Одна дамочка с пистолетом

Проснулась я от беспричинного сердцебиения. Паутина сна развеялась, и до меня дошло, что звонит телефон. Я нащупала трубку и тупо уставилась на часы. Два часа. Кто-то, должно быть, умер, подумала я. Моя бабуля Мазур или тетя Софи. Или, может, у отца вышел камень из почки.

Затаив дыхание, я ответила, ожидая худшее.

– Алло.

На другом конце молчали. Я слышала тяжелое дыхание, звуки борьбы, а затем кто-то простонал. Издалека раздался женский голос.

– Нет, - умолял он.
– О Боже, нет.

Ужасный вопль расколол воздух, сотрясая телефон у моего уха, я отбросила трубку, покрывшись холодным потом, когда до меня дошло, что услышала. Я резко положила трубку и включила ночник.

На трясущихся ногах я вылезла из кровати и, спотыкаясь, пошла на кухню. Включив автоответчик, я поставила его на ответ после первого гудка. Запись состояла из предложения оставить сообщение. Это все. Я не называла даже свое имя. Пойдя в ванную, почистила зубы и вернулась в кровать.

Телефон зазвонил, и я услышала, как автоответчик сработал. Звонивший обращался ко мне, наполовину напевая, наполовину шепча.

– Стефани, - монотонно пел он.
– Стефани.

Я инстинктивно закрыла рукой рот. Рефлекторный жест, предназначенный подавить вопль первобытного человека, но вопль этот рвался из меня. В результате я только подавилась глотком воздуха. Отчасти задохнувшись, частично всхлипнув.

– Не вешай трубку, сука, - сказал любезно он.
– Ты пропустила лучшую часть. Тебе следует знать, что может сделать Чемп, учти на будущее.

Я бросилась на кухню, но прежде, чем успела отсоединить автоответчик, на линии послышался женский голос. Судя по этому голосу, женщина была молоденькая. Из-за слез слова еле можно было разобрать, голос дрожал, когда она пыталась что-то сказать.

– Это было х-х-хорошо, - сказала она. Голос ее сорвался.
– О Боже, помоги мне, мне больно. Мне ужасно больно.

Связь прервалась, и я немедленно позвонила в полицию. Рассказала про запись, и что она исходила от Рамиреза. Дала им его домашний адрес. Дала свой телефон на случай, если им потребуется отследить звонок. Я положила трубку и прошлась по квартире, трижды проверяя закрытые двери и окна, радуясь, что поставила засов.

Телефон зазвонил, и включился автоответчик. В трубку молчали, но можно было ощутить вибрации дьявола и безумие, пульсирующее в молчании. Он был там, вслушиваясь, наслаждаясь контактом, стремясь напугать меня. В отдалении, почти неразличимо я слышала, как тихо плачет женщина. Я выдернула телефонный шнур из розетки, оторвав маленький пластмассовый зажим, и бросила в раковину. Спасибо Господу, что придумал, куда сваливать мусор.

* * * * *

Проснулась я на рассвете с чувством облегчения, что эта ночь осталась позади. Дождь прекратился. Птицы еще не проснулись. По Сент-Джеймс не проезжали машины. Казалось, весь мир затаил дыхание в ожидании, когда солнце появится на горизонте.

В памяти я проигрывала телефонный звонок. Не нужен был плеер, чтобы воспроизвести запись. Хорошая здравомыслящая Стефани хотела сделать записи для судебного запрета. Новообращенная охотница за головами Стефани все еще беспокоилась о доверии и уважении. Мне трудно будет бегать в полицию каждый раз, когда мне угрожают, а затем ожидать, что меня примут за равную. Я прослушала запись просьбы о помощи замученной женщины на магнитофоне. Поразмыслив над этим, я решила оставить все как есть.

Позже я должна позвонить Джимми Альфе.

Я собиралась попросить Рейнжера взять меня на стрельбище, но поскольку он залечивал раны, решила переложить груз на Эдди Газарру. Взглянула еще раз на часы. Эдди должен быть на работе. Я позвонила в участок и оставила послание на автоответчике.

Я оделась в футболку и шорты и зашнуровала беговые тапочки. Пробежка не относилась к моим любимым занятиям. Но пора серьезно подумать о работе, а поддерживать себя в форме, кажется, является ее неотъемлемой частью.

– За дело.
– Воскликнула я с энтузиазмом.

Рысью устремившись вниз через холл на лестницу и на выход, я сделала глубокий вздох, изображая покорность, и отправилась на трехмильную пробежку, планируя с превеликой осторожностью избегать холмов и булочных.

Я протащилась первую милю, а затем мне стало по-настоящему плохо. Тело мое было не приспособлено для бега. Оно было предназначено для сидения в машине и ее вождения. Я вспотела и тяжело дышала, когда, завернув за угол, увидела свой дом в половине квартала от себя. Столь близко и в то же время так далеко. Я пробежала последний кусок, выжав из себя все лучшее, на что была способна. В изнуренном состоянии остановилась у входа и согнулась в пояснице, подождав, пока прояснится зрение, чувствуя себя в таком чертовом здравии, что с трудом стояла на ногах.

Эдди Газарра припарковался у обочины в патрульной машине.

– Получил твою записку, - напомнил он.
– Боже, дерьмово выглядишь.

– Делала пробежку.

– Может, тебе следует провериться у врача.

– Это все моя нежная кожа. Легко краснеет. Слышал о Рейнжере?

– Во всех мельчайших подробностях. Ты нынче у нас самая горячая тема для разговоров. Я даже знаю, во что ты была одета, когда приехала с Доддом. Говорят, твоя футболка была мокрая. Я имею в виду, по-настоящему мокрая.

– Когда ты только начинал работать копом, ты боялся своего оружия?

– Вокруг меня было оружие всю мою жизнь. Когда я был подростком, у меня было воздушное ружье, и, само собой, я ходил на охоту с отцом и дядей Уолтом. Полагаю, пистолеты для меня всегда были куском металла.

– Если я решила работать на Винни, как думаешь, мне всегда необходимо носить пистолет?

– Все зависит от обстоятельств. Если будешь только отслеживать беглецов, то нет. Если собираешься связываться с сумасшедшими, то да. У тебя есть пистолет?

– «Смит и Вессон», .38 калибр. Рейнжер вручил его с десятиминутной инструкцией, но я еще не освоилась. Ты можешь понянчиться со мной, пока я приобрету практику в стрельбе?

– Ты серьезно настроена, не так ли?

– У меня нет выхода.

Он кивнул.

– Я слышал о твоих звонках.

– Что-нибудь новенькое есть?

– Диспетчер послал кое-кого, но пока они добрались, Рамирез был один. Сказал, что не звонил тебе. Никаких следов женщины, но ты можешь выдвинуть обвинение в угрозе.

– Я подумаю.

Я помахала ему и, раздраженная и запыхавшаяся, поднялась по лестнице. Добравшись до дома, я вытащила пленку из автоответчика, заменила на новую и пошла в душ. Было воскресенье. Отпущенная Винни неделя истекла. Неважно. Винни отдаст дело кому-нибудь еще, но он не сможет отстранить меня от выслеживания Морелли. Если кто-то сграбастает его раньше меня, дело закроется, но пока этого не случилось, я собираюсь за него держаться.

Газарра согласился встретиться со мной на стрельбище позади оружейного магазина Санни после работы в четыре часа. У меня еще оставался целый день для слежки. Я проехалась мимо дома матери Морелли, дома его кузена и различных родственников. Покружила вокруг парковки у его дома, отметив, что «нова» все еще там, где я ее оставила. Я изъездила Старк Стрит и Полк вдоль и поперек. Не увидела ни фургона, ничего, что указывало бы на присутствие Морелли.