Охота на волчицу

Лично у меня дыбом встал каждый волосок на теле, когда на дне этой воронки появился огонек. Он быстро увеличивался в размерах и даже казалось, что приближается к нам с огромной скоростью из неизведанной глубины.

Камень издал жуткий стон, подхваченный потусторонними голосами.

В тот же миг к ногам Оциса из воронки вывалилась объятая пламенем фигура. Никто такого не ожидал. Каждый из нас сделал шаг назад. И только Тереза осталась на месте, в последний раз произнесла в наступившей гробовой тишине:

– Добро пожаловать в мой мир.

В языках пламени совершенно отчетливо проступили черты женского лица. Ее глаза были полны ужаса, а рот открыт в немом крике. Огненная женщина, не отрываясь, смотрела на Оциса. А на нее смотрела настоящая оскаленная волчья морда. По мужским плечам светлой гривой спускалась волчья шерсть. Оцис начал трансформироваться, но так и не закончил, ошарашенно глядя на живой факел.

А женщина вдруг испуганно завизжала. Ее крик подхватили языки пламени, вспыхнув и протянув свои протуберанцы к Оцису. В воздухе отчетливо завоняло жженой шерстью. Пока мы все приходили в себя от неожиданности, фигура сорвалась с места и понеслась по направлению к лесу.

То, что это было существо из плоти и крови, не было ни тени сомнения. Она громко шлепала ногами по мелководью. Огонь на ее ногах недовольно фыркал и угасал. К тому моменту, как она добежала до опушки леса, ее одежда лишь сильно дымилась, окутывая убегающую гостью густым черным дымом.

И вот только тогда мы все пришли в себя.

– Догнать! – рявкнул я и что есть сил помчался за беглянкой. Мои воины бежали следом. Кое-кто уже оборачивался волками. Мы обязательно ее догоним, у нее нет ни единого шанса сбежать от нас.

Оглянувшись на Оциса, я увидел, как он что-то поднял из-под воды. Постепенно успокаиваясь, по каменному зеркалу шла рябь. А из самого камня доносилось едва слышное плач - завывание.

***

Мы шли не спеша по лесной дорожке. Оказалось, что Люси, несмотря на ее юный возраст, знает очень многое о том мире, в котором живет. И уж точно больше того, что знала я.

Оказывается, Бестиарий – это всего лишь новый, формирующийся переход между двумя мирами. О том, кто и что нас ждет по ту сторону разлома, не знает никто.

– А почему стая выбрала такое опасное место для жизни?

– Почему опасное? Это вовсе не так. Вот, например, взять переход в человеческий мир.

– Ну?

– Ну, что "ну"? – она посмотрела на меня, как на неразумное дитя.
– Мы охраняем этот разлом. А за переход в наш мир или тот, другой, нам платят. Кто золотом, кто товаром. Это выгодно?

Не дождавшись моего ответа, ответила сама:

– Выгодно. Да к тому же Сила, поддерживающая разлом, разбрасывает вокруг магики. Знаешь, что такое магик?

Вот тут уж я не ударила лицом в грязь. Я достала из кармана платья несколько мерцающих шариков.

– Знаю, вот они.

Люси с уважением и даже с завистью на меня посмотрела:

– Ух ты. А мне ма не дает пока их. Говорит, что от меня и без магиков проблем выше крыши. А с ними я, дескать, переверну все вокруг вверх дном.

– То есть что это получается, магиков вокруг много, но пользоваться ими нельзя?

– Можно, конечно. Но не всем. На каждое новолуние каждому оборотню нашей стаи выделяют несколько магиков. А остальные - продают и ними же платят налог Повелителям-драконов.

– И как торговля, бойко идет?

– Ну, не так бойко, как у твоего брата. Наша стая не такая богатая, как его. Но нам хватает.

Я не посмела выказать удивление – о том, что мой брат добывает магики в своих степях, я знала. Но то, что его стая считалась богатой, не догадывалась. Да как то и не было у нас возможности это обсудить.

– Что-то я не заметила особой роскоши в ваших домах.

– Что ты считаешь роскошью? У нас просторные дома, полно еды. Вдоволь чистой воды и свежего воздуха. Лавки ломятся от товаров из нашего мира, и из человеческого.

Я сразу вспомнила о более, чем скромных вещах, которые выделили мне и недоверчиво фыркнула.

– Ты что, не веришь мне?

– Не верю, Люси. Ты уж извини меня. Ты не подумай, я без претензий, Джек мне нравится такой, какой он есть. Но никогда не поверю, что ваша стая такая богатая, как ты говоришь. У вашего альфы скромный домик на окраине поселения. Кухня, столовая и две комнаты. А вещи… Пусть и добротные, но очень уж скромные.

И я игриво задрала подол платья, продемонстрировав край простеньких трусиков.

Люси же остановилась и посмотрела на меня. Внимательным, долгим взглядом. В ее хитрых глазках я отчетливо читала вопрос: "Ты - дура? Или притворяешься?"

– Тебе не понравились вещи, что выбрала моя ма?

Вот тут мне стало стыдно. Да, не понравились. Но дареному коню в зубы не смотрят, и знай я, что вещички мне одолжила мама Люси, в жизни бы ее не попрекнула.

– Почему не понравились? Нормальные. Но я бы выбрала чуточку другие вещи. Я люблю с кружевами.

Я почувствовала, как краска заливает мое лицо. И чего это я перед девчонкой раскраснелась?

– Та кто же не любит кружева? И я люблю. Но зачем переводить кружевное белье в медовый месяц?

– Какая глупость. А когда же их еще и надевать?

– Так все равно твой волк будет срывать их с тебя. Или твой не рвет на тебе одежду?

Люси так комично изобразила недоверие, что я не выдержала и расхохоталась.

– Рвет. Еще как рвет. Причем, на мелкие кусочки.

Кажется, только что я спасла репутацию моего волка.

– Вот видишь? А впереди почти месяц. Зачем даром кружева переводить. Хотя, если тебе хочется, ты только намекни своему волку. Я недавно в лавке у французика такие кружевные бюстики видела… М-М-М-М… Как только грудь вырастет, сразу у ма и выпрошу.

– Кто такой Французик? Странное имя.

– Это не имя. Он сам так себя называет. На самом деле он человек, зовут его Мишель. Он сам лично с земного мира товар доставляет.

– Вот это ты меня удивила. А я думала, в вашей стае одни волки живут.

– Волков, конечно, больше, чем других. Но вот мама моя - ведьма. А папаша мой был тигром. Так, по крайней мере, мама утверждает.

– А разве у ведьмы и тигра-оборотня могут быть дети? Никогда об этом не слышала.

– Дети-то получаются. Вот только страдают потом из-за своих предков.