила. В голове совершенный хаос. Мысли в суматохе. Звоню ректору, сообщаю, что завтра буду на работе.

Очень долго курю на балконе.

Аромат Яны до сих пор витает в квартире: лёгкий, цветочный, сладкий. И я понимаю, что хочу её…

Не просто трахнуть. Хочу её сюда. Чтобы она просыпалась в моей постели, щебетала о своих делах и радовала меня собой.

Хочу слышать её сладостный крик, чувствовать каждый оргазм. Дарить их ей без остановки…

И почему я понял это лишь сейчас, когда Яна сбежала от меня?

На следующее утро просыпаюсь в холодной постели и ковыляю на кухню. Нет мне теперь покоя. Яна должна быть здесь… должна быть моей. Никаких компромиссов.

Еду в университет.

Вижу Янку и снова у меня начинается аритмия. Но вида не подаю. Провожу лекцию, но взгляд постоянно липнет к моей малышке. Она смотрит в окно. Грустит.

— Юдина! — гаркаю, сам от себя не ожидая, — в чем дело, Яна?

Она хлопает ресницами, глотает ртом воздух.

— Не отвлекайся! — рычу, ненавидя себя за такое поведение.

Но иначе не могу. Я совершенно не понимаю Янку. Всё же хорошо было! Она приехала, добилась своего, а потом дала заднюю.

Сам не замечаю, как звенит звонок.

— Свободны! — зло гаркаю, усаживаюсь в кресло.

Закрываю лицо руками.

— Владислав Львович, — слышу писк над ухом.

— Да, Яна? — бросаю, даже не глядя на девочку.

— Мы можем поговорить?

Глава 32

Яна

Вечером накануне…

— Дурочка ты, Яна, — вздыхает Юлька, когда мы вечером на кухне обсуждаем мой побег, — такой мужик… такой мужииик!

— Я знаю, — роняю лицо в ладони, — и я ведь ждала, так хотела… блин…

— И что случилось-то?

— Не знаю, Юль! Я запаниковала, испугалась… увидела презерватив и вдруг поняла, что… не готова к такому!

— Да готова ты уже давно, Господи! — она закатывает глаза.

— Что со мной, Юль? — взглядом кота из «Шрека» смотрю на подругу.

— Давай выяснять. Он тебя обидел? Больно сделал? Надавил?

— Нет! Он очень нежный… — вспоминаю поцелуи Абрамова и схожу с ума.

— А твой бывший?

Вздрагиваю.

— Что?

— Он к тебе лез с сексом? Просил?

— Постоянно.

— Пытался им с тобой заняться насильно? Помимо воли?

— Нууу, — вспоминаю один неприятный случай.

Мы сидим в его машине. Пашка отвёз меня домой после кинотеатра. Целуемся, и парень позволяет себе лишнего. Лезет ко мне под блузку, неприятно щиплет грудь. И в итоге пытается залезть в трусики.

— Паш! — пытаюсь его оттолкнуть, но мажор продолжает запихивать руку мне в джинсы.

— Ну что ты ломаешься? Нам пора уже трахнуться, Ян… я зря что ли резинку покупал?

И продолжает эту жесткую невыносимую ласку. Которая мне неприятна. Достаёт презерватив. И когда пальцы бывшего оказывается в трусиках, у меня внутри словно сигнализация срабатывает.

Со всей силы пихаю его, выскакиваю из машины и убегаю.

— Почему мне не рассказала? Я бы ему мозги-то вправила, — рычит Юлька.

— Не знаю, это показалось мне… ошибкой, — пожимаю плечами.

— А твоё тело запомнило. Пока угрозы непосредственной не было, ты могла расслабиться. Но как только Абрамов… кхм… попытался пойти дальше, внутри тебя просто щёлкнуло и всё…

— Думаешь?

— Ты цветочек, Янка, — она обнимает меня, — и с тобой надо по-особенному.

— И что мне делать?

— Поговори со своим анонимом и всё расскажи. Пусть не давит. Ты должна чувствовать себя в безопасности.

— Откуда ты… — офигеваю.

— Да ясно всё… если бы тебя рвали на части чувства к двум мужчинам, ты бы иначе себя вела. А ты спокойна, как удав, — заявляет Юлька, — и мне стало понятно, что мужчина один.

Таращусь на подругу. Юлька такая умная! И всегда меня поддерживает.

На следующее утро я вся в смятении. Сомнения пожирают мою душу. Нет аппетита, я совсем подавлена. А ледяной взгляд Абрамова вообще вышибает дух из тела.

Поговорить… всю лекцию я думаю о том, как и что сказать?

Это так странно…

— ЮДИНА! — гаркает на меня, я аж на месте подпрыгиваю, — в чём дело, Яна?

Молчу. Кусаю губы.

— Не отвлекайся, — произносит уже теплее.

А когда звенит звонок, у меня желудок в пятки падает.

— Янка, давай! Всё будет хорошо. Мужайся! — подбадривает меня Юля.

— Угу, — дрожащими руками собираю ручки и тетрадки в рюкзак, на негнущихся ногах приближаюсь к своему любимому мужчине.

Он точно меня ненавидит! Или думает, что я вообще больная на всю голову. Он что-то пишет в журнале, а я стою и жду, пока все покинут аудиторию.