Охотник на демонов

– Да-да… – забубнила себе под нос, медленно продвигаясь к краю пруда, где можно было бы подняться на поверхность. – Одиночество – рай. И, пожалуй, я дам тебе возможность уединиться.

Я так обрадовалась, что Кай ничего не сказал в ответ на мои глупые слова, и, наивно полагая, что его целью был отдых в горячем источнике, уже начала вылезать из пруда. Но демон проворно схватил меня за локоть и резким движением дернул на себя, возвращая в воду. И звука не успела издать, как оказалась прижатой спиной к большой оголенной мужской груди. Кожа его, казалось, пылала, и я вздрогнула, чувствуя, как огонь – то ли мой собственный, то ли принадлежащий демону – охватывает меня с ног до головы.

– Я знаю, что может быть лучше, – глухо продолжил демон, обжигая мою чувствительную кожу горячим дыханием, отчего по телу пробежала волна колючей дрожи. – Одиночество приятней всего, если есть с кем его разделить. Твоя компания приносит необходимый мне покой и в то же время сносит все внутри меня, подобно разрушительному урагану. Странно, не правда ли?..

– Не знаю… – ответила честно и обхватила себя руками за плечи, словно в попытке избежать прикосновений Кая. Вот только это не помогло – он сжал меня в объятиях и, немного наклонившись к моей шее, жадно втянул в себя воздух.

– Я придумал для тебя наказание за убийство беременной самки.

Эти слова подобно молоту ударили по голове, вызывая жар, обжигающий сознание, и в то же время холод, стремительно пробегающий по коже. Стойкое желание погрузиться на дно пруда возымело власть над всеми моими чувствами, и я ощутила, как щеки загорелись неуместным румянцем – румянцем, который, я полагала, никогда не должен был коснуться моего лица.

– И о чем ты только что подумала? – усмехнулся демон, зарываясь носом в мои влажные волосы. – От одной фразы твой источник магии горит губительным огнем. Что же будет, когда я опущу слова и перейду к действиям? Ты сожжешь нас обоих?..

– Какое наказание? – выдохнула едва слышно и нервно сглотнула, чувствуя через мокрую ткань рубахи нагое мужское тело, теперь занимающее все мои мысли.

Кай напрягся – я сразу это почувствовала. Его сильные руки сильнее сжали меня, так, будто он боялся, что я в любой момент исчезну. Я не видела его лица, но почему-то знала, что сейчас он нахмурен и серьезен как никогда раньше. И, кажется, слишком взволнован.

– Я хочу, чтобы ты взялась за обучение новобранцев.

Голос мужчины стал жестче и тверже, приобретая характерный для демона металлический оттенок. Его насмешливость сменилась строгостью и холодностью, и если бы не его руки, сильно и нежно сжимающие меня, я испытала бы должный страх – страх перед властителем.

– Новобранцев? – Я повернулась к нему лицом, так и не избавившись от его объятий, и едва не задохнулась от опасной, волнующей близости. И сердце забилось в груди в разы чаще, не давая мне сосредоточиться на смысле произнесенных мужчиной слов. Нервно сглотнув, я поинтересовалась: – Для чего тебе нужны воины?

– Для войны, разумеется, – последовал серьезный ответ. – Чтобы избавиться от оков, надетых на нас людьми, мы должны свергнуть людских магов с пьедестала, построенного ими на лицемерии и краденой магии.

С губ моих сорвался тяжелый вздох. Я не могла отвести взгляд от мужского лица – серьезного, выразительного, непроницаемого – отчаянно пытаясь разгадать все тайны, которые прячет король в глубине души. Но он не позволяет копошиться в своей голове, а сам без зазрения совести проникает в мои мысли даже тогда, когда я этого не хочу. А я всегда этого не хочу.

– Ты давно это запланировал? – спросила тихо, осознав вдруг, что у Кая полно секретов, глубоких, непостижимых тайн, и не про все из них мне будет дозволено узнать. На то они и тайны – чтобы быть запертыми глубоко внутри. – Поэтому создавал монстров и крал охотников? Ты создавал армию?

– И продолжаю создавать, – не отрицая моих слов, сказал Кай. – Признаться честно, сейчас эта задача упростилась, ведь помимо монстров и охотников в моей армии будут демоны – былые воины, их сыновья и дочери.

– Ты готов поставить на кон их жизни?

Я вмиг пожалела о сказанном. В глазах демона блеснул недобрый огонек, черты его лица ожесточились, и, кажется, мои слова вызвали болезненные воспоминания, прятавшиеся до этого момента в укромном уголке, а сейчас со всей силы ударившие по его сознанию.

– Я готов биться до последнего, – произнес Кай. – За свободу и право находиться там, где вздумается, не боясь, что в меня полетят стрелы и копья. Я хочу, чтобы демоны были свободны, а не жили в тени людских королей.

Таким холодным и отчужденным был его голос, что я почувствовала мерзкий холодок, впившийся в сердце, несмотря на то, что в источнике было жарко и душно. Хотела отстраниться от мужчины, полагая, что сейчас он не будет меня насильно удерживать, но я ошиблась – он еще сильнее прижал меня к себе, так близко, что наши носы соприкоснулись на какое-то мгновение.

Сдержав судорожный вздох, я коснулась ладонями мужской груди, словно в попытке найти опору и не провалиться сквозь него, и прошептала, понурив взгляд:

– А если мы проиграем?

– Почему все так верят в наше поражение, и один я храню надежду на победу? – уже мягче спросил Кай. Его рука неожиданно скользнула вверх к моему плечу и, нежно погладив его, коснулась подбородка. Я знала, что он желает, чтобы я взглянула на него, но я не отважилась поднять глаза и продолжила сверлить взглядом верхнюю часть его торса, где проступали рельефные грудные мышцы. – Ты должна верить, Ливия, – после недолгой паузы выдохнул демон. – Твоя вера сильнее этого мира. Она важна.

Воцарившаяся тишина больно ударила по ушам, и, не выдержав, я взглянула на мужчину. Синие глаза обжигали и возбуждали, смотрели с жадностью и нежностью одновременно – сочетали такое противоречие.

– Почему именно я? Почему ты выбрал меня в качестве наставника? – спросила едва слышно.

Казалось, что из-за бешеного стука сердца – моего или Кая – мои слова увязли в пустоте. Но ответ последовал незамедлительно:

– Потому что только ты можешь стать моим мечом.

Я не успела ничего ответить ему. Горячие губы внезапно накрыли мои, но так нежно, почти невесомо, словно давая мне возможность выбрать – оттолкнуть от себя мужчину или позволить ему продолжать. А я не могла оттолкнуть; даже несмотря на то, что глубоко внутри меня вспыхнуло секундное желание избавиться от его общества, – я не смогла высвободиться из объятий своего щита.

Щит. Он стал моим щитом. Только я не знала, когда именно он обрел такую сильную власть над моими чувствами и окутал меня своим непробиваемым теплом – в тот день, в ущелье, когда спустился с небес и едва не убил меня; или тогда, когда безжалостно схватил меня за шею и показал, что я ничем не отличаюсь от него, или же когда я решилась связать себя с ним клятвой. В любом случае я знала, что его власть вечна. Она опасна, но противиться ей бесполезно.

Я ответила на его осторожный, наполненный страстью жест – прижав руки к своей груди, легко коснулась его уст и замерла в нерешительности. А он сжал меня в кольце рук и углубил поцелуй, медленно перерастающий из нежного и чувственного в пылкий, жадный, невероятно опьяняющий. Мужские пальцы сминали ткань моей рубахи под водой с невероятной силой, и в груди все сжималось от этих прикосновений, от этих обжигающих касаний губ, от головокружительного запаха корицы, смешивающегося с запахом моря – безмятежного и необъятного.