Охота на волчицу

Я даже дыхание задержала от такой наглости.

– Я нашел свою волчицу, Оцис. Ты это знаешь. И драться я буду только за нее. Но эта девушка…

Из глаз мужчин вот-вот должны были посыпаться искры. И тут между ними встала Маринай. Дрожащими от страха руками она развела мужчин в стороны и посмотрела на Оциса.

– Вы- мой волк.

– Да.

Девушка утвердительно кивнула головой.

– Хорошо. Вы знаете, как проводится инициация?

– Имею на этот счет кое-какие мысли, - Оцис хищно улыбнулся.

Вот именно в этот момент я ненавидела своего брата. Да как он себя ведет?! Наглец!

– Я поняла, вы не знаете. Хочу предупредить – это будет очень больно. После этого вы никогда не сможете оставить меня. Мы будем связаны навечно, вы понимаете?

Мужчины удивленно смотрели на хлипкую с виду девушку. Да что там, мы все были поражены ее храбростью.

– Будь вы просто животным, вас бы даже не спросили. Но вы – частично человек…

– Меня зовут Оцис. И обращайся ко мне на "ты".

– Хорошо. Оцис. Странное имя, но я привыкну. Так вы … ты понял? Понимаешь, какой шаг собираешься сделать?

Улыбка медленно сползала с лица Оциса. В глазах его зажглось восхищение и что-то еще, не совсем мне понятное.

– Это значит, что и ты, детка, никогда не сможешь оставить меня.

– Да. Не смогу.

– Я согласен. Пойдем? – брат протянул девушке руку.

Маленькая ладошка с тонкими, дрожащими пальцами легла в его широкую ладонь.

– И еще одно…- девушка с мольбой и надеждой посмотрела на мужчину, - ты же не будешь меня … насиловать?

– Очччуметь, - просипела рядом со мной Люси.

– Обещаю. Насиловать не буду.

Несколько мгновений оглушительной тишины. И вот личико Маринай озарилось доверчивой улыбкой.

– Тогда мы можем идти.

И все же , Оцис не дал ступить ей ни шагу. Он подхватил девушку на руки и вынес ее из дома. В тот же миг мы вскочили со своих мест и приникли к окну, провожая исчезающие в лесу фигуры.

– Что это было? – пробормотала Люси.- Альфа, ты что, вот так просто отдал чужаку нашу ведьму? И зачем тогда мы ее ловили?

Вот уже несколько минут я чувствовала на себе взгляд Джека. И вот что странно, я не могла посмотреть ему в глаза. Было такое ощущение, что меня чего-то вдруг лишили. Будто со мной происходило что-то неправильное.

– Эй, вы чего? Что происходит? – юная Люси ворвалась со своими вопросами в мои мысли.

Так и не дождавшись моего внимания, Джек схватил девчонку за руку и поволок ее к выходу.

– Что-то ты зачастила в мой дом, рыжуля.

Открыв настежь дверь, он зычно крикнул:

– Родж, проводи-ка ты Люси к матери. Да не забудь сказать, что она сегодня заслужила благодарность альфы.

Услышав имя мужчины, в которого она была влюблена, Люси явно обрадовалась. Чего нельзя было сказать о самом Родже.

Когда закрылась дверь, неловкая тишина опять завладела нами.

Я чувствовала его дыхание за своей спиной. Ждала, что он что-то скажет, но и сама не знала, что хотела бы услышать.

Его ладони вдруг легли мне на предплечья, а в следующее мгновение я уже была прижата к его груди. И все же я не могла посмотреть ему в лицо. Я смотрела на окрасившееся в лиловые тона небо, на яркий диск светила, готовившегося ко сну, на стремительных стрижей, носившихся в небе. Только не на него.

– Сегодня я понял, что допустил ошибку. Я никогда не спрашивал, пойдешь ли ты со мной. Не спрашивал, хочешь ли ты быть со мной сегодня, и завтра, и послезавтра. Я не знаю, что бы ты мне ответила. Знай только одно - я никогда не смогу отказаться от тебя.

Мы стояли в тишине, следя за тем, как сумерки опускались на землю. Деревья отбрасывали на луга сизые тени, солнце вот-вот спрячется за горизонтом, нырнув в темное облако. Зажигались первые звезды.

– Ты пойдешь со мной, Раяна? Зная, что я никогда не смогу оставить тебя?

Звуки его голоса всколыхнули во мне трепетные чувства. Будто внутри что-то встало на место, как вывернутый сустав вправили — прошла боль, растерянность, неуверенность в себе. Тело начинало гореть странным жаром, а мозг — тонуть в какой-то мути.

– Я пойду с тобой, Джек. И я не позволю тебе оставить меня.

Я положила голову ему на плечо и запрокинула так, чтобы видеть его глаза. В его зрачках искрами вспыхивали лучи заходящего солнца, в волосах путались яркие краски вперемешку с сизыми тенями.

– Я люблю тебя, Раяна.

Вот оно. То, чего мне так не хватало. Эти слова заполнили меня до отказа, казалось, что сердце вот-вот лопнет. От счастья.

– Я люблю тебя, Джек…

***

Я сонно потянулась, услышав шелест воды в душе. Наступило еще одно утро. Но сегодня все стало по-другому. Джек сказал, что любит меня. И мне впервые захотелось начать планировать свою жизнь здесь, в Синем лесу. Осталось лишь одно незаконченное дельце – дождаться конца медового месяца.

От этого воспоминания немного испортилось настроение, и я поплелась в душ. Тихо прошмыгнула и стала потихонечку подкрадываться к Джеку. Даже губу закусила, залюбовавшись его крепким, поджарым тело. И это все было мое! Каждый мускул, каждый выступ и каждая впадинка. Капли воды задорно скатывались с моего волка, громко шлепаясь о пол. Еще шаг - и я застану его врасплох.

Но стоило мне подойти к нему еще на шаг ближе, как он извернулся и втянул меня в кабинку.

– Кто же подкрадывается сзади к оборотню? Голому и мокрому? – прошептал он мне на ухо, притягивая за шею в душ.

Он куснул меня за плечо и тут же лизнул место укуса. Оу, как правильно мы начали день. По-видимому, под душем вместе нам просто постоять доведется не скоро. Я выгнулась в его руках, прижимаясь к идеально твердому члену. Он что-то зарычал мне на ухо, а затем не стал тратить даром время и попросту перехватил поперек ребер и осторожно заполнил меня, давая возможность привыкнуть к нему. И снова во мне от счастья взорвались фейерверки, а глаза застлало розовым туманом, заставляя течь сладкой патокой в его руках.

– Джек, ты чудовище. Ты меня околдовал, - бормотала я между вдохами, силясь вернуть себя на землю.

– Это ты - моя маленькая, белая колдунья, - обжег мне ухо горячим шепотом и оперся руками о стену, прижимаясь ко мне еще плотнее и толкаясь еще резче.

Я вскрикнула, запрокидывая голову ему на плечо, и он перехватил меня за шею одной рукой, запуская пальцы между ног другой. Мы отдавались друг другу с дикой страстью, молча, в который раз за эту ночь клянясь в верности и своих чувствах. Вода заглушала мои вскрики и его рычание, наполняя шелестом удары его влажных бедер о мои, и остужала его жгучие метки на шее и плечах. И все же он обращался со мной с такой нежностью, что хотелось и плакать, и смеяться от бивших через край эмоций.