Одна на Троих

– Ты видела результат. И это хороший, потому что с плохим уже бы работала мама.

– Всегда ты нагоняешь мрак! – начинает дуться Вика. – В общем, когда Маше на руку охранник сам надел браслет, Рише тоже пришлось, а когда она увидела ещё и разные цвета, то побежала выяснять, что к чему. Маше сказала сидеть на месте. Ну а эта глупышка поперлась танцевать, да ещё в самый центр!

– Выводы, – пользуюсь я фишкой бывшей жены, которую она практикует в подобных ситуациях.

– Сам погибай, а товарища выручай! – звонко и очень довольно выдает дочь.

– Что?! ! – даже притормаживаю я, от такого необычного перехода.

– Ну так Риша же вступилась за Машу, не бросила её! А добрые дела всегда вознаграждаются. Видишь, Боженька послал ей нас и уже мы спасли её. Значит, для чего–то это было нужно!

Для того, чтобы у Никиты было время преспокойно увезти Машу и не беспокоиться о происшествии, – первое, что приходит мне на ум. Второе:

– Вик, я, конечно, не такой умный, как мама, но даже я понимаю, что вывод ни на что не годится и притянут за уши. Зачем?

Глава 33

Никита

Ворота за машиной Ильи закрываются, и только сейчас я понимаю, ЧТО был готов поставить на кон. . .

Можно сказать, повезло. Если бы на его месте был Лёха с такими же планами на Машу, ещё неизвестно, как бы всё обернулось. Его кажущаяся простота, часто играет ему на руку, позволяя использовать самые лёгкие и выгодные варианты решения проблем. Своего рода дар.

Не было бы сегодня возможности воспользоваться помощью Ильи, он бы все равно нашел способ выкрутиться, просто затратив чуть больше усилий.

Беру правее по аллее ведущей в сад.

Зачем? Хороший вопрос. . .

И ведь Илья точно в соответствии с моими предположениями уже был готов дать прямой ответ.

Торопится. Как поторопился и с Ликой.

Чёрт!

А Чернов? Да на моем веку, по–настоящему он ни на кого и не залипал. Как правило, у него в отношениях бурная вспышка страсти в начале, а потом медленное её угасание, со всеми вытекающими. Но гасить он умеет мастерски. Пожарный, мать его! Пострадать пришлось только из–за Дианки, и то только потому, что свалила раньше, чем наскучила.

Ну, цветочек. . . А двинула бы Воронова на вечере между ног, чтобы не лез, и можно было бы ещё какое–то время жить спокойно.

Привычно и комфортно. С устоявшимся графиком и проверенными подругами, которые не начинают искать способ остаться в постели, после того, как их оттуда попросили.

А семья?. .

Присаживаюсь на скрытую от фонарей в глубине сада скамью, откидываясь на ее спинку и закидывая голову назад. Да, как в детстве, когда я был полностью предоставлен сам себе, пока родители "работали".

У нас была странная семья. Не плохая, но точно не образец для подражания. И это при том, что мать с отцом, как любят сейчас говорить, были истинной парой. Дополняли друг друга настолько, что я в их гармоничную композицию просто не вписывался. Вообще. В детстве задевало, в юношестве наоборот предоставило фактически ничем неограниченную свободу.

А потом я с каким–то животным страхом наблюдал, как мама сама включила счётчик самоуничтожения после смерти отца.

Она могла остаться, весь бизнес был у неё в руках. Тот момент, на который многие рассчитывали, что она, наконец–то, выйдет из тени отца и сама встанет во главе, займет то место, которое, в общем–то, и создала собственными руками для мужа.

Но нет. . . Без него для неё всё потеряло смысл. Даже в тех вопросах, где мне позарез требовалось её участие, как человека, знающего все детали, тонкости и нужных людей, она просто отстранилась, косвенно спровоцировав ту ситуацию, которая, собственно, и стала концом "Мусорки" и началом "СВЧ".

А. . . и Стелла. . .

Слова матери, что "она – не для семьи" я пропустил мимо ушей. Договорная помолвка, которую нужно было перетерпеть ради отцовских дел, совпала с его же смертью.

Но Стелла так великолепно отыграла свою роль, что я на самом деле задумался о своей собственной семье с умной, стильной, покладистой девушкой, которой, возможно, удалось бы создать то, чего у меня никогда не было.

Ей удалось, настолько реалистично и умело, что мы заговорили о свадьбе.

Но тот же кризис с "Мусоркой" внезапно обнажил такие черты характера моей невесты, о которых я даже не подозревал, а копнув глубже, просто охренел от её двойной жизни и уготованной мне роли денежного мешка.

Когда я попросил её убраться из моего дома, мне было заявлено, что это глупо, и все живут именно по такой схеме. И если я откажусь от неё, то буду полным идиотом.

Идиотом я оказался тогда, когда не ответил на весь тот бред и враньё, которым она залила всё информационное пространство.

Оправдание?

Мы работали по двадцать–четыре часа в сутки, чтобы провести реорганизацию бизнеса поделенного уже на трёх акционеров. У меня тупо не было времени, отвлекаться на больную фантазию озлобленной бывшей.

Желание же строить более серьезные, надёжные отношения было отбито напрочь ине появлялось до сих пор.

А сейчас?. .

А сейчас я сижу на улице, потому что у меня всё ещё нет ответа на вопросы "зачем?" и "что дальше?".

Спустя ещё полчаса, я возвращаюсь в дом уже полностью протрезвевшим.

Только пара слов с пожеланием спокойной ночи – дубль два.

Дверь не заперта. Маша, свернувшись калачиком на кровати и обняв за загривок Шо, похоже, видит уже десятый сон.

Достаточно одного взгляда, чтобы моя умница поняла, что всё, пора.

Она мягко выныривает из–под Машиной руки, а я заменяю освободившееся пространство одеялом.

Ещё минуту не могу оторваться от разглядывания её лица, и когда желание дотронуться до губ Маши ещё раз становится просто невыносимым, из последних сил заставляю себя убраться из комнаты.

Ещё полночи провожу, пытаясь ответить себе на всё тот же вопрос "зачем?" и уже под утро прихожу к выводу, что для того, чтобы дать верный ответ, она нужна мне рядом, прямо в моих руках.

Встаю, десять минут на приведение себя в порядок. Дверь гостевой, шаг внутрь.

Идеально заправленная кровать.

Нарастающий гул ударов сердца в ушах.

Просто ушла. . . – пробивает меня заточенной, стальной мыслью. – Но она не могла выйти из дома! Значит. . .

Лестница. Холл. Гостиная. Кухня.