Охота на эльфа

— Видите ли, ребята, каждый велик в своем деле. Я никогда не умел брать штурмом бастионы. И очень уважаю тех, кто умеет. Но если вы ни черта не понимаете в финансах, так и не беритесь судить. Да, я знаю, что вы всегда берете наличными и вперед. Но я предлагаю немного иную сделку. Мышкин выдал вам наличными и вперед такую сумму, которую, мягко говоря, нелегко удержать в руках без посторонней помощи. Четверть миллиона каждому — это очень много, Поверьте мне, ребята. Так вот. Я предлагаю вам гарантию сохранности ваших денег в обмен на определенные услуги. Об услугах мы уже говорили вкратце. Подробности изложу, когда вы дадите согласие. А мои гарантии — стопроцентные. Если люди не сумеют уберечь ваших денег, я обещаю восстановить полностью, до последней копейки — сукой буду! — все утраченные вами суммы. Понятно?

Вообще это было бы сильно — забрать деньги у генерала Кулакова и доверить их ворам и экстремистам. Но если встать на позицию Ахмана, рассуждал он по-своему очень логично. Когда слишком много людей знает, что у тебя есть большие деньги полученные совершенно шальным способом, можешь считать, что у тебя их уже нет. Или, как минимум, следует быстро-быстро вложить их во что-то такое, откуда вынуть будет нелегко. Но даже Фил, как я догадался, ещё не придумал, куда можно поместить наши бешеные суммы. В Москве он встретился с каким-то знакомым из Питера, но никого не посвящал в подробности — и правильно.

— Время на размышление даете? — спросил я.

— Ну, разумеется, господин Большаков, раз уж вы опять так официально, — подколол Ахман. — Я сейчас приглашаю вас отобедать и позволяю сделать сколько угодно звонков, но в моем присутствии. А то ещё ваши друзья начнут вас пеленговать, или вы сами каким-нибудь образом станете им диктовать координаты…

— Которых я не знаю, — непочтительно перебил я. — Нас же сюда в «гробу» везли.

— И это правильно! — подхватил Ахман с энтузиазмом. — Но в любом случае помните мою демократичность — я разрешил звонить со своего секретного объекта.

«Спасибочки, дорогой Ахман, — ответил я про себя. — Обойдемся без твоей демократичности. Тем более, что ты сам подсказываешь ответ. Наверно, тут тоже установлена неплохая техника, и вы попытаетесь засечь моих абонентов. Допустим, наружка уже потеряла их в Ярославле. Ах, как правильно поступил Фил, выкинув у ворот наш пеленгатор!»

— Мне будет достаточно посоветоваться с моим замом, — сказал я. — Оставив вам телефоны, мы можем поговорить наедине?

— Пойдемте. За обеденным столом у вас будет такая возможность.

«Ага. И микрофон в солонке», — хотел добавить я.

Обойдемся и без этого. Фил, кажется, по глазам понял, что я буду соглашаться на все. Нас же вербуют, и в интересах дела мы должны проникнуть как можно глубже в стан врага. Опять же в Германии ни я, ни мои ребята толком ещё ни разу не были, прошлогодняя безумная командировка на один день — не в счет.

Почему бы не съездить туда сегодня за счет Курдской рабочей партии? Пусть хоть раз в жизни террористы доброе дело сделают.

И тут в кабинете командующего открылась дверь и без стука, без доклада, без единого слова вообще вошел, как к себе домой — кто бы вы думали?

Правильно, наш общий друг Эльф.

2

А стол-то нам накрыли неслабый. Не иначе доставляли все из лучшего ярославского ресторана. Или в части был свой повар высшей квалификации. А продукты, в конце концов, включая деликатесы, можно привозить хоть из Москвы, хоть из Парижа. Кстати, о Париже. Помимо вина и водки был подан умопомрачительный коньяк, я о таком только в книжках читал — «Хэннеси-Парадис» в хрустальной бутылке и чуть ли не столетней выдержки. Коллекционный напиток ценою в несколько тысяч долларов за бутылку, как минимум. Эльф разливался соловьем, рекомендуя нам попробовать это чудо. Я-то, конечно, отказался. А вот Фил не устоял — когда ещё придется, а своих денег на такую ерунду всегда жалко будет. Даже если миллионером станешь. Это он понимал.

И Филу очень понравилось. Он медленно тянул свои пятьдесят граммов, и я очень боялся, что он попросит добавки. Не зря боялся: он таки попросил. Конечно, Фил — мужик крепкий. Что ему сто граммов коньяку? Но если вдруг придется стрелять или драться… Это уже беда. Реакция, координация — все слетает на добрый порядок. И даже нашатыря с собой нет. Даже дурацкого кофеина. Я начал нервничать. Тем более, что разговор с Эльфом становился все более серьезным и напряженным.

Ахман довольно быстро покинул нас. Он так, из вежливости пожевал каких-то закусок, запил соком и, сообщив, что в это время суток не имеет обыкновения принимать пищу, заспешил по делам. На прощание сказал:

— У вас есть время до вечера. Я все равно смогу выделить машину только после девяти. Давай так и договоримся, Крошка: в двадцать один ноль-ноль я жду от тебя ответа. А с майором Платоновым вы, как я понимаю, знакомы оба. Надеюсь, он поможет вам принять правильное решение.

Достаточно было сказать просто: «принять решение», но Ахман уж очень любил слово «правильный». У него все было правильно, он и переспрашивал поминутно, правильно ли его поняли, и себя считал правильным вором. А мне все вокруг наоборот казалось абсолютно неправильным. Особенно после того, как Эльф-Платонов заявил:

— Ну вот, теперь, когда остались все свои, давайте поговорим серьезно.

— А вам не кажется, что для серьезного разговора лучше выйти на улицу.

— Пустое, — сказал Эльф. — Я вас уверяю, здесь нет жучков на дне блюда с салатом или в ракушечках устриц. А если вы не доверяете мне, тогда нам просто не о чем разговаривать. Меня же вы не станете обыскивать? Так что, если захочу, потом все равно свои записи Ахману представлю.

Трудно было отказать ему в логике. И выходить из-за прекрасного стола, уставленного деликатесами, из кабинета с искусственной прохладой в пыльную духоту июньского вечера на самом деле не хотелось.

— Тогда объясните. Мышкин представлял вас как своего зама. Павленко уверял, что вы работаете на него. (Это было легким преувеличением, но для начала разговора в самый раз.) Теперь мы встречаем вас у Ахмана. Так кто на кого работает сегодня: вы на этого вора, или он на вас. Это весьма существенно для дальнейшего.

— Вам, Большаков, пора в аналитики подаваться. А вы все дворцы аминов штурмуете.

— Спасибо, герр майор, но вы не ответили на вопрос, герр майор.

— А почему герр? Кстати, по-немецки правильно «херр» и нечего стесняться грамотного слова.

— Герр — потому что так говорят по телевизору. Вы не смотрите программу «Каламбур» по утрам в субботу. У меня сын очень любит. Ему, правда, больше всего нравится «Деревня дураков», а меня прикалывают сюжеты под рубрикой «Железный капут». Там рядовые Дранкель и Шванкель из экипажа страшенного танка ко всем фразам прибавляют в конце «герр майор».

Эльф покорно выслушал мой рассказ и ответил:

— Я вообще редко смотрю телевизор.

— Охотно верю. Но на вопрос вы так и не ответили.