Огненный крест. Книги 1 и 2

Я почувствовала на щеке холодный ветерок и задрожала, хотя день был очень теплый. В голову мне пришла абсурдная мысль, что ее коснулось крыло ангела смерти, направляющегося по своим темным делам.

— Глупости, — сказала я вслух. Эван Линдсей услышал меня; я видела, как он повернул голову в мою сторону, но тут же отвернулся, глядя, как и все, на восток.

Люди, которые не верят в телепатию, никогда не ступали на поле битвы, никогда не служили в армии. Что-то невидимое носится от одного человека к другому, когда армия готова двинуться в сражение; сам воздух полон этого ощущения. Частично страх, частично возбуждение, это чувство щиплет кожу и сверлит в спинном хребте с настойчивостью внезапной страсти.

Не было ни одного вестника, но он будет — я знала. Что-то где-то происходило.

Все застыли в ожидании, как зачарованные. Я почувствовала сильное желание сломать эти чары и, сцепив пальцы в замок, резко выгнула их в стремлении двигаться, что-нибудь делать. Чайник кипел, вода была готова, покрытая чистым куском ткани. Медицинский сундучок стоял на пне; я подняла крышку и начала бесцельно перебирать его содержимое, хотя и знала, что в нем все в порядке.

Я касалась поблескивающих бутылочек одну за другой, повторяя их названия, как успокоительную литанию.

Атропин, белладонна, лауданум, болеутоляющее, лавандовое масло, масло можжевельника, мята болтоная, вика… и объемная из коричневого стекла бутылка спирта. Всегда спирт. У меня был целый бочонок спирта в фургоне.

Я уловила краем глаза движение. Это был Джейми; солнечные лучи, проникающие сквозь листву, вспыхивали в его волосах, когда он спокойно двигался среди деревьев, наклоняясь тут и там, чтобы произнести несколько слов кому-то на ухо, коснуться чьего-то плеча, словно волшебник, оживляющий статуи.

Я стояла тихо, сжав руки под передником, не желая его отвлекать, но страстно желая привлечь его внимание. Он двигался легко, шутя и небрежно касаясь чьих-то рук, но я могла видеть в нем напряжение. Когда в последний раз он стоял с армией, ожидая приказа к бою?

В Каллодене, я думаю, и волосы на моих руках невольно шевельнулись, бледные на весеннем солнце.

Раздался топот конских копыт и шум пробирающихся сквозь кусты лошадей. Все развернулись в ожидании, держа мушкеты в руках. Потом раздались удивленные возгласы, когда первый наездник появился на поляне, наклонив яркую красно-рыжую голову, проезжая под кленом.

— Иисус Христос, — громко произнес Джейми на всю поляну. — Что, черт побери, она здесь делает?

Мужчины, узнавшие ее, рассмеялись, и напряженность сломалась, как треснутая льдина. Плечи Джейми немного расслабились, но его лицо было довольно мрачным, когда он пошел навстречу наезднице.

К тому времени, когда Брианна остановила лошадь рядом с ним и слезла с седла, я была уже рядом.

— Что… — начала я, но Джейми уже был нос к носу со своей дочерью; схватив ее за руку и сузив глаза, он что-то быстро говорил низким голосом по-гэльски.

— Мне очень жаль, мэм, но она приехала, — на поляну с виноватым видом выехал молодой негр. Это был Джошуа, конюх Джокасты. — Я не мог отговорить ее, и миссус Шерстон не могла. Мы действительно пытались.

— Я вижу, — сказала я.

Брианна сердито покраснела от того, что говорил ей Джейми, но она не собиралась сесть на лошадь и уехать. Она ответила ему тоже по-гэльски, отчего он отшатнулся назад, словно перед его носом пролетела оса. Она резко кивнула головой, словно удовлетворенная воздействием своих слов, и отвернулась. Тут она увидела меня, и широкая улыбка преобразила ее лицо.

— Мама! — она обняла меня; от ее платья слабо пахло мылом, воском и скипидаром. Маленькая полоска кобальтовой краски была прочерчена на подбородке.

— Привет, солнышко. Откуда ты приехала? — я поцеловала ее и отступила, чувствуя радость от ее появления, несмотря ни на что. Она была одета очень просто в коричневое платье из грубого домотканого полотна, которое она носила в Ридже. Ее длинные рыжие волосы были заплетены в косу, и широкая соломенная шляпа висела на спине на завязках.

— Из Хиллсборо, — ответила она. — Кто-то из гостей Шерстонов вчера вечером сказал, что милиция располагается лагерем здесь, и я приехала. Я привезла немного еды, — она махнула на раздутые седельные сумки на лошади, — и некоторые травы из огорода Шерстонов. Я подумала, что они тебе пригодятся.

— О? Да, прекрасно, — я с тревогой осознавала присутствие возмущенного Джейми позади меня, но не оглядывалась. — Ээ… Не хочу, чтобы это прозвучало так, будто я не рада тебя видеть, дорогая, но здесь скоро будет сражение и…

— Я знаю, — она еще сильнее покраснела и повысила голос. — Все в порядке. Я приехала не драться. Иначе я надела бы бриджи.

Она бросила взгляд через мое плечо, и я услышала оттуда громкое фырканье, сопровождаемое ржанием братьев Линдсеев. Она опустила голову, чтобы скрыть усмешку, и я тоже невольно улыбнулась.

— Я останусь с тобой, — сказала она, понижая голос и касаясь моей руки. — Если нужно будет ухаживать за ранеными… после, я могу помочь.

Я колебалась: если без сражения все-таки не обойдется, дополнительная пара рук будет весьма кстати. Брианна не была квалифицированной медсестрой, но она имела понятие о микробах и антисептиках, что было сейчас важнее знаний об анатомии и физиологии.

Бри выпрямилась. Ее ищущий взгляд пробежался по мужчинам, расположившимся в тени кленов.

— Где Роджер? — спросила она низким, но спокойным голосом.

— Он в порядке, — заверила я ее, надеясь, что это было правдой. — Джейми послал его утром через реку с белым флагом, привести Хасбанда Хермона на переговоры с губернатором.

— Он там? — ее голос невольно повысился, и она тут же понизила его. — У врага? Если их так можно называть.

— Он вернется, — Джейми стоял сбоку от меня, глядя на дочь без большого удовольствия, но, очевидно, смирившись с ее присутствием. — Не беспокойся, милая. Никто не тронет его под белым флагом.

Бри подняла голову, вглядываясь в направлении реки. Ее лицо внезапно застыло и побледнело от предчувствия.

— Белый флаг поможет ему, если он все еще будет там, когда начнется стрельба?

Ответ на этот вопрос — и она знала об этом — был: «Вероятно, нет». Джейми также знал, потому не стал отвечать. Он даже не стал успокаивать ее, заявляя, что, возможно, до стрельбы дело не дойдет. Душный с резкими запахами дымного пороха и человеческого пота, воздух был наполнен предчувствием.

— Он вернется, — повторил Джейми более мягким тоном. Он коснулся ее лица, убирая выбившийся из косы локон. — Я обещаю, милая. С ним все будет хорошо.