Огненный зверь

— А какие ближайшие поселения?

— Так Маево и есть ближайшее. Ближе людей нема. Раньше на западном берегу была небольшая артель рыбацкая. Мельницей звалась, кажется. Или Метелицей, не помню точно. Вот где-то тут. — Егор поводил пальцем по карте. — Но как стало что-то с протокой, так год от году рыбы все меньше и меньше. Там уже лет двадцать нет этой артели. Ушли люди. Наверное, сюда. К Верято или Лосно. Тоже ведь озера. Ну, в общем, не знаю. Знаю, что вокруг Язно места глухие уже давно. Оттого и зверя всякого много. Было, во всяком случае. А в Маево как раз охотники в основном. Ну, еще эти… резчики… Утварь всякую деревянную делают. На продажу, как правило.

— Понял, Малон? — хмыкнул Павел Ходокири. — Так что, ежели тебе сувенирные матрешки нужны, ты знаешь теперь, куда обратиться.

— Да погоди ты, Паша, пусть человек говорит! — одернул товарища Мустафа.

— Ладно, рассказываю дальше. Осенью пожар сильный был. Лето сухое да жаркое выдалось, и тут напасть такая. Что характерно, там же. У озера того. У нас по всему ареалу уже народ собирали просеку рубить, чтоб остановить пожар. Но, к счастью, осенние дожди себя долго ждать не заставили. Спасло. Но тогда пожар не связывали с этим делом… Тогда про этого зверя вообще никто ничего не слышал. И снова группа охотников в те края подалась. Ну, понятно, зверя нет. Просто пошли глянуть, откуда пожар начался и каких делов натворил. Про пожар они понять ничего не смогли, но вот какая штука… Они вертолет там видели…

— Вертолет? — нахмурился Павел и посмотрел на товарищей.

— Он что, упал там и вызвал пожар? — спросил Артем.

— Нет. Они видели, как в небе, вдоль того берега Язно, низко так вертолет летит. Тащит что-то на тросах подвешенное. Контейнер какой или будку большую. Не знаю, сам не видал и с охотниками теми не беседовал. Но вот такие разговоры ходили. И вроде, говорят, вертолет тот большой довольно-таки. Наши еще посмеивались: откуда, мол, вертолету здесь взяться? До ближайшего Оазиса черт знает сколько. Да тут у нас почти полвека ничего не летало, окромя птиц. Потом снова охотники пропали, на сей раз уже двое. Как раз первые снега пошли. Но летом искать — это одно. Снег прячет следы да подсказки всякие… А вот разговоры пошли уже на следующий год, весною поздней. Началось все опять-таки с охотника. Недержигора.

— Чего? — непонимающе взглянул на хозяина дома Тахо.

— Это у него фамилия такая. Микола Недержигора, я его знал. Нет, дружками мы сердечными точно не были. Зуб у него на меня, еще с молодых лет.

— Зуб?

Иноземный гость снова недоумевал. Казалось, что с прошлого года он здорово продвинулся в освоении русского языка, однако рассказ местного жителя изобиловал подводными камнями в виде неочевидных для Малона оборотов речи.

— Ну да. Зуб. А я как сказал?

— Ты это, — приподнял ладонь Ходокири, — слышь, Егор, он у нас того, ни в зуб ногой, ни в ухо рылом. Наш базар для него, аки порево кротовое. Все знают, что плодятся, собаки, но ни одна падла не видела, каким макаром.

— Damned, Павел! Вы это нарочно? — недобро посмотрел на него Тахо.

— А что такого? Неужто ты не понял, что я сейчас сказал? — едва сдерживая смех, проговорил Ходокири.

— Да, Паша, ну хватит уже, э! — снова вознес вверх ладони Мустафа.

— Ладно, ладно, — отмахнулся Ходокири.

— А за что зуб-то? — поинтересовался Артем.

— Да как сказать. — Егор уклончиво пожал плечами и принялся растирать шею. — Ну, девушку я у него увел. На ней и женат до сих пор. И детишек мне она подарила…

— Старая истина. Если есть проблемы, ищи поблизости бабу. От них все беды. Верно, сестрица? — хмыкнул Павел, выгребая из чаши пригоршню лесных орехов и давя скорлупу могучим кулаком.

— Разумеется, — с вызовом взглянула на него девушка.

— Ну так вот, Недержигора этот… Он всегда один охотился. Пьющий да нелюдимый.

— Из-за бабы, — добавил Ходокири, отправляя в рот орех.

— Да, черт возьми, Паша! — теперь вспылил невозмутимый обычно Иван Булава.

— Не знаю я из-за чего, — зло посмотрел на Ходокири хозяин дома. — Это вообще имеет отношение к вашему расследованию?

— Постарайтесь просто не обращать на него внимания, Егор, — улыбнулся Тахо. — Не кормите тролля.

Теперь смысл сказанного не поняли все собеседники Малона. Павел, приготовившись отправить в рот очередной орех, прищурился:

— Орешек возьмешь, дружище?

— Зачем? — спросил иноземец.

— Ну, мало ли, вдруг подавишься — тогда мой день не зря прожит…

— Так! Все! — Химера поднялась со стула и похлопала Павла по плечу. — Пошли, здоровяк, воздухом подышим?

— Убивать меня будешь? — тихо засмеялся Павел.

— Боишься?

— Тебя, что ли, личинка? Ну, пошли. — Он тоже поднялся.

— Эй! В чем дело тут?! — напрягся Полукров на своем стуле.

Павел, смеясь, успокоил его:

— Не кипешуй, братишка. Мы просто поболтаем. Мы же одна команда, в натуре.

— Вот именно, — кивнула Химера. — Заодно орешками своими угостишь.

Они двинулись к выходу. Артем еще какое-то время напряженно смотрел им вслед. Фраза про орешки ему точно не понравилась.

— Ладно, Егор, продолжайте, — махнул рукой Тахо.

Павел сделал глубокий вдох, взирая на опустевший поселок. Если бы не дома, зимний пейзаж являл бы собой картину полного умиротворения. Но заколоченные ставни и двери переводили раздумья о внешнем благолепии природы совсем в другое русло. Многое говорило о беде, запустении и необъятном страхе покидавших село людей. Как же это, наверное, непросто — построив дома, наладив быт, дав жизнь новому поколению, вдруг взять и уйти. Нет, не уйти — бежать. Бежать в никуда без оглядки. Что же за чертовщина творится в этом резервате?

Химера, молчавшая некоторое время, тоже осматривала пейзаж и, возможно, оценивала его по-своему.

— Почему ты так себя ведешь, Павел? — спросила наконец она.

Он протянул ей огромную ладонь, на которой лежали орехи. Девушка выбрала пару со скорлупой, достаточно раздавленной, чтобы можно было извлечь без труда ядрышко, и поблагодарила кивком.

— Просто потому, что я такой, — угрюмо произнес он.

— Это не ответ. Ты так показываешь свое раздражение?