Охота на блондинок

— Ника, вернись!

Прежде, чем я сообразила, откуда девушку просят вернуться, она уже каким-то образом протиснулась в кабинет Громова и, стремительно подойдя к столу, плюхнулась в его кресло. Ох, этого только не хватало!

— Привет, — выдавила я.

Она вскинула на меня покрасневшие от слёз голубые глаза, секунду хмурилась вспоминая, потом выдавила кислую улыбку.

— Привет, Злата. Что ты тут делаешь?

— Ищу кое-кого. А ты… что случилось?

Она всхлипнула:

— Свету убили! Помнишь её?

— О! Мне очень жаль…

Мужчины ввалились следом.

— Ника, — строго начал Войнич, но увидев меня, осёкся. Его глаза удивлённо распахнулись. — Ты?! Что ты здесь делаешь?!

— Привет. Ищу знакомую, точнее уже нашла. Капитан, я лучше зайду позже, — обратилась я к Громову.

Тот мрачно взирал на зарёванную, но непреклонную Нику и холодно возразил:

— Не стоит, эти двое уже уходят. Мне нечего им больше сказать.

Девушка вспыхнула и возмутилась:

— Лично я никуда не уйду, пока не увижу Свету! И вообще, разве вы не должны меня опросить? Ведь я её лучшая подруга!

Громов с Войничем обменялись взглядами. Последний закатил глаза, видимо, признавая, что бессилен как-либо повлиять на ситуацию и отвернулся к окну.

Капитан помрачнел.

— Вас вызовут в своё время, Вероника Константиновна, а сейчас вам лучше пойти домой и отдохнуть, — в его тихом спокойном голосе прозвучали хорошо мне знакомые стальные нотки. Ох, девочка, не связывалась бы ты с ним!

— Мне ещё нужно кое-что сделать. Увидимся позже, капитан. До свидания.

— Хорошо, Злата Романовна, я вам перезвоню, — проворчал Громов, продолжая испепелять Веронику неприязненным взглядом.

Упрямица усердно отвечала ему тем же, но выкроила пару секунд, чтобы вежливо кивнуть мне на прощание. А вот от её брата в мою сторону совсем как раньше, в момент нашей первой встречи, исходили волны негатива и агрессии. Что опять не так? Где я ему на этот раз дорогу перешла? Ладно, разберёмся позже.

Я вышла в коридор, плотно прикрыла дверь и, не оглядываясь, пошла к выходу. Шпионаж — не мой конёк.

Воспользовавшись пребыванием в столице, я выкроила время для встречи с бабушкой. У неё как раз закончились занятия, и мы смогли вместе пообедать. Общение с ней — такой бодрой, энергичной, родной помогло успокоиться и сосредоточиться.

Громов позвонил через пару часов. Пришлось возвращаться в следственный отдел. Я вошла в кабинет и заняла прежнее место. А он запер за мной дверь на два оборота ключа и с загадочным видом уселся напротив. Многообещающее начало!

— Как встреча с Войничами? Неужели они тебя всё это время пытали?

— Настырная семейка, особенно девица, — недовольно проворчал Громов. — Терпеть таких не могу.

— Неужели? Даже за определённую сумму? — не поверила я. — Спектакль «Неподкупный полицейский» в твоём исполнении не впечатлил. Не верится, что ты упустил случай раскрутить Войнича на энную сумму. Ведь если бы он заплатил, ты бы наплевал на формальности и отвёл девочку в морг, верно?

Вид у новоиспечённого капитана стал подозрительно довольным. Неужели я что-то упустила?

— А он и заплатил за то, чтобы она… туда не попала.

— Почему?

— Поэтому, — Он бросил на стол несколько снимков, видимо, с места преступления. — Зрелище, как я уже говорил, не для слабонервных. Их мать много лет назад обнаружили примерно в таком же состоянии. Зарезана маньяком. Вот он и хотел оградить сестрёнку от болезненных ассоциаций. Ты не знала?

— Нет, — надеюсь, прозвучало естественно. Теперь понятно, почему Войнич снова на меня взъелся — ассоциации.

Голубые глаза капитана смотрели как-то особенно пристально, я бы сказала с подтекстом. Он что-то знает или просто дразнит?

Я взяла фотографию и тут же отдёрнула руки — слишком неприятные ощущения навалились (это всё, что я могу по фотографиям — улавливать эмоции). Узнать в этом скальпированном истерзанном теле уверенную в себе красавицу Светлану не представлялось возможным. Волосы, срезанные под корень и испачканные в чём-то чёрном валялись рядом, лицо обезображивали кривые порезы, а нижняя часть живота была сплошным кровавым месивом.

Выдержав эффектную паузу, Громов натянул перчатки, потянулся к ящику стола и положил передо мной прямо на фотографии, извлечённый из прозрачного пластикового пакета… нож. На лезвие запеклись багровые разводы высохшей крови.

— Руками не трогать, — предупредил он.

— Я просила тихое и уединённое место, — сурово напомнила я. Он ничуть не смутился:

— Пока ключ есть только у меня — оно очень уединённое. Насчёт тишины, извини, вещдоки нельзя таскать по всяким кафешкам и мотелям, я даже сюда не должен был его приносить. Приступай.

— Когда это тебя останавливали запреты и правила? — проворчала я со вздохом. — Ладно, но предупреждаю, в таких условиях на многое не рассчитывай.

Я протянула ладонь к орудию убийства и сконцентрировалась на ощущениях…

— Женская энергетика. Почти чистый инь.

— Что? — не понял Громов.

— Это была женщина. Очень сильная женская энергетика, ярость на грани истерии, жажда мести. Что-то личное. Похоже, у неё были большие претензии к убитой.

— Ты её видела?

— Нет, только чувствовала.

Он разочаровано скривился.

— Ладно, попытка N 2. Это можно трогать, — он положил рядом с ножом пакет с длинными светлыми локонам, перепачканными чем-то напоминающем растопленную смолу.

— Волосы жертвы? В чём они?

— Крем для обуви. Кто-то решил перекрасить её в брюнетку. Приступай.

— В транс я здесь входить не буду — обстановка не располагает. Придётся довольствоваться поверхностным исследованием.

— Этого достаточно, чтобы увидеть убийцу?

— Да, если его видела погибшая. Но мне будут не доступны её чувства и ощущения.

— Меня интересует убийца! К чёрту её чувства!

Кто бы сомневался! То, что мне сейчас придётся пусть и опосредованно пережить убийство его, конечно, тоже не волнует. Но… если это действительно поможет остановить очередного Зверя, он прав — не время предаваться переживаниям. Зверь не может не охотиться — это заложено в его природе, он будет убивать, пока его не остановит пуля или наручники.

Установка наблюдателя не спасла от морального и физического истощения. До конца дня состояние выжатого лимона мне было обеспечено. Обидно, что такую цену пришлось заплатить зря. Света не видела убийцу. На неё напали сзади. Она успела только открыть дверь в квартиру, когда кто-то крепко зажал ей рот ладонью и приставил к шее электрошокер. От разряда Света потеряла сознание, её втащили в помещение. Удар в сердце оборвал жизнь блондинки. Все остальные зверства проделывались уже с мёртвым телом.