Охота на волчицу

Ндааа, фантазией меня природа не обделила.

– А мне вот Родж нравится, - девочка уставилась мечтательным взглядом в потолок. – Жаль только альфа его убьет. Уже, наверное, убивает…

И она вдруг надулась, посмотрела на меня так, словно именно я была виновата в этом.

– За что это он твоего Роджа убивает? Вы с ним встречаетесь, дружите?

– С ума сошла? Кто я, и кто он. Он же бета, а я всего лишь безотцовщина, дочь колдуньи. Родж – это тот самый волк, на которого ты рычала, когда альфа тебя стае предъявлял.

И тут я поняла, о ком идет речь. Сначала меня поразило, что девчонка влюблена в совершенно взрослого волка. Ну, а с другой стороны, когда я была ребенком, Джек тоже уже был взрослым мужчиной, альфой тогда еще совсем небольшой стаи.

И лишь потом я поняла, что в вероятной смерти этого Роджа девочка обвиняет именно меня.

– Ты почему так смотришь? Ты что же, считаешь, что я виновата в этом?

– Ну, - девчонка замялась, даже взгляд отвела, - если бы ты на него не кинулась, в глаза тогда не посмотрела ему, может, он и сдержался бы. И тогда альфе не за что было бы на него злиться.

Значит, я виновата, что зарычала на него? Что посмотрела? А то, что будь на моем месте другая волчица, которая поддавалась бы их волчьему флеру, и ее размазало бы той волной как кашу по краю тарелки, это не считается? Я совершенно точно помню, как исходившая от него волна касалась моей кожи. Правда отскакивала, обтекала мое тело, так и не подчинив себе. Я имела право зарычать на него. И потом, как он на меня смотрел? Словно был готов тут же броситься на меня.

Вероятно, девочка правильно истолковала изумление на моем лице и, взмахнув на меня руками, поспешила объяснить.

– Всем мужчинам нравится волчица альфы. Они все ее хотят, но будут ценой своей шкуры защищать ее. Таков закон. Твой альфа поставил бы Роджа на места и без боя. Такая реакция нормальная. Но ты посмотрела ему в глаза, и он съехал с катушек. И чуть не бросился на альфу. И теперь альфа его убьет.

Я была не согласна с Люси. Ничессе, я посмотрела, а он взбесился.

– Это что же, мне теперь всегда ходить с опущенными глазами?

– Да неет, просто прямо в глаза не смотри оборотню. А так, ходи себе, как обычно. Если альфа позволит, - и она хихикнула, совершенно забыв, что только что беспокоилась о Родже.

Я бы еще спорила с девочкой, но вспомнила сказанные Джеком после этого инцидента слова.

"Не смотреть…"

– То есть, ты считаешь, что если бы я не посмотрела ему в глаза, то он бы повел себя по-другому? Ты думаешь, это я его спровоцировала?

Люси передернула плечами:

– Да все так считают.

– И Джек его убьет? Мне этот волк показался сильным.

– Он сильный, - согласилась девочка, - но альфа сильнее. Он должен его выгнать из стаи. Такой закон.

Так убить или выгнать? Это же совершенно разные вещи! Хоть слова Люси и вызывали у меня кое-какие сомнения, сидеть, сложа руки, я не могла.

– Люси, ты покажешь мне, где я могу найти Джека и Роджа?

– Зачем? – девочка удивленно посмотрела на меня, а затем прошептала:- О, нет. Не стоит этого делать. Будет только хуже.

Не обращая внимания на ее протесты, я бросилась к пакету с вещами. Надела первые попавшиеся штаны, рубашку, обувь и выскочила за дверь.

– Раяна, мы не должны никуда идти, - Люси пыталась меня остановить.

Но я была намерена выяснить все у самого Джека - правда ли то, что рассказала мне Люси, или всего лишь выдумки малолетней фантазерки.

– Альфа будет зол…

– Ты мне скажи, он убьет твоего Роджа, или ты придумала все?

– Не придумала.

– Тогда не скули, а показывай дорогу.

***

Гениальная идея замаскироваться под простую девушку и спрятать светлые, так редко встречающиеся у волчиц волосы под самодельной косынкой, не оправдала себя.

Каждый, кто встречался нам навстречу, провожал нас любопытными взглядами. К счастью, никакой агрессии я к себе не почувствовала. Мое самообладание и без того было на исходе и одуревшая от волнения волчица была готова вырваться на свободу.

Если бы не волнение, я обязательно оценила бы уютные домики, прятавшиеся за густыми садами и буйными цветниками. Выложенные светлой галькой дорожки серебристой паутиной разбегались в разные стороны. Магазинчики с яркими вывесками и броскими витринами расположились вокруг вымощенной площади с фонтанами. Тут же находилась и таверна, к которой я бодро приближалась.

Однако, чем ближе мы подходили, тем больше слабела моя решимость. Все вокруг казались веселыми и доброжелательными. Никакого напряжения по поводу состоявшейся или только предстоящей казни совершенно не чувствовалось. Зато обреченные вздохи и заламывания рук Люси ощутимо били по нервам. Если бы я сейчас не увидела мирно беседующих Джека и Роджа, вполне могла развернуться и уйти назад, в свой домик.

Но было поздно. Нас заметили и путь к отступлению решительно отрезали.

Сидя на коленях у Джека, в плотном кольце его рук, я скорее по инерции, чем руководствуясь здравым смыслом, выпалила на одной ноте заученную по дороге фразу:

– Люси рассказала мне о вашем варварском обычае убивать из-за брошенного на женщину альфы взгляда. А так как именно я своим рыком заставила бету твоей стаи посмотреть на меня, считаю несправедливым губить ни в чем не повинного человека. Ты не должен убивать Роджа и я прошу тебя помиловать его.

А дальше я уже ничего не слышала. Дикая и неудержимая волна гнева, исходившая от беты, чуть не расплющила меня о ярость Джека, опалившую мои нервы огненным прутом. Я поняла, что по своей же глупости совершила нечто совершенно непозволительное в среде волков-оборотней. Будто сквозь туман я видела, как выволок Родж из-за стола Люси. Я чувствовала, как бьются об меня флюиды альфы, ощущала его изумление. Вот только чему он удивляется, что я решилась вступиться за другого мужчину, или тому, что все еще не корчусь под флером ярости моего альфы?

И вдруг что-то изменилось. Я все еще сидела в его руках, неподвижная, словно памятник. Он все еще крепко обнимал своими ручищами. Но я явно почувствовала, как его ярость отступает. Его флер все еще касался меня, разыскивая лазейку в моей, мне самой не понятной брони, но это уже были осторожные и ласковые волны, которые то остро накатывали, то ласкаясь, перекатывались с клеточки на клеточку. Невольно захотелось откинуться назад, опереться о его широкую грудь, преклонить голову ему на плечо.