Октоберленд

Буль тяжело вздохнул:

— Может быть, вы сможете посадить меня на поезд? Мэри говорила насчет поезда до Нью-Йорка.

— Это дорого, а денег у вас нет. Знаете, мне почему-то кажется, что вы оба сильно не договариваете.

Буль полез в себя за силой, желая обрести хоть часть прежнего обоняния, но нашел лишь пустоту и сведенный голодом живот. Есть хотелось.

— Послушайте, Райан… — Буль обеими руками встрепал соломенные волосы. — Чувствуете ли вы свою вину, что бросили Мэри Феликс в лесу в погоне за саскватчем?

Райан медленно кивнул:

— Да, хотя я уже, пожалуй, сам себе не верю. Но я знаю, как все было. Эта проклятая тварь стукнула меня так, что я отключился.

— Ладно, тогда вот во что поверьте: это я вас стукнул. — Буль постучал себя пальцем по натянутой ткани футболки. — У вас были с собой два остроухих рыжих пса, помните? Я бросил в них сном, когда они на меня налетели. Вы схватили винтовку и стрельнули в меня иглой. Она попала вот сюда. — Он показал на бедро. — Вы стояли надо мной с винтовкой, и я ударил вас в челюсть наотмашь.

— Вы? — Райан недоверчиво склонил голову набок. — Нет, гм. Я видел нечто побольше вас, волосатее, а лицо такое, что рассказать — не поверите.

— Это потому, что я изменился — как изменилась Мэри. — Буль придвинулся ближе к ученому. — Откуда мне знать, как все было, если меня там не было?

— Мэри Феликс вам рассказала — когда вы нашли ее в лесу…

— Это Мэри Феликс как раз и удрала сейчас от нас! — Буль протянул ручищи в сторону леса. — Вы слыхали ее голос. Вы видели ее лицо — глаза, нос, рот. Кто еще это может быть? Это Мэри Феликс.

— Нет! — Райан решительно покачал головой. — Мэри почти восемьдесят лет. А ее внучка выглядит не старше восемнадцати.

— У Мэри нет внучки. — Буль поглядел на Райана, теряя терпение. — У нее нет детей. Они с мужем были бездетны, и вам это должно быть известно.

— Я тоже так думал, но я решил потом — может быть, ребенок от другого брака?

— Посмотрите на меня, Райан. Вы видели когда-нибудь человека, который так выглядит? Цвет, размер?

Райан поглядел на него в сомнении.

— Кажется, в ваших словах есть смысл. Давайте-ка сядем в машину, и вы мне расскажете все. Здесь мы Мэри не найдем. А мне надо вернуться на научную станцию.

Буль охотно согласился. По дороге он попытался рассказать Райану все, что мог вспомнить с момента, когда очнулся в лесу со стаей саскватчей, и до встречи с Кавалом на лесовозной дороге.

— Думаю, мы еще сможем его увидеть. Он пытается нам помочь.

— Чародей из… как его? Из Светлых Миров — вы его знаете? — спросил Райан, проезжая через деревушку с обветшалыми деревянными домами.

— Ну, раньше мы с ним не встречались, с Кавалом. Он помог моему напарнику, Котяре, волхву с Темного Берега — это где мы сейчас находимся. Но я уже говорил, что не могу ничего вспомнить о Светлых Мирах. Мне рассказала Мэри, все мои воспоминания у нее.

— Да, конечно. — Райан медленно съехал на длинную ухабистую подъездную дорожку возле университетской станции и направил машину к группе зданий из шлакобетона. — Дайте-ка я повторю, правильно ли я понял. Вы истратили весь свой Чарм, чтобы омолодить Мэри. После этого она попыталась заставить вас воспользоваться вашей силой, чтобы вернуть себе воспоминания, и они перетекли к ней. Но я еще не понял, почему она сбежала. Вот этот момент повторите, пожалуйста.

— Зловещие ангелы, — напомнил Буль. — Ковен в Нью-Йорке, который называется Октоберленд…

— Да-да. Этот ворлок наложил на Мэри магическую хватку и тащит ее на юг. Это он делает, чтобы заманить вас и самому воспользоваться вашей магической силой. — Райан затормозил под гофрированной оцинкованной крышей автостоянки. — Но этот ворлок…

— Нокс.

— Да, Нокс. — Райан выпрыгнул из машины. — Он не знает, что вы уже использовали всю свою силу.

— Не думаю, что он знает об этом — или о гоблинах. — Буль вышел на гравий, поросший сорной травой. — Вот это Мэри и надеется ему показать — зло, заключенное в гоблинах. Если он это увидит, он уже не захочет от меня ничего.

— Да, конечно. — Райан перешел на ту сторону стоянки, мимо какого-то фургона и джипа, бежевых, с эмблемой университета на дверцах. — А эти пути Чарма в Манхэттене — крысиные ходы в Светлые Миры, которые почитатель дьявола Даппи Хоб создавал шесть тысяч лет, это для Мэри еще более веская причина везти вас в Нью-Йорк, чтобы вы сбежали с Темного Берега и не привели гоблинов в наш ни о чем не подозревающий мир.

— И это верно. — Буль шел за Райаном среди амарантов таких огромных, согнутых и ржавых, что они походили на какие-то древние машины. — Я думаю, она хочет одна встретиться с Ноксом — чтобы защитить меня, поскольку я утратил силу.

— Да, наверное. — Райан подошел к кирпичному складу рядом с инструментальным сараем и стал возиться с висячим замком. — Не поможете?

Буль с усилием открыл замок, и Райан откатил тяжелую металлическую дверь. Взвизгнули истертые ролики. Райан вошел и щелкнул выключателем. В складе было пусто — завоз припасов на зиму только ожидался.

— Вы не поможете мне тут разобраться? — спросил Райан, и как только Буль вошел, резко проскользнул мимо, захлопнул металлическую дверь и с огромным облегчением защелкнул замок.

— Эй! — в изумлении позвал Буль, но ответа не получил.

Часть пятая ГОРОД УТРАЧЕННОГО СВЕТА

Для святых и проклятых время весит чуть меньше.

Висельные Свитки, 22

1 ИЗ ЭТОЙ ТЬМЫ

Нокс шагнул из Октоберленда на горячий толь августовского дня. Почти как пьяный он прошел среди черных дымовых труб и серебристых выходов вентиляции, усталый от долгого транса. Ему нужен был отдых от оловянных теней ковена, от тусклых цветов, грязного запаха прелых листьев, и он вышел из темноты в сияние дня. Нокс скинул церемониальную мантию, которая словно лужица черной тени легла на цинковый кожух кондиционера, и остался в красных подштанниках под вяжущим кровь жарким солнцем.

Древний чернокнижник будто вылез из печи: сморщенная обугленная кожа натянулась на острых костях, редкие волосы обожженного черепа свисали оборванной паучьей сетью. Он сел на колено трубы и поднял запавшие глаза к солнцу, радуясь его свирепому огню. Устал он от транса, от призраков, от их эманаций. Вытянув морщинистые руки к создателю света, он искал силы для выполнения своей честолюбивой задачи: снова стать молодым. Мэри Феликс была в пути, шла к нему, и ковен был готов ее встретить. Когда она войдет в круг, Бульдог последует за ней, и Чарм зверочеловека исцелит последствия семи тысяч лет жизни.