Один взмах мотылька
Шрифт:
Время перевалило за полдень, Василий запаздывал. Ирина с Антоном, ничего не замечая вокруг, изучали документы. Молодой человек заметно нервничал, постоянно повторял, что помнит этот день какими-то урывками. И, видимо, от стресса, ничего не может сказать о самой аварии. Что произошло в тот момент, оставалось для Антона загадкой долгие годы.
Я, бегло просмотрев все отчеты и протоколы, пришла к выводу, что авария – это трагическая случайность. В тот день были очень неблагоприятные погодные условия, сильное обледенение на дорогах. А к вечеру тихо падающий снежок превратился в сильную метель. Неизвестно, по какой причине женщина не изменила
Отчет технического консультанта ГАИ подтверждает, что на момент ДТП автомобиль находился в исправном состоянии. Тормозная система, шланги в порядке, уровень масла в норме. Значит, саботаж с целью спровоцировать аварию можно смело исключить. Патологоанатом в организме женщины не нашел следов алкоголя, психотропных веществ или яда. Из этого следует, что за рулем она была в трезвом уме и нормальном самочувствии.
Разумеется, я не могу знать, о чем шла речь в том телефонном разговоре, что Антон услышал в детстве. Но Санин-старший не устраивал аварию, в которой пострадал сын и погибла жена.
Я пока не торопилась высказывать свое мнение. Достаточно того, что молодой человек убедил себя, будто Охотникова – киллер, нанятый отцом для его устранения. Пусть сам все прочтет и сделает выводы.
Пользуясь тем, что ребята увлечены изучением документов, а Василий до сих пор не появился, я спокойно размышляла о расследовании. Антон был прав, когда высказал некоторые критические соображения. Промахи нужно срочно исправить. Допустим, остаток сегодняшнего дня, а также часть следующего мы посвятим опросу в тату-салонах. Еще нужно поговорить с охраной офисного центра на Чернышевского о пожаре. План замечательный. Смущает только одно обстоятельство: вполне возможно, что Ирине все еще небезопасно там появляться.
Я задумчиво наблюдала, как молодые люди, склоняя головы друг к другу, тихонько переговариваются, смотрят в протоколы и снова обмениваются мнениями. Что, если оставить их вместе, в квартире Антона? Ирина, вполне вероятно, согласится побыть в обществе парня и под его защитой. А мне самой тем временем спокойно опросить охрану и вернуться назад? Нет, пожалуй, это слишком рискованно. Вдруг Антона удерживает в рамках нормального поведения только мое присутствие? И для того, чтобы снова пуститься во все тяжкие, нужен маленький толчок в виде неожиданно появившейся свободы? Пожалуй, повременю пока.
– Привет всей честной компании, – Василий Муромцев влетел в уютное заведение, словно вихрь, – извиняюсь за опоздание, шеф нынче как с цепи сорвался.
– Привет, тебе заказать что-нибудь? А разве Генка приехал уже? – несколько удивилась я.
– Нет, спасибо, сыт недавней головомойкой. Прибыл сегодня. И сразу завалил работой.
– А с настроением что? Неудачно съездил?
Василий скорчил непередаваемую гримаску.
– Вроде нормально все, а там кто его знает. Когда шеф в таком гадком расположении духа, никто не рискует расспрашивать его: «По какой причине?»
– Но Генка ведь не наткнулся на организованный тобой склад? – осторожно прощупала я почву.
– Нет, в отделе вещдоков есть маленькая
кладовка для хозяйственного инвентаря, что важно, дверь на замок закрывается. Для надежности я все туда сложил, ключ всегда у меня.Ирина, когда прозвучала эта фраза, настороженно замерла и немедленно скосила глаза на Антона. Парень сосредоточенно собирал разбросанные на столе бумаги. Думаю, он не сообразил, что речь идет об алкоголе, «реквизированном» в день нашей первой встречи в его квартире, или не придал значения. И капитана с ребятами из ППС Антон тоже видеть не мог, с ним тогда медики работали. А я пробивала почву с определенной целью. Вдруг Геннадий, если его ребята доберутся до дармового угощения и перепьются, решит, что все происходящее – исключительно моя вина?
– Хочу вас познакомить. Антон Санин, мой подопечный. Василий Муромцев, капитан полиции.
– Очень приятно.
– Да, мне тоже, – Вася крякнул, немного замялся. – Женя, пошептаться бы.
– Антон уже в курсе подробностей нашего расследования. Ира, разумеется, тоже. Так что говори смело. Ты фото принес?
– Да, вот, – капитан достал из папки пару снимков. – Решили проработать салоны татуировок? Грамотная мысль.
– Это Антон предложил, – внедрилась скромно молчавшая до сей поры Ира.
– Здорово, – вяло отреагировал Василий. – Женька, если кто узнает, что я обсуждаю детали дела с тобой, это еще полбеды, но вдруг просочится информация…
– Мы никому! Честное слово, – Ира нетерпеливо ерзала на диване. – Женя сказала, у вас новости!
– Она, как всегда, права. Эксперты обнаружили под ногтями Елены Зориной следы эпидермиса.
– То есть частички кожи! Это хорошая новость, ведь на самом трупе не было обнаружено ссадин?!
– Точно, борозды от таких царапин должны быть глубокими и заметными. А тело погибшей девушки не имеет других повреждений, кроме…
Василий запнулся и замолчал на середине фразы. Он обратил внимание, как стремительно начала бледнеть Ирина.
– Может, вам в самом деле прогуляться? – предложила я, глядя на Антона.
– Не нужно, все нормально.
– Выбрать десерт…
– Что ты, Женя, не сейчас!
– Заказать чаек, – с нажимом продолжала я.
– Пойдем, – проникся Антон, – они здесь блинчики делают. Жарят прямо при тебе, а потом на горячий блин кладут шарик мороженого. Называется: «Фламбе». Необычно так, и вкус интересный!
– А я предупреждал, – виновато пожал плечами Вася, – у нас, ментов, наблюдается профессиональная депривация. Говорить я привык строго по делу, не заботясь о том, что могу задеть чьи-то чувства, а девушка – подруга потерпевшей.
– Ладно, не переживай. Ира все понимает и не обижается. Давай продолжим. На теле Елены царапин не было! Значит, мы имеем железное доказательство, что произошло убийство.
– Да. Дело официально переквалифицировали.
– Вася, давай проведем сравнительный анализ ДНК! – оживилась я.
– Это долго и дорого. Да и с чем сравнивать?
– С ДНК погибшего парня, разумеется. Других подозреваемых пока нет.
– Женька, так и доказательств его вины тоже нет никаких. По первому эпизоду. Понимаю, очень заманчиво связать оба дела. Но это выстрел наугад.
– Парень мог убить одну девушку и совершить нападения на вторую, такое предположение вполне логично. Заговорить, дать показания он уже не способен. И что остается? Только анализ провести. Он или подтвердит, или опровергнет мои предположения.