Охота на бабника

– А душ, туалет и питание для рабыни предусмотрены?

Стас рассмеялся и отпустил меня. Я надела выданную мне мужскую майку, а Болконский натянул боксеры, продолжая сводить с ума своим обнаженным телом. Не знаю, понимал ли он до конца, что от вида его голого торса мои мозги превращались в кашу - геркулес с изюмом.

Мы спустились вниз. Огромная гостиная плавно перетекала в кухню. Я устроилась за большим дубовым столом, а Стас пошел к холодильнику.

– Хорошо быть олигархом, - присвистнула я, глядя на ряды поставленных пирамидками блюд.

Что-то было накрыто фольгой, что-то просто разложено на тарелках. Бутерброды, салаты, выпечка и пирожные. Здесь предусмотрели любое желание князя. Я заметила суши и даже рулеты из лавашей.

– А в морозильнике, наверное, мороженое, - я игриво хихикнула.

Стас зевнул, забавно почесав живот.

– Да, я приказал привести твое любимое ванильное в длинном вафельном рожке.

Я закатила глаза. Этот человек невозможен. Что еще он обо мне знает? Не удивлюсь, что он так спокойно со мной спит без защиты, потому что в курсе, что у меня вот-вот должны начаться критические дни.

Стас взял мясо и спагетти с грибами, а передо мной поставил салат с морепродуктами. Я улыбнулась, когда он галантно подал мне салфетку, вилку и нож. А затем сел рядом, плотно прижавшись к моему бедру. Наши руку мешали друг другу, и я снова улыбнулась.

– Совсем забыла, что ты левша.

Я с аппетитом приступила к салату, а Стас меня обнял, продолжая жевать. Нам было хорошо вместе. Так просто и необычно сидеть рядом, молча поедая вкусную еду.

– Как там твой бизнес? Что там с любовью президента научно-технологического инновационного комплекса?

– Божена, - я прижала руки к лицу, вспомнив про подругу, - она с ума сойдет, переживая, где я.

– Ей сообщили, - спокойно ответил князь.

Я улыбнулась, повернувшись, мы оказались лицом к лицу. И чем больше я смотрела ему в глаза, тем теснее и теплее становилось в груди. Сколько сериалов мы пересмотрели с Артемом, сидя на одном диване, а вот такой близости, чтобы сердце стучало часто-часто никогда не было. Сейчас мне казалось неважным, бьётся ли оно вообще.

– Все идет по плану.

Стас кивнул, тщательно прожевывая пищу.

– Он заманивает ее к себе в особняк, приглашает посетить райские острова и показать квартиру в Париже, но мы отчаянно сопротивляемся.

Болконский рассмеялся, поцеловал меня в щеку и снова вернулся к своей тарелке.

– Бедный принц, у него взорвутся яйца.

– Ты перемазал меня соусом. Пусть твой друг вначале женится.

Его замечание о яйцах меня рассмешило, я поняла, что Стас намекнул на моё собственное сопротивление.

Стас по-собственнически вытер мне щеку большим пальцем и усмехнулся:

– Он не женится!

– Это еще почему?

– Потому что он уже женат, - отрезал себе кусок мяса Стас и закинул его в рот, подмигнув мне.

– Что? Да как ты мог? Ты что натворил? Мы не разрушаем существующие семьи. Почему ты не сказал мне?
– я разозлилась не на шутку, а потом задумалась. – Как я могла этого не знать?

Я встала и осмотрелась, не переставая хмуриться, мрачным пронзительным взором сканируя Болконского. А затем в гневе топнула ногой, поставив руки на пояс. Стас с нескрываемым интересом наблюдал за мной. Сейчас он был совсем другим: молодым, озорным и игривым.

– Пошутил я, Добровольская, не женат он, и не был женат. Ждал вашу пиявку, чтобы посадить себе на шею.

Он вдруг рассмеялся искренним и весёлым смехом. А я так разозлилась, что хотела было кинуться на обманщика с кулаками, но вовремя остановилась, решив гордо удалиться, и поискать туалет.

В конце коридора на первом этаже я обнаружила шикарную ванную, облицованную черной плиткой под мрамор. Включив теплую воду, я скинула майку и зашла в душевую кабинку, прозрачная перегородка ничего не скрывала. Пена медленно сползала по телу, когда спустя какое-то время, я заметила Болконского, внимательно наблюдающего за мной. Не один из моих кавалеров не зашел бы в ванную без спроса, не разглядывал, как я моюсь и, уж конечно, не выставлял напоказ свое возбуждение.

– Красивая ты, Добровольская, - сообщил Стас.

Его взгляд изменился, а голос звучал хрипло. Мое тело в душевой кабине пребывало в горячей неге. Теплые струи приятно омывали кожу. Я растирала пену, обнимая, лаская себя. Маленький спектакль для князя тьмы. С ним я была другой: немного распущенной, открытой и жадной до удовольствий. Он снова хотел меня. И я практически чувствовала наслаждение, что мы совсем скоро разделим на двоих. Намылила ноги, бедра, спину, слегка наклонилась, потирая кожу мочалкой.

– Ты меня с ума сведёшь, Добровольская.

Смыв остатки геля для душа, я ступила на пол, оставляя мокрые следы на плитке.

– Такой задачи, господин Болконский, я не ставила.

Я уже забыла о том, что злилась на него. Этот мужчина дурманил меня. Такой привлекательный, горячий, а этот хитрый блеск в глазах… Стас снял с крючка огромное банное полотенце и укутал меня, при этом поглаживая и обнимая. Как же это было приятно.

 - Еще десерт, - прошептал Болконский, когда мы вернулись на кухню.

 Он усадил меня боком на длинную деревянную лавку у дубового стола, а сам сел за спиной. Полотенце впитывало воду с волос. Оторвав несколько виноградин, он положил ягоды мне на язык, заставив облизать свои пальцы. Свободную руку он положил мне на грудь и просто гладил.

– Стас, нам стоит предохраняться, это может плохо закончится…

– Я чист, а тебя недавно проверяли на все инфекции, передающиеся…

– Что?

Он не дал мне повернуться, жестко удерживая на месте, полотенце сползло с груди и теперь он гладил ее наглее, сжимая.

– Не сдавала я никаких…

Я повернула голову, Болконский сверкнул серебром хитрых глаз.

– Боже мой, - я снова дернулась, но Стас не давал мне уйти, - поверить не могу!? Ты заплатил моему гинекологу, чтобы она незаметно взяла еще один мазок?! Я еще подумала, что она там возится дольше обычного! Ты чертов маньяк, Болконский!

– Я люблю все контролировать, - спокойно пожал он плечами.

– Яну свою проверь!
– меня вдруг обдало жуткой смесью ревности и страсти.

Хотелось исцарапать ему лицо и... И отдаться, опять отдаться, прямо сейчас. Ненормальная, сумасшедшая дура.