Однажды в Марчелике 3

И только глянув в смеющиеся глаза касадора, Пелла поняла, что он шутил. Это её так возмутило, что она умудрилась на полном ходу сблизиться с Дановым воллом. И даже сердито дотянулась кулачком до своего обидчика.

– Ладно-ладно!.. – засмеялся тот, не обратив внимания на побои, хотя вот Пелла-то боль в кулаке почувствовала. – Этот сыщик, которого я нанял, нашёл стабилизаторы… Он нашёл тот, который стоит на своём месте. И место, где стоял похищенный, тоже определил!

Пелла удивилась, что Дан так открыто всё обсуждает. И, кинув быстрый взгляд через плечо, обнаружила, что они уже сильно оторвались от отряда.

– А почему ты сейчас это рассказываешь? – спросила она. – До этого-то молчал!

– Хочу взять тебя на новую встречу с сыщиком! – пояснил Дан. – Мне кажется, я немного переигрываю с ним… Тебе надо будет посмотреть, не выглядит ли моё поведение подозрительным.

– Дан, ты касадор! Твоё поведение всегда выглядит подозрительным! – сразу нашлась Пелла.

И, конечно же, немедленно себя обругала: а вдруг Дан ей поверит и не возьмёт с собой. «Вот кто меня за язык тянул?» – с горечью подумала Пелла.

– К слову, мы будем проезжать через город Стеинхольвег, – добавил Дан, будто и не услышав того, что сказала девушка. А ей, конечно же, сразу захотелось повторить свою мысль. Видимо, из чистого упрямства и вредности. – Там живёт священник, отец Иоахим. Он хорошо знал твоего деда.

– Здесь многие знали моего деда! – заметила Пелла, которой вовсе не хотелось встречаться с каким-то незнакомым священником.

– Кстати, я подозреваю, что он его не только знал! – признался Дан. – Похоже, он с ним вместе работал.

– Священник?! Дан, да что ты такое говоришь? – возмутилась девушка.

Назвать её правоверной христианкой можно было бы лишь в случае, если бы правоверные христиане могли целый год на службы не ходить. Так-то Пелла, конечно, в Бога верила. Не верить в Бога что на Старом Эдеме, что в Фор-Носте – это было даже как-то невежливо. Хотя Дан ведь справлялся как-то!.. Но в церковь… Да ещё к священнику… Да и не верилось девушке, что нормальные священники могут работать на Акесекрет.

– Да всё нормально! Он хороший человек! Посидим, поговорим. Может, вина выпьем! – успокоил её Дан. – Хочется задать ему пару вопросов. Надеюсь, он не станет за это палить в меня из своего «райо»…

– Дан! – Пелла не сразу смогла прервать речь спутника. – Да-а-ан!

– Что? – тот удивлённо уставился на девушку.

– Ты уверен, что сейчас о священнике говорил? – спросила Пелла.

– Да! Об отце Иоахиме! – подтвердил Дан.

– Выпьем вина, не станет стрелять из «райо» и работает на Акесекрет… – перечислила Пелла, а потом уточнила. – Это точно священник?

– Возможно, – засомневался Дан. – Он не самый обычный священник. Но он точно хороший человек!

– Ага… – девушка совсем растерялась.

– И мне надо будет заехать на свой «Арго» на обратном пути. Ты со мной? – спросил Дан, не заметив растерянности девушки.

– Да!!! – Пелла так быстро и резко ответила, что даже этот непробиваемый волл (в смысле, который Дан) слегка опешил. – Да! Я с тобой!

– Договорились…

Растерявшись, Дан принял самое верное, со своей точки зрения, решение: попридержал волла. Странное поведение Пеллы его действительно смутило. Он старался быть вежливым и добродушным, а потому совершенно не понимал, что её вдруг так разозлило. Зачем орать-то?

– Вот ты дурак-то, Старган… – буркнул он себе под нос.

Пелла этого, конечно, уже не слышала. Стоило только Дану слегка отстать, как девушка немедленно покраснела, вспоминая своё поведение.

«Дура! Как ты себя ведёшь! – мысленно спросила себя Пелла, закусив от огорчения губу. – Так согласилась, что даже кричать начала… Глупо-то как!..».

Впрочем, это недопонимание никак не отразилось на том, что миля за милей, которые никто здесь не считал, по-прежнему стелились под копыта воллов. Всё дальше становились земли Кастиелло де Романо, всё ближе надвигались каменистые возвышенности гор Дефромаг. Отряд продолжал своё путешествие на юг.

А в этот самый момент мелкой дрожью вздрогнула Эрфа. Это была такая мелкая дрожь, какую не каждое животное-то ощутит. И, тем не менее, она коснулась всего этого огромного шара, летящего в пустоте космоса. Планета, которая была якорем для прохода между двумя Солнечными системами, неожиданно ощутила своё собственное присутствие в привычном эвклидовом пространстве, как называлось оно на Земле.

И хотя планеты не могут думать и ощущать, являясь лишь сгустком материи в океане Великого Ничего, но вполне себе реагируют на то, что вокруг происходит. И первыми сообщают своим обитателям, если действующие на них силы слишком значительны для внутреннего равновесия. Вместо того, чтобы всё меньше и меньше находиться вне пространства, Эрфа начинала вываливаться в него. С той самой скоростью, с которая она, как показалось бы стороннему наблюдателю, летела. И на ту самую орбиту, по которой она летела.

И надо сказать, что все, кто измерил и орбиту, и скорость, посчитали бы, что такого быть не может! Либо планета должна лететь медленней, либо должна срываться с орбиты… А это весьма болезненный процесс, надо сказать. Не для планеты – они не чувствуют боли. А для тонкой плёнки жизни – того налёта органики, что покрывает поверхность этой самой планеты. Вот кому такие изменения не могли прийтись по вкусу…

Но именно жизнь ещё не способна была ощутить опасную дрожь.

Стеинхольвег, к югу от Кастиелло де Романо, Марчелика, 3 марта 1937 года М.Х

Ветер переменился. Ещё утром он дул с юга, принося с собой влагу морских просторов и ласковое тепло побережья. А днём как дохнуло пеклом с севера!.. Конечно, к концу месяца хиаты нагонят прохладу аж с самого северного побережья. Но здесь, на юго-западе, эта прохлада почувствуется не сразу. Сначала наступит жара…

Тягучая, удушливая жара. Приходящая с центральных равнин континента. Эта жара укутает мир, заставляя воздух дрожать и плавиться. Она высушит своим горячим дыханием колодцы, покроет поля сеткой трещин, заставит и без того плохо приживающиеся в Марчелике культуры замедлить свой рост…

А ещё эта жара просто ужасающе давит на каждого пожилого человека… Голова перестаёт работать, а мысли становятся такими же тягучими, как воздух. Сердце начинает биться часто, тревожно, отсчитывая отмеренные Богом секунды – которых становится всё меньше и меньше. И уже страшно становится за всё, что не было сделано, что было отложено на потом…

Отец Иоахим вздохнул и решительно повернул ключ от врат в дом Божий. В церковь, то есть. Не любил он северные хиаты – хоть ты тресни… Особенно в первой половине марта. Душно, жарко – и сразу чувствуется старость. Хряпнуть бы скляночку концентрированной «Пыли Эрфы», чтобы снова ощутить себя молодым и здоровым…