Охота на птичку

И на этот откровенный поцелуй я не отвечаю, потому что шокирована. Туплю, задыхаясь в водовороте эмоций, а он уже шагает дальше и тянет меня за собой.

– Стой! — кричу я не своим голосом.
– Ты совсем обалдел? Может, мы сначала поговорим, а потом пойдем гулять и цело-ваться?
– последнее слово явно было лишним, но я поняла это слишком поздно - произнесла его, да еще и растянула по слогам.

Никита останавливается, удивленно приподнимает одну бровь, затем - вторую и выдает свою фирменную дьявольскую ухмылку.

– Цело-ваться? — повторяет он за мной по слогам.

– Извини, но я не понимаю, что сейчас происходит! Что ты здесь делаешь? — я сдвигаю брови и говорю строго, насколько это возможно для девушки, у которой в глазах полнейшая растерянность, губы горят от внезапных поцелуев, а коленки - предательски дрожат.

Мой внутренний голос требует: расслабься и получай удовольствие! Красивый, как бог, парень прилетел к тебе за тысячи километров, всеми правдами и неправдами зазвал на свидание и целует так вкусно и волнующе, что земля уходит из-под ног. Но разум продолжает искать подвох: зачем ему все это? Ведь у него невеста, под стать ему — богиня, и простушек типа меня вокруг пруд пруди. Так почему я?

– Хорошо, мы поговорим, - соглашается он и взглядом указывает на прибрежный бар. — Давай присядем, выпьем по бокальчику, и я честно отвечу на твои вопросы, а потом ты так же ответишь на мои. Откровенность за откровенность, дашь на дашь.

Звучит слишком сухо и конкретно, даже пугает. На какие вопросы мне нужно будет отвечать? А спрашивать-то что? Наши разговоры пока не приводили ни к чему хорошему. Каждый прошлый раз они заканчивались словесной перепалкой, переходящей в безумное влечение и дальше - в мою панику и бегство.

«В этот раз все будет иначе», — решаю я и заявляю бескомпромиссным тоном:

– Окей, но я пить не буду.

– Твое право, - снова он соглашается и тянет меня к бару. Руку мою ни на секунду не выпустил.

Вот зачем я все усложнила?

Глава 19

Никита: Не мог перестать думать о тебе

Я давно взрослый мальчик, но фраза «давай поговорим» меня нехило напрягает. Ненавижу болтовню и все эти выяснения. Потому тяну с Юлей, и потому сейчас остываю и тухну, глядя на хмурящуюся Соню.

Сегодня мне меньше всего хотелось бы заниматься с ней разговорами, но отпетлять не получится. Она напряжена похлеще моего и желает прояснить ситуацию. Что ж, имеет право. Посидим, поговорим. Хотя какую ясность можно получить из слов, если рулят по жизни действия?

Я нашел ее и прилетел к ней в Барселону. Разве непонятно, что это значит? Но у женщин все через уши, я в курсе.

– Может, все-таки выпьешь что-нибудь? Безалкогольное?
– предлагаю аккуратно.
– В одиночку пить как-то неловко.

– Мохито буду, - бубнит она себе под нос и прячет глаза.

Волнуется. У нее все реакции на лице крупным шрифтом печатаются, не умеет скрывать эмоции.

Когда меня увидела, вздрогнула от неожиданности и через секунду в глазах такая радость заискрилась! Это уже потом ее злость и возмущение сменили. Почему злилась — разгадать не могу. После вышла спокойная и доброжелательная, совершенно прекрасная в этом своем кукольном платьице.

– Ну спрашивай! — выдыхаю я и делаю первый глоток прохладного белого вина.

Она резко поднимает глаза, секунду сверлит меня взглядом, а потом снова утыкается в свой мохито, крутит в руках стакан, сопит и молчит.

Пауза затягивается. Легонько цокаю своим бокалом по ее стакану и интересуюсь:

– Разговаривать будем?

– Зачем ты приехал? — выдает она свой вопрос одновременно с моим.

– Захотел, - отвечаю без промедлений.

– Что захотел?

Опять вскидывает свои красивенные глазищи, но только на секунду.

Ее застенчивость забавляет. Усмехаюсь:

– Захотел увидеть.

– Барселону?

— Тебя.

Угукает, отпивает мохито, но взгляд тупит еще ниже.

– А меня зачем?

Не выдерживаю — ложусь щекой на столешницу, чтобы снизу заглянуть в ее прелестное личико:

– Не догадываешься? — отлавливаю ее взгляд.
– Не мог перестать думать о тебе.

Прием срабатывает. Улыбается, задирает голову и закатывает глаза к небу. А я продолжаю лежать на столе и рассматривать ее. И с этого ракурса хорошенькая! Шейка тонкая, подбородок острый, губки мягкие в улыбку растягиваются, образуя едва заметные галочки в уголках… Эх, лучше бы мы целовались, чем лясы точили — куда как приятней!

– Как ты меня нашел? Только не говори, что случайно наткнулся в приложении, - щурится она недоверчиво.

– Не случайно, - соглашаюсь я и контачу взгляд на ее расширяющихся зрачках.
– Реально искал, конкретно тебя.

– А зачем за британца себя выдал? Тебя в детстве не учили, что врать нехорошо?

– У меня нет привычки обманывать. Это мой профиль, но ты меня не узнала. А я подыграл.

– Я узнала, но потом решила, что просто похож. Там другой возраст и город указаны, - оправдывается Птичка.
– А ты что хотел спросить?

– То есть, твои вопросы закончились? — удивленно выпрямляюсь я. Гляжу на нее в упор.

Кивает.

– Смотри, - предупреждаю. — У нас утвержден регламент. Сначала ты спрашиваешь все, что хочешь, но потом только я задаю вопросы. Уверена, что больше ничего не интересует?

Пожимает плечами. Задумывается. И вдруг наивно уточняет:

– Совсем-совсем потом нельзя спрашивать? Ни о чем?

– Нууу, - тяну я и строю излишне суровую мину.
– Например, узнать у меня, который час, ты сможешь, а вот как пройти на Рамблу — нет. Этого я попросту не знаю.

Хохочет. И я с ней за компанию.

Мне уже давно смешно. Она совершенно не умеет выяснять отношения, играть, манипулировать. Святая простота! Но только эта мысль мелькает, как она опровергает ее следующим вопросом.

– Ты ведь только недавно в отпуск летал? На каких-то океанских островах отдыхал?

Спрашивает обыденно, но пальцы выдают внутренний мандраж — так сильно сжимают стакан с мохито, что белеют костяшки.

Беру паузу. Изображаю человека, пытающего вспомнить, где был на прошлой неделе, а сам вычисляю, к чему вопрос. Напрямую о Юле спрашивать не хочет и заходит издалека? Не такая уж и простушка моя Птичка.