Огненный крест. Книги 1 и 2

— Практичным, — повторила я, сама удивившись вырвавшемуся слову. Я не хотела говорить, но мне показалась, что я услышала какую-то странную интонацию в ее голосе, когда она произнесла его.

Очевидно, я была права. Она повернула голову в мою сторону и улыбнулась, но при виде этой улыбки меня пронзил холод.

— Да, практичным, — произнесла она, кивнув. — Мои дочери были мертвы, и он не видел причины впустую лить по ним слезы. Он никогда не говорил о них, и не позволял говорить мне. Когда-то он был богатым человеком и собирался стать богатым здесь, хоть это и было нелегко, — она сделала выдох, тяжелый звук задушенного гнева. — И в этом месте нет никого, кто бы знал, что когда-то я была матерью.

— Вы остаетесь матерью, — мягко произнесла Брианна. — Я знаю.

Она взглянула на меня, и ее синие глаза, полные понимания, встретились с моими. Я улыбнулась ей, скрывая неожиданные слезы. Да, она знала, так же как и я.

Джокаста тоже знала, ее лицо расслабилось, и на мгновение ярость и отчаяние на нем сменились страстным желанием. Она медленно подошла к Брианне и положила руку ей на голову. Помедлив немного, рука скользнула вниз, изучая длинными чувствительными пальцами сильные скулы Брианны, ее полные губы и прямой нос, прослеживая влажную дорожку слез на ее щеке.

— Да, leannan, [153] — сказала она. — И ты теперь понимаешь, почему я хотела оставить это место тебе или твоему отпрыску?

Джейми кашлянул и вмешался прежде, чем Брианна смогла ответить.

— Да, — сказал он сухо. — Значит, вот что вы сказали сегодня ирландцу? Конечно, не историю, а то, что у вас нет никакого золота?

Джокаста опустила руку и повернулась к Джейми.

— Да, я сказала им. Ему. Сказала, что насколько я знаю, сундуки все еще захоронены в лесу в Шотландии, и он может поехать и вырыть их.

153

Милая (гэльск.)

Один уголок ее рта приподнялся в горькой улыбке.

— Он не поверил вашему слову?

Она покачала головой, поджав губы.

— Он не джентльмен, — повторила она. — Не знаю, как все получилось. Я сидела на кровати, где у меня под подушкой был маленький нож. Я не позволила бы ему безнаказанно дотронуться до меня, но прежде чем я смогла достать нож, я услышала шаги в гардеробной.

Она махнула рукой на дверь возле камина, ведущую в гардеробную, которая, в свою очередь, соединялась с другой комнатой, бывшей когда-то спальней Гектора Камерона, и где теперь, по-видимому, спал Дункан.

Злоумышленники также услышали шаги. Ирландец что-то прошипел своему подельнику и подошел к камину. Второй мужчина подошел и схватил ее сзади, зажав ей рот рукой.

— Все что я могу сказать про него, это то, что он носил шляпу надвинутую низко на лоб, и от него сильно воняло ликером, словно он вылил его себе на одежду, — она на мгновение замолчала, скривившись от отвращения.

Дверь открылась, и вошел Дункан. Ирландец выпрыгнул из-за открытой створки двери и стукнул его по голове.

— Я ничего не помню, — произнес Дункан с сожалением. — Я пришел, чтобы пожелать миссис… то есть моей жене спокойной ночи. Я помню только, что положил руку на ручку двери, и в следующий момент я уже лежу на полу с расколотой головой.

Он осторожно коснулся шишки и с беспокойством поглядел на Джокасту.

— Ты в порядке, mo chridhe? [154] Ублюдки не повредили тебе?

Он протянул к ней руку, но осознав, что она не может видеть его, попытался сесть на кровати. Однако боль заставила его упасть на подушку с приглушенным стоном, и Джокаста быстро подошла к кровати.

154

Мое сердце (гэльск.)

— Конечно, я в порядке, — произнесла она раздраженно, нащупывая его руку. — Кроме беспокойства о том, что в четвертый раз стала вдовой, — она выдохнула и села возле него, убирая распущенные волосы со своего лица. — Я услышала только глухой стук и ужасный стон, когда ты упал. Потом ирландец вернулся ко мне, и человек, который держал меня, убрал руки.

Ирландец очень любезно сообщил ей, что не поверил ее словам о том, что в Речном потоке нет никакого золота. Он убежден, что золото находится здесь, и в то время как он не может причинить вреда леди, у него нет никаких запретов в отношении ее мужа.

— Если я не скажу ему, где находится золото, сказал он, то он и его друг станут отрезать от Дункана по кусочку, начиная с пальцев ног до его яиц, — рассказывала Джокаста, не стесняясь. Дункан и так был бледен, но от этих слов вся кровь отлила с его лица. Джейми взглянул на Дункана, потом в сторону и прочистил горло.

— Вы ему поверили, не так ли?

— У него был острый нож; он провел им по моей ладони, чтобы показать, что настроен серьезно, — она разжала ладонь, и действительно, на ней была видно тонкая красная линия.

Она пожала плечами.

— Я тянула, как могла, пока ирландец не подошел к Дункану и не взял его ногу. Я стала рыдать в надежде, что кто-нибудь услышит, но проклятые рабы легли спать, а гости были слишком заняты, распивая мой виски и занимаясь блудом в саду и конюшне.

При последнем замечании лицо Брианны внезапно стало ярко-красным; Джейми взглянул на нее и кашлянул, избегая моего взгляда.

— Да. И потом…

— Ну, я сказала им, что золото захоронено под полом в огородном сарае, — на ее лице промелькнуло удовлетворение. — Я подумала, что они натолкнутся там на труп, и это их немного задержит. К тому времени, как они справятся с нервами и начнут копать, я надеялась, что мне как — нибудь удастся поднять тревогу.

Наспех связав женщину и заткнув ей рот, они отправились в сарай, пригрозив, что вернутся и возобновят пытку, если окажется, что она соврала. Они не особенно старались, завязывая ей рот, так что она смогла сорвать ее и, разбив стекло, позвать на помощь.

— Я думаю, что открыв сарай и увидев труп, они от неожиданности уронили фонарь и устроили пожар, — она кивнула с мрачным удовлетворением. — Мне хотелось бы, чтобы они сгорели вместе с ним.

— Ты не думаешь, что они сделали это специально, чтобы скрыть следы рытья? — спросил Дункан, который выглядел уже лучше.

Джокаста пожала плечами, отклоняя его предположение.

— Зачем? Там ничего не было, доройся они хоть до Китая.

Она начинала успокаиваться, и нормальный цвет вернулся на ее лицо.

Наступила тишина; я начинала осознавать, что уже несколько минут внизу раздаются шаги и мужские голоса. Возвращались поисковые группы, но из усталых раздраженных голосов было ясно, что никого не смогли поймать.

Свеча на столе почти догорела, а одна из свечей на каминной полке погасла, испустив ароматное облачко. Джейми машинально взглянул в окно; снаружи было все еще темно, но характер ночи изменился, как бывает перед рассветом.