Огни на Эльбе

И со временем он обнаружил, что начинает читать лучше, быстрее, что глаза привыкают к новым словам и порой без труда пробегают целые предложения – и теперь он просто понимал их целиком, от начала и до конца, не останавливаясь на том, чтобы расшифровывать значение отдельных слов. Он начал носить книгу с собой, засовывая за пояс брюк, под рубашку, и вытаскивая ее всякий раз, когда представлялась свободная минута. И он в самом деле начал немного лучше понимать то, что Лили пыталась до него донести. Хотя и не собирался ей в этом признаваться.

– Когда ждать следующую книгу? – спросил он через пару недель, возвращая ей потрепанный томик, и сам себе удивился. Кажется, он был согласен на все, лишь бы снова увидеть ее. Кроме того, пусть он пока не готов был признаться в этом даже себе самому, ему понравилось читать. Он в конце концов отыскал свой путь к книге, сумел увидеть в ней больше, чем просто собрание начертанных на бумаге символов. Он как будто был там, внутри, проживая за персонажей их историю. И что это была за история! Он часто думал о героях и почти скучал по ним теперь, когда закончил чтение. Смерть Эммы Бовари тронула его до глубины души.

Когда он рассказал об этом Лили, она удивленно округлила глаза.

– В самом деле?

Он кивнул.

– А он не дурак, этот Флауберт.

Лили улыбнулась.

– Флобер! – поправила она. – Он француз. Оказывается, это очень известная книга, ты знал? Она вызвала скандал во Франции, на автора даже подали в суд! Ему было предъявлено обвинение в «оскорблении общественной морали и добрых нравов».

Йо рассмеялся.

– Могу себе представить! Мне еще не доводилось слышать или читать о чем-то подобном.

Раньше он вообще не читал романов. Но ей об этом, конечно, знать не обязательно.

* * *

Как всегда, когда он переступал порог своей комнаты, Франц думал о Кае. Он скучал по нему – по его запаху, его рукам, его смеху. Понимая друг друга с полуслова, они никогда не говорили о чувствах. Они вообще не особенно много разговаривали… но теперь Франц понял, что Кай был единственным человеком, которому не нужно было объяснять, что его гложет. Единственным, кто был ему по-настоящему близок. А теперь – вдобавок ко всему прочему – единственным, кто знал, что на самом деле произошло в ту ужасную ночь…

Поддавшись секундной слабости, они вели себя безрассудно, и это кончилось катастрофой. Встречаться с Каем всегда было слишком опасно. Но только после случившегося он смог, наконец, взять себя в руки и устоять перед искушением снова увидеться с ним. И все-таки – Боже, как он скучал.

Устало сбросив пиджак, он плеснул в стакан виски и, выпив его залпом, снова потянулся к графину. Может быть, теперь, когда Зеда беременна, он мог рискнуть хотя бы раз?.. Только об этом он и думал весь день. Но что, если кто-то снова застанет их вместе? Нет, это было слишком…

– Франц. – Раздавшийся позади голос заставил его вздрогнуть.

– Кай! – воскликнул он, не веря своим глазам. Это было так неожиданно, словно Кай перенесся сюда прямиком из его мыслей. – Зачем ты пришел? – спросил он хрипло. Прежде Кай никогда не входил в комнату, если его не звали.

Между тем Кай подошел ближе, их руки почти соприкасались. Франц почувствовал до мурашек знакомый запах.

– Я… просто хотел тебя увидеть… – сбивчиво признался Кай, но Франц не дал ему закончить. Он притянул юношу к себе и поцеловал. На мгновение высвободившись из его объятий, он быстро подошел к двери и повернул ключ в замке.

– Что, прости? – Лили уставилась на Эмму в таком изумлении, что та едва не рассмеялась и заставила себя прикусить щеку изнутри, чтобы не насмехаться над невежеством подруги. – Презервативы? Это что еще такое?

Эмма тихо вздохнула и положила на тарелку кусочек торта. Они сидели в гостиной матери Лили и составляли новую листовку для женского кружка, пока Эмма ловко не направила разговор в нужное русло. Жуя торт и облизывая пальцы, она удивленно спросила:

– Ты в самом деле никогда об этом не слышала? Только не волнуйся, но, я думаю, тебе не помешало бы ими обзавестись.

Она коротко и ясно объяснила, что такое презервативы и как ими пользоваться.

– Их просто натягивают перед самим актом, – подытожила она. – Обычно их делают из овечьих кишок. Они очень тонкие, так что их почти не чувствуешь. Правда, для мужчин это не совсем удобно, их нужно как следует завязывать у основания. Тут главное не переусердствовать, потому что, если завязать слишком туго, может произойти застой крови. Это очень больно! – сказала она, улыбнувшись, и сделала глоток чая, чтобы дать Лили время собраться с мыслями, потому что девушка покраснела до корней волос и явно не знала, куда девать глаза. Всегда было немного забавно наблюдать, насколько ее смущали такие темы.

– Но… я не понимаю… – лепетала Лили. – Этого же просто не может быть. Ты не шутишь, Эмма?

– Зачем бы я стала шутить! – Эмма рассмеялась. – Конечно, есть много других средств. Но большинство из них не работают. Многие зачем-то засовывают в себя выдолбленный лимон – с тем же успехом можно использовать воздух в качестве противозачаточного. Большинство женщин прибегает к спринцеваниям, что отнимает много времени и, как правило, столь же бесполезно. Есть также травы и микстуры, но, поверь мне, презервативы – самое надежное из современных средств защиты. Недавно их даже научились делать из резины. Во Франции таких уже множество, но здесь, конечно, с ними непросто. Власти не хотят, чтобы в производстве этих изделий были задействованы женщины или молодые люди, это считается неприличным. Хотя это такое полезное изобретение! Говорят, они даже защищают от сифилиса.

– От сифилиса?

Эмме снова пришлось подавить возглас изумления. С ума сойти можно! Но, с другой стороны, откуда девушке вроде Лили знать, что такое сифилис?

– Это страшная болезнь, которая передается в том числе во время любовного акта. Именно поэтому сифилис иногда называют «любовной чумой», – профессиональным тоном объяснила Эмма. – В последнее время болезнь получила чудовищное распространение. У пациентов появляются язвы по всему телу, включая интимные места. Это происходит из-за того, что опухают лимфатические узлы, и… Но не будем углубляться! – Она поспешно себя оборвала, заметив, что Лили не только побледнела, но и, кажется, собиралась спросить, что такое лимфатические узлы. – В любом случае: просто поверь мне на слово, от этого лучше поберечься, – объявила Эмма. Но тут же, не удержавшись, быстро добавила: – Кошмарная болезнь, просто бр-р-р. Ее пытаются лечить ртутью, из-за которой выпадают волосы и зубы и постепенно отказывают органы. Лекарства пока не изобрели.

Эмма, сделав еще один глоток чая, поверх края кружки наблюдала за реакцией подруги. Испуг всегда был действенным методом, а Эмма все больше склонялась к тому, что защита женщин от нежелательной беременности – одна из ее жизненных задач. Она пришла к этой мысли, когда работала в сердце гамбургских трущоб. Ей не доводилось видеть участи горше той, которая выпадала на долю женщин из этих кварталов – нищета, грязь, пренебрежение. Даже в Лондоне, в Уайтчепеле, который казался ей воплощением ада на земле, и то было лучше.