Один процент тебя

Люси кивнула, и Хэдли поцеловала ее в лоб, а Элай потянулся к хвостику Люси.

Люси отшатнулась и зашипела.

— Малыш постоянно дергать меня за волосы!

Хэдли хихикнула. Смех стал громче, когда она увидела, что я тоже смеюсь.

— Люси, он еще ребенок. Он не специально.

— Посмотри на него! Он улыбается. — Люси указала на своего младшего брата, который улыбался ей так, будто она была самой милой и забавной на свете. — Ты всегда его защищаешь.

— Поцелуй своего младшего братика и погладь его, пока не пришел папа, — сказала Хэдли, Люси захихикала и потрепала брата по голове.

— Тебе нужно отказаться от молока! — Воскликнула Люси.

Хэдли засмеялась над её словами, в то время как Люси уставилась на меня. Поскольку она была на взводе, я боялся того, что она собиралась сказать.

Люси спросила:

— Разве он не должен прекратить пить молоко, Элайджа?

Я сделал вид, что задумался, прежде чем ответить:

— Не знаю. Мне он кажется толстым и здоровым.

— Вам двоим нельзя быть друзьями, если собираетесь задирать Элая до того, как он сможет постоять за себя. — Мы все смеялись, когда Хэдли взяла Элая за руку и ворковала. — Ты не толстый, моя маленькая пышечка.

Ладно...

— Чем пышечка отличается от того, что я сказал? — спросил я широко улыбаясь.

— Шшш, тебе не понять материнского сердца.

— Люси!

Улыбка исчезла, когда я услышал незнакомый мужской голос. Люси оглянулась через плечо примерно в то же время, когда и я увидел его. Отец Люси. Как и у всех из их семьи, он был светловолосым, голубоглазым и не очень высоким. Он так сильно вписывался в их компанию, что у меня защемило сердце.

Люси встала и подошла к нему, в ее глазах светилось счастье. Тем временем он смотрел на меня так же, как и я на него. Должно быть, он заметил, что я разговариваю с ними.

— Кто это?

Его взгляд метнулся к Хэдли, которая шла за Люси. Она нервно посмотрела на меня.

— Это Элайджа. Он живет вон там. — Люси улыбаясь указала на мой дом. — Он мой друг.

— Серьезно?

Он адресовал свой вопрос Хэдли. Мне не понравилось, как он смотрел на нее, словно хотел отругать за то, что она была рядом со мной, а я был рядом, но не мог защитить ее.

— Привези ее домой пораньше, — сказала ему Хэдли, не обращая внимания на его каменное выражение лица.

— Почему бы мне не остаться на ночь? Завтра твой день рождения. Тебе не кажется, что папе стоит остаться, Люси?

Этот ублюдок смотрел на меня, когда предлагал это.

Я был очень зол, и почувствовал, как кровь прилила к лицу.

Люси перевела взгляд на мать. Лицо Хэдли было красным, и она выглядела так, словно хотела что-то сказать, но сдерживалась.

— Нет, я пойду к тебе. Элайджа ведь завтра будет смотреть с нами фильм, правда?

Люси искала подтверждения на моем лице.

В этот момент мой гнев рассеялся. Я улыбнулся, глядя на нее.

— Правда. Повеселись сегодня.

— Обязательно! — сияя сказала она мне.

Однако ее отец был недоволен.

— Можно тебя на минутку, Хэдли?

— Мы можем по пути купить мороженое? — спросила Люси.

— Да, милая, после того, как я поговорю с мамой.

Что за чертов мудак! Я знал таких, как он, — мужчины вроде него считали, что наличие детей позволяет им владеть матерями. Они вели себя так, словно нормально — плохо обращаться с женщиной. Что ж, у этого ублюдка было еще что-то на уме. Я был...

— Поговорим позже, Элайджа? — взмолилась Хэдли.

Эти голубые глаза умоляли меня не усложнять ей жизнь. И поскольку я не был похож на ее бывшего, я сделал глубокий, глубокий, мать его, вдох и приказал себе расслабиться.

Чтобы не создавать проблем Хэдли, я ушел. Это был не самый лучший выбор, но ради нее я сдался.

И все же у меня все сжалось в комок при мысли о том, что придется оставить эти милые драгоценности на милость человека, который, казалось, только и делает, что унижает людей. Блеск в его глазах, когда он смотрел на милую Хэдли, — он словно предупреждал ее или бросал вызов, чтобы она пошла против него. Не знаю, но это было неправильно.

Мне это не нравилось. На самом деле я ненавидел это, потому что был чужаком и не имел права говорить.

— Да, пока, Люси.

Я помахал рукой.

— Пока.

Она помахала в ответ.

— О, и Хэдли? — Сказал я, прежде чем направиться к своему дому.

— Да?

— Не покупай торт. Я принесу.

— Шоколадный торт! Шоколадный торт! — крикнула мне Люси.

Я засмеялся.

— Хорошо.

______

Элайджа: Вы с Элаем дома?

После ухода я не мог перестать думать о них. Я не имел права вмешиваться, но чем дольше сидел, вспоминая тот инцидент, тем больше понимал, что если он повторится, я не смогу держать язык за зубами.

Я промолчал только ради Хэдли. Она понятия не имеет, какое влияет на меня имеет. Меня заставила промолчать мысль о том, что я могу доставить ей неприятности. Я не знал ничего об их отношениях. Может, они пытались снова сойтись.

Нахуй. Я не позволю этому случиться.

Я чертовски нервничал. Мне нужно было знать, все ли у них в порядке. Мне не понравилось, как он раздраженно пялился на нее.

Прошел еще час, прежде чем она ответила.

Хэдли: Не хочу тебя беспокоить, но Люси наверняка обрадуется, если ты придешь и посмотришь с ней фильм... Ничего страшного, если ты занят. Может, завтра? Если ты не против?

Что за хуйня? Люси все-таки не поехала к отцу?

Мне нужны были ответы. Неважно, что я не имел права вмешиваться в их жизнь. Я встал с дивана, надел мотоциклетные ботинки со стальными носками и помчался к ней. Я хотел быть тем, кому она позвонит или кому захочет довериться. Я хотел быть тем, кому она позвонит или кому захочет довериться. Я так сильно хотел этого с Хэдли. Я хотел, чтобы ей это было нужно от меня.

Господи, я рассуждал как неандерталец или что-то в этом роде. Эта женщина заполняла мою голову бесконечными мыслями о ней.

Когда через минуту я постучал в их дверь, Хэдли открыла, и её вид умножил мой гнев в десять раз. Ее лицо и шея были покрыты красными пятнами. Она плакала.

— Хэдли, — в моем голосе звучало напряжение.

— Что?

Я напугал ее. Она закрыла лицо, вытирая то, чего там не было.

— Думаю, тебе стоит рассказать мне об их отце, чтобы в следующий раз я не создавал проблем.