Охотники красной луны (сборник)

«Может быть, они желают выбрать лучшего?»

Думая об этом, Дэйн не мог отогнать от себя страшное видение, которое в последнее время стало неотъемлемой частью его ночных кошмаров: голова японского воина в шлеме, сохраненная от тления с помощью какой-то немыслимо совершенной техники мумификации. Самое ужасное заключалось в том, что голова эта висела на стене неведомого жилища охотника…

Дэйна передернуло, и Райэнна, протянув руки, крепко сжала его в своих объятиях. Руки Марша обвили плечи женщины. Чувствуя ее тепло, ее желанную близость, Дэйн на секунду забыл о странном, холодном, таинственно-зловещем красном мире.

Ни он, ни она не ждали этой встречи и не мечтали о ней, но она состоялась, и их влекло друг к другу. Если бы им удалось выжить, они могли навсегда остаться вместе…

После ужина Райэнна, глядя на Аратака, вновь подняла тему, затронутую ею и Дэйном накануне.

– Если охотники - люди, зачем им рисковать, вступая в схватку с таким огромным и яростным существом, как Аратак?

– На моей планете большие ловы обставляются как спортивные состязания, это куда более грандиозное зрелище, чем просто стрельба в кроликов, - сказал Дэйн.
– Убивший тигра считается храбрее того, кто подстрелил лань.

Интересно, как они понимают то, что он им говорит?

Марш не выдержал и спросил. Райэнна ответила, пожимая плечами:

– На моей планете, как и на большинстве других, существуют злобные хищники и разнообразные животные, мясо которых употребляют в пищу. Если ты будешь в разговоре использовать научные названия этих животных - получится лишь набор непонятных звуков, смысл которых тебе придется объяснять другим. Принцип работы диска основан на системе подбора образов и эквивалентов.

Дэйну пришлось удовлетвориться подобным объяснением. Между возможностями земной науки и возможностями тех, кто создал переводящее устройство, существовал слишком большой временной разрыв. Например, как между изобретением колеса и созданием мощного современного компьютера.

– Не думаю, что обезьяноподобные могут снискать себе легендарную славу жесточайших существ во всей вселенной, - довольно грубо заявил Клифф-Клаймер.
– Скорее всего охотники близки к мехарам по крови. Тут немало моих соплеменников и представителей близких им биотипов.

– Это доказывает только то, - выпалила Райэнна, - что и ты и мы принадлежим к племенам, состоящим из кровожадных тварей!

– То, что вы говорите, весьма интересно, - задумчиво проговорил Аратак.
– Мои соплеменники народ мирный, я бы удивился, если бы ящерообразные сумели стяжать столь…

Дэйн перебил гиганта.

– А вот я совсем не удивился бы, - сказал он.
– Самыми страшными хищниками в истории моей планеты считаются как раз ящеры - тираннозавры.

Аратак был крайне удивлен.

– А как у них обстояло дело с сапиентностью?

– Очень скверно, - честно признался Марш.
– Совсем мозга не было.

– Ну что ж. Ящеры, не обладающие интеллектом, довольно часто отличаются злобностью, - обрадовался Аратак.
– Но таковые обычно вымирают, что является лишь очередной иллюстрацией безграничной мудрости Божественного Яйца, которая гласит, что взалкавший крови других рано или поздно захлебнется своей собственной. Если же ящерам удается развиться в сапиентных существ, они, как правило, ведут миролюбивый образ жизни. Я дал всего лишь философское объяснение такого явления, но, по крайней мере в пределах Содружества, исключения мне неизвестны.

– Он прав, Дэйн, - подтвердила Райэнна.

– Все знают, что дела обстоят именно так. В старинных сказаниях говорится о злобных ящерах, но это всего лишь легенды.

Аратак кивнул:

– Итак, как я говорил, мы народ миролюбивый, любой мог бы сказать, что я здесь по ошибке. Однако, когда мы тренировались, я тоже увидел одного себе подобного. Я приветствовал его именем Божественного Яйца, полагая, что он, так же как и я, узник этой планеты, как вдруг он исчез. Я было подумал, что мне померещилось, что я сделался жертвой какой-то оптической галлюцинации, однако теперь у меня появилась иная теория.

– Хотелось бы услышать ее, - сказал Дэйн, у которого сложилось довольно высокое мнение об умственных способностях гигантского ящера.

– Извольте. Представим себе, что охотники - не единый народ, а некий клан, конгломерат, состоящий из отбросов общества, не находящих себе места среди соплеменников: изменники, воры, бандиты, убийцы - одним словом, антиобщественные элементы со всей вселенной. Какой-нибудь сумасшедший с моей планеты вполне мог найти себе место здесь. Если бы он был таким же узником, как и я, зачем бы он стал избегать меня?

– Не обязательно, - неожиданно возразила Даллит.
– Возможно, он просто… стыдится того, что оказался здесь. Миролюбивое существо, которое в процессе отбора подверглось, как и мы, проверке на храбрость и отчаянность, может быть, напугано тем, что открыло в себе звериные инстинкты… А встретив здесь соплеменника и понимая, что он знает, каким образом попадают сюда, просто стыдится…

Дэйн понял, что девушка испытывает именно такие чувства. Впервые он подумал о том, что она, возможно, сожалеет о своей вспышке ярости на корабле мехаров.

Аратак со свойственной ему обходительностью выдержал небольшую паузу, прежде чем, покачав головой, возразил Даллит.

– Нет, - произнес он.
– Нет, насколько я знаю своих соплеменников, будь он одним из нас - обязательно подошел бы, чтобы выразить мне свое сочувствие. Из чего я и заключаю, что видел охотника, который наблюдал за мной, а отсюда делаю вывод, что это не единый народ… Тем же можно объяснить и такое многообразие особей, именуемых здесь дичью.

Дэйн счел высказанную Аратаком теорию вполне разумной и заслуживающей рассмотрения. Она объясняет, почему в легендах охотники - существа, как бы лишенные осязаемых форм, а также и то, почему они не показываются дичи, предпочитая общаться и с ней, и с ее поставщиками через посредство Служителей. Таким образом их секретам ничто не угрожало.

И все-таки… Нет, Марш не чувствовал себя вполне уверенным. Странно, что сборищу преступников удалось выработать такое трепетное отношение к ритуалу охоты. К тому же никто никогда не слышал о том, чтобы где-нибудь во вселенной велся набор в охотники. Пленники совещались и спорили до глубокой ночи, но отправились спать, так ни до чего конкретно и не договорившись.

Как же выглядят эти проклятые охотники?! По мере того как Красная Луна росла, мысль эта все больше и больше занимала умы и души пятерых пленников, становясь неизбывным кошмаром. К Дэйну привязалась дурацкая песенка про какого-то Снарка, с которым кто-то вел дикую нескончаемую войну в горячечных бредовых сновидениях.