Огненное небо

– Шесть попаданий в ‘Белерофон’!
– сообщил консультант, и после короткой паузы добавил.
– Еще зафиксированы сильные повреждения брони вне точек попадания, похоже, что второй контейнер не успел отойти достаточно далеко, и плазменные пакеты с того направления дошли недостаточно рассеянными.

– Еще потери?
– почти не размыкая губ спросила аш-Шагури.

– Сильные повреждения на ‘ Тегетгофе’, как минимум одно попадание в ‘Хобарт’, повреждения уточняются. С остальных линкоров информация еще обрабатывается.
– Консультант на миг замолчал.
– Определены траектории следующего залпа, конфигурация и цели прежние.

Аш-Шагури смотрела, как алые пятна выстрелов приближаются к обреченным кораблям. Пылевая завеса, подарившая было надежду обойтись малой кровью, себя не оправдала. Игры в одни ворота не получилось, аспайры учились на ходу, находя контрмеры быстрее, чем люди успевали придумать новые уловки.

– Когда мы начнем отвечать?
– спрашивая, аш-Шагури не отрывалась взглядом от экрана.

– Еще три минуты.
– Вместо консультанта ответил молчавший до сих пор Оуэн. В отличие от прочих членов кабинета министров, он остался на Земле, и сейчас разговаривал с ними из правительственного бункера в Антарктиде.

– Готов рапорт о повреждениях на остальных кораблях!
– остановленный жестом президента, консультант замолк. Накатываясь, алые пятна уже почти закрыли собой зеленые отметки боевых групп.

Телескоп по прежнему смотрел на покалеченный ‘Белерофон’. Старый корабль был немного крупнее современного тяжелого крейсера, но годы проведенные в консервации не лучшим образом сказались на прочности набора корпуса. От удара он полностью потерял ход, и сейчас беспомощно дрейфовал, окруженный разлетающимися обломками. Нос ему исковеркало до неузнаваемости, почти полностью разрушив диск броневой ‘шляпки’. Вместе с носом пропало все вооружение и основные радарные станции. Фактически, ‘Белерофон’ прекратил существование, как боевой корабль, но аспайры все равно решили его добить.

– Прикажите им спасаться!
– выкрикнула в пространство аш-Шагури.

Приказ покинуть корабль на ‘Белерофоне’ получили сорок секунд назад, как только штаб соединения проанализировал полученную с линкора телеметрию. Но даже в спокойной обстановке учений, первые космонавты добирались до спасательных капсул за три с половиной минуты. Сейчас же, контуженные и травмированные сотрясением они едва начали свой долгий путь к спасению. Там их и застал новый удар.

Потеряв ход, ‘Белерофон’ слегка развернуло, подставляя вражеским снарядам правый борт. Сметенная прошлой волной пылевая завеса уже не могла проредить нацеленный на линкор пучок, и в слабо бронированный борт ударило не менее сотни сгустков. Они финишировали почти одновременно, и для человеческого взгляда весь борт полыхнул одним грандиозным взрывом. Его мощность лишь на порядок уступала тому взрыву, что в древности уничтожил Хиросиму, и корпус старого линкора не выдержал, раскрывшись подобно консервной банке.

Аш-Шагури отвернулась, успев заметить, как ударили из вскрытых внутренностей ‘Белерофона’ фонтаны испаряющегося водорода. Затухающий взрыв подсветил их, как концертный прожектор подсвечивает облака дыма. Все стало ясно даже ей, линкор ‘Белерофон’ выбыл из состава флота.

– Потери?
– стараясь не выдать дрожи в голосе спросила аш-Шагури.

– Уничтожены линкоры ‘Белерофон’ и ‘Тюмень’, серьезные повреждения получили ‘Дакота’ и ‘Фон Браун’, есть попадание в ‘Королев’, повреждения уточняются. Аспайры перенесли огонь на крейсера.

Аш-Шагури едва не схватилась за голову, лишь необходимость сохранять лицо удержало ее от этого жеста отчаяния. Одним единственным залпом аспайры вывели из строя их линейные корабли. В строю оставались лишь ‘Потрясатель’, и древний ‘Прометей’, чью огневую мощь военные с натяжкой приравнивали к эскортному корвету.

В отличие от старых линкоров, крейсера сразу же начали изменять траекторию, уходя из-под удара. Аспайры, как и в прошлый раз били узким пучком, и сначала аш-Шагури, уже имевшая представление об азах современной войны, нисколько за них не волновалась. Пока не сообразила, что допущенные в командный пункт военные, говорили про пять новых крейсеров. Но шестой, расконсервированный ‘Рипалс’, даже в лучшие годы мог разгоняться лишь на 2.2 грава, сейчас же изношенные ускорители выдавали чуть больше одного. И если вычесть время на поворот, ‘Рипалс’ успевал отойти лишь на километр в сторону. Аспайры же перекрывали круг диаметром втрое больше.

Услышанный диалог, консультанта с еще одним офицером, подтвердил ее опасения.

– ‘Рипалс’ обречен.

– Угу.

Так просто древний крейсер сдаваться не собирался. Аш-Шагури уже достаточно разбиралась в поступающей информации, что бы увидеть, как ‘Рипалс’ прикрылся пылевой завесой, отстрелив сразу все имеющиеся на борту контейнеры.

– Молодцы.
– Вполголоса пробормотал консультант.

– Но ведь они теперь беззащитны!
– одернула его аш-Шагури.

Капитан первого ранга удивленно моргнул, и уважительно посмотрел на президента.

– Облако такой плотности прикроет ‘Рипалс’ минут на шесть, а я думаю, что аспайры ограничатся двумя тремя выстрелами, и переключаться на другие цели. По крайней мере, он сумеет выйти на рубеж торпедного залпа.

Пять новых крейсеров вышли из под удара с большим запасом времени, а ‘Рипалс’, как и предсказывал консультант, обошелся без попаданий. Без прямых попаданий. Крейсеру изрядно досталось от рассеянной плазмы, плотность залпа была достаточной, что бы на носовую оконечность пришлось несколько десятков грамм ионизированного газа. Нос корабля окутало сплошное покрывало огня, на сей раз его было видно даже в оптическом диапазоне.

‘Рипалсу’ начисто снесло фронтальные антенны, выжгло сенсоры, и несмотря на закрытые броневые заслонки повредило фокусирующие зеркала главного калибра. Теперь из противокорабельного вооружения на древнем крейсере оставались лишь четыре пусковые установки. Но главное, он сохранил ход, и по-прежнему мог отвлекать на себя врага.

– Новый залп, бьют по старым крейсерам.

– Зачем?
– тут же поинтересовалась аш-Шагури.
– Ведь с их точки зрения ‘Рипалс’ не получил попаданий. Не проще ударить широким конусом по тем, которые попытались увернуться?

– Не проще, госпожа президент, - замотал головой консультант.
– Если ударить широким залпом, то крейсера отстрелят пыль, в эффективности которой аспайры уже убедились. А старые корабли несмотря на щит все таки получают повреждения. Выбор очевиден.

Получившие предупреждение из штаба, старые крейсера повторили действия ‘Рипалса’, истратив все оставшиеся на борту контейнеры. Вот только на этот раз, без попаданий не обошлось. Из-за необходимости поддерживать достаточную плотность завесы, облако получалось очень маленьким, едва прикрывая фронтальную проекцию корабля. И поэтому требовалось очень четко выдерживать ось корабль-враг. Поскольку квалифицированных докеров не хватало, к работам привлекали волонтеров, и один из контейнеров на старом крейсере ‘Эбдиел’, закрепили с небольшим отклонением. С очень небольшим, отлетев на пятьдесят километров, облако ушло всего на 600 метров в сторону, но этого хватило. В завесе появилась область, где плотность пыли была недостаточной.

Пакет плазмы ударил ровно по центру носа, легко проломив противолазерную броню, и прошел дальше, круша и ломая все на своем пути. Два отсека, прилегающих к точке попадания выжгло начисто. Остальным кораблям тоже немало досталось, удар недостаточно рассеянной плазмы выделял столько кинетической энергии, как если бы на каждом метре обшивки детонировало по полтора килограмма взрывчатки. Такой взрыв сносил все, что не прикрывала броня, и флот Лиги лишился еще нескольких орудий главного калибра.