Ограбление. Мафия. Лимоны никогда не лгут

— Да, спасибо.

Грофилд встал:

— Было бы глупо заставлять меня воспользоваться револьвером, который у меня в кармане.

Мортон растерянно посмотрел на Грофилда.

— Не беспокойся, я не стану выкидывать никаких фокусов.

Грофилд подошел, сел на корточки возле Перри и принялся за работу — стал развязывать шнурок, удерживающий вместе большие пальцы рук Мортона. Мортон помолчал, потом спросил через плечо:

— Я мог бы войти в дело вместе с тобой? У тебя бы появился помощник…

— Не в обиду тебе будет сказано, — сказал Грофилд, — но сдается мне, что в одиночку я лучше управлюсь. До чего же тугой узел!.. Ну вот! Пальцы ног развяжешь сам.

— Конечно.

Грофилд снова уселся в кресло и стал наблюдать, как Мортон возится с другим шнурком.

— Может быть, я слишком подозрительный, Перри, но доверяться тебе полностью я не могу. Ты можешь полежать в ванной, а после я одолжу тебе кое–какую сухую одежду, но потом я снова свяжу тебя и запру в стенном шкафу на то время, пока буду спать.

— А если бы я дал тебе слово…

— Я бы с сожалением вернул его тебе. Мне оно ни к чему. Иди принимай ванну, Перри.

Мортон кончил развязывать шнурок, удерживающий вместе пальцы ног, и теперь неуклюже встал на ноги.

— Я участвую в чем–то таком, что выше моего понимания, — расстерянно сказал он. — И знаю, что это так. Я не доставлю тебе неприятностей. Не знаю, как ты работаешь, но тебе не нужно меня убивать. Я это к тому, что мне все представляется, как ты заходишь в ванную и суешь мою голову под воду.

— Не волнуйся, — сказал Грофилд. — Я не псих. Вот Майерс — псих, это так!

Мортон сказал:

— Я это к тому, что моя болтовня насчет торговца пианино и тому подобное…

— Честно говоря, — сказал Грофилд, — меня это не волнует. Иди прими ванну.

Глава 5

Грофилд припарковал «шевроле» на автостоянке напротив своего номера в мотеле, взял бумажный пакет с соседнего сиденья и вылез из машины.

Прогноз погоды полностью оправдался — дождь, прекратившийся под утро, прохладный и облачный день. Воздух был сырой, с тем приходящим вслед за дождем холодком, который, пронизывая одежду и тело, пробирает до самых костей, а завеса облаков, казалось, опустилась так низко, что до нее можно было дотянуться из чердачного окна; но дождь перестал, и это самое важное.

Табличку «Не беспокоить» на двери никто не тронул. Грофилд отпер ее, зашел в номер, пинком закрыв за собой дверь, поставил бумажный пакет на письменный стол и пошел отпирать стенной шкаф. Мортон спал в нем полусидя–полулежа, примостив голову на пустой чемодан Грофилда. Одежда, которую Грофилд ему одолжил, была чуточку великовата и придавала ему более взъерошенный вид, чем следовало.

Грофилд наклонился и постучал костяшками пальцев по колену Мортона.

— Поднимайся и свети, Перри, — позвал он. — Завтра наступило.

Мортон вздрогнул, открыл глаза, огляделся вокруг в секундной панике, увидел Грофилда, стоявшего над ним, и тотчас расслабился, когда к нему вернулась память.

— Я не мог сразу сообразить, где нахожусь, — признался он и потер рукой лицо. — С того момента, как выяснилось, что дверцу стенного шкафа можно запирать снаружи и нельзя открыть изнутри, Грофилд больше не удосуживался его связывать.

— Выходи, — сказал Грофилд. — Я принес наш завтрак.

— Сколько сейчас времени?

— Почти полдень. Время выписки в мотеле — двенадцать часов. Нам с тобой пора трогаться в путь.

Мортон встал на плохо гнущихся ногах и вдруг чихнул.

— По–моему, я подхватил насморк, — сказал он.

— Вероятно, — согласился Грофилд. — Если хочешь, прими ванну. Но долго не засиживайся. У меня тут кофе. Ты ведь не хочешь, чтобы он остыл.

— У меня все задубело, — сказал Мортон и дряхлой старческой походкой поплелся в ванную.

Грофилд бросил ему вслед:

— Твои шмотки висят там. Они уже высохли, переоденься. А мне нужно собирать вещи.

— Хорошо.

Грофилд подошел к письменному столу и достал продукты из бумажного пакета, два стаканчика с кофе, сахар и молоко. Четыре пирожных.

Мортон пробыл в ванной совсем недолго и вышел в собственной измятой, но сухой одежде и с одеждой Грофилда, переброшенной через руку. Они вместе поели, и Мортон еще раза два предложил Грофилду союз против Майерса, а Грофилд поблагодарил его и отказался. Мортон спросил:

— В таком случае, что ты сделаешь со мной?

— Я продержу тебя возле себя, пока не закончу дело. Просто на тот случай, если у тебя в глубине души вдруг возникнет желание предупредить Майерса. Или самому до него добраться.

— Все, чего я хочу сейчас, — вполне искренне сказал Мортон, — это оказаться в каком–нибудь другом штате.

— Ты там будешь, но позднее.

Грофилд уже оплатил свой счет, когда выходил. Теперь, после завтрака, он закончил укладывать вещи, сказав Мортону:

— Мы уедем вместе. Ты сядешь впереди, рядом со мной. Я поведу машину. И если ты, невежда, вздумаешь выкинуть что–нибудь этакое, я тебя застрелю. Имей в виду!

— Я не невежда, — замотал головой Мортон.

— Надеюсь, что нет, — сказал Грофилд. — Я тебе еще кое–что скажу. Мне прежде доводилось стрелять на людях, и, когда ты выстрелишь один раз, никто никогда не подходит выяснить, что это было. Люди думают, что это взрыв в карбюраторе или еще что–то в этом духе. Нужно выстрелить три–четыре раза, прежде чем кто–то хотя бы оторвется от своего дела и прислушается.

— Я не собираюсь выкидывать никаких фортелей, — пообещал Мортон. — Ты мог убить меня еще прошлой ночью, когда все у меня выспросил. Ты этого не сделал, и я знаю, что ты не убьешь меня сейчас, если только я не дам тебе повода.

Так что я просто буду делать то, что ты скажешь, и, когда ты скажешь мне, что я могу уйти, я уйду.

— Очень разумно, Перри! — сказал Грофилд.

— Я хоть и новичок, — улыбнулся Мортон, — но все схватываю на лету.