Однажды на реалити-шоу

Под умиленное оханье зала я прикладываю ладони к вспыхнувшим щекам. Чертов романтик.

— Теперь вопрос для Артема! Какое слово Есения говорит чаще всего?

Он ухмыляется.

— Конечно, слово "черт".

Я распахиваю рот в возмущении.

— Да нет же!

Артем загибает пальцы:

— "Черт, я устала". "Черт, опять краситься". "Черт, я хочу кофе".

— Так нечестно! — со смехом рявкаю я.

— Черт, как это нечестно, ты хотела сказать?

Зал аплодирует нашей импровизированной потасовке. Кто бы подумал, что их так легко впечатлить.

— Хорошо, следующий вопрос — блиц! Отвечайте быстро! — ведущая хлопает в ладоши. — Какая у Артема любимая поза для сна?

— На животе, руки под подушку, — торопливо отвечаю я.

Артем моргает.

— Да, точно.

— Есения, что она заказывает в кафе первым делом?

— Американо, без сахара, иногда с сиропом, — уверенно произносит Артем.

Я киваю.

— Черт… да.

— Кто из вас больше любит обниматься?

Я молча тычу пальцем в Артема.

— Да, это правда. Я очень тактильный, — соглашается он.

— Ты постоянно находишь повод дотронуться!

— Кто из вас первый сказал "я тебя люблю"?

— Артем.

— Я, конечно. Всем очевидно, кто главный романтик в нашей паре, — посмеивается он.

Спустя час мы наконец сидим в машине.

— Ну что, один-три, а мы неплохо знаем друг друга, — резюмирует Артем, заводя двигатель.

Я согласно киваю. Что есть, то есть.

— Куда поедем праздновать свободу от медийного рабства? Надо выбрать что-то пафосное, раз уж столько денег сэкономили.

— Котов, — тихо окликаю я.

Артем поворачивается, вопросительно приподняв брови.

— Да?

— Я тебя люблю.

Он замирает на мгновение, затем улыбается счастливо и широко.

— Ну наконец-то ты это сказала. Я уж думал, годами придется ждать.

Эпилог

Футбол — это великая игра. Я чувствую это каждой клеткой своего тела, когда, вцепившись пальцами в перила, стою среди тысяч футбольных болельщиков.

Сегодня финал чемпионата. Финальные секунды второго тайма утекают, как песок сквозь пальцы. На табло горит «1:1».

Арбитр дает свисток, оповещая о трех минутах, добавленных к основному времени.

Сердце стучит так громко, что заглушает рев толпы. Я не просто смотрю игру — я живу ею. И все потому, что там, на поле, среди выкладывающихся на пределе игроков, есть он. Артем.

Человек, заставившийся меня полюбить не только его, но и этот проклятый футбол.

Всякий раз, когда мяч оказывается у него, я напрочь забываю, как дышать.

Его движения — это чистая мощь, точность и страсть.

Прорыв по флангу, резкий рывок — защитник пытается блокировать, но Артем делает обманный маневр и, пропустив мяч между его ног, обходит оппонента с другой стороны.

Я прижимаю ладони к губам. В крови ревет адреналин, грудь разрывает от немого восторга.

Так же я чувствовала себя, стоя на склоне горы. Мир вокруг перестает существовать, и остаются лишь белоснежная высота и упругость лыжни под ногами.

Артем обходит еще одного защитника, резко меняет направление и…

Толпа захлебывается восторженным гулом. Это шанс. Шанс на последний, решающий удар.

Он делает ложный замах. Вратарь бросается в угол.

Но Артем не бьет. Замедлившись, он делает пару танцующих шагов, фиксирует взгляд на воротах и только тогда…

Ба-а-а-х!

Мяч летит как пуля.

Я кричу во всех голос, но не слышу себя. Стадион иступлено ревет.

Вратарь тянется в прыжке… Мяч проходит в десятке сантиметров от его перчатки и вонзается в сетку.

Воздух взрывается.

Болельщики взмывают вверх, обнимаются, кричат. Где-то в отдалении раздается истеричный голос комментатора, но его заглушает рев стадиона.

Я стою без движения, ощущая, как по щекам катятся слезы. На несколько коротких секунд я позволяю себе быть не здесь. Мощный взмах палками — и я мчу по заснеженной олимпийской трассе навстречу своей мечте.

Пусть мне и не суждено было познать вкус спортивного триумфа, сегодня я достоверно проживаю его здесь, с Артемом. Именно благодаря моей огромной любви к нему я могу радоваться так, словно счет на табло — моя личная победа.

На мокром от пота лице Артема сияет победная улыбка, все камеры направлены на него. Он поднимает вверх один палец, затем ещё три.

Один-три, этот гол для тебя.

Отмерев, я срываюсь с места. Пробираюсь через ряды сидений, перескакиваю через ограждение. Бегу к нему.

Высвободившись из объятий однокомандников, Артем с выжидающей улыбкой идёт мне навстречу.

Я с размаху запрыгиваю на него, впиваясь в губы.

— Господи, какая ты тяжелая… — со смехом бормочет он, целуя меня в ответ.

— Это было невероятно… — сиплю я. — Ты бы невероятным.

— Это всё магия футбола.

Обняв, Артем берёт мою руку и машет кому-то.

Из-за трибуны выныривает мальчик в фирменной экипировке команды и со всех ног припускается к нам.

Я смотрю на Артема в недоумении. Мол, что происходит?

Он весело оскаливается.

— Сейчас все узнаешь.

— Надеюсь, всё это время ты не скрывал от меня ребенка?

Мальчик подлетает к нам и, с благоговением глядя на Артема, протягивает ему квадратную коробочку.

Поблагодарив, он треплет его по голове и, ещё до того как я успеваю хоть что-то понять, поворачивается.

— Сегодня великий день, — его глаза сияют так ярко, что буквально ослепляют меня. — Не только потому, что мы выиграли...

Позади кто-то весело выкрикивает:

— Давай смелее, капитан!

Я резко оборачиваюсь. Игроки из команды Артема выстроились в шеренгу, и все как один глазеют на нас.

Обуревая странным предчувствием, я перевожу взгляд на Артема. А он… Он опускается передо мной на одно колено.

Стадион взрывается ором. Вспышки камер. Крики. Визги. Кто-то скандирует это ужасное слово… Кото-сения.

— Ты довела меня до ручки с первого дня знакомства, один-три, — его голос звучит слегка взволнованно. — Не переставай этого делать.