Октоберленд

Она выпустила пояс и прошлась задумчиво.

— Да, Овери, мы знаем из твоих источников, добытых похотью, что Поч и его мегера — марионетки гоблинов. И все же у меня есть два возражения против надежд, которые ты на эти источники возлагаешь, Во-первых, как мы можем быть уверены, что известное тебе не станет известно и другим? Если другие доминионы заподозрят, что мы прячем гоблинов, Новый Арвар будет превращен в груду щебня вихрем чармового огня.

Подняв к подбородку блестящий пояс, она ответила себе:

— Пояс этот — наговорный, глупая ты Скарн. Мой источник самого себя не проинформирует, не то что других.

В дверь постучали тихо и ритмично.

— Ага! Вот, Скарн, можешь посмотреть, как работает этот пояс.

Она отпустила ткань и шагнула назад.

— Погоди, Овери. Прежде чем наденешь свое любимое наговорное изделие, скажи мне — почему всегда я должна иметь дело с маркграфом и его женой? Ты так горда своим наговорным поясом, почему тогда ты ими не вертишь?

— Внезапность, Скарн. Внезапность — самое мощное оружие на войне. — Она обернула вокруг себя пояс и с трудом застегнула крючки пухлыми пальцами. — И не сомневайся, что мы выиграем эту войну с гоблинами, Скарн. Мы должны ее выиграть — иначе все, добытое нашими тяжкими трудами, будет утрачено. Доминионы должны быть повержены, это так, но не уничтожены. В нужный момент мы бросим в дело наш обильный Чарм, раздавим гоблинов и сами захватим Ирт. И будем править, как королева.

Она махнула двери, чтобы та открылась, и вошел стражник — крупный мужчина в красно-золотом мундире. Он встал на колено прямо в дверях, и Овери Скарн жестом велела ему подняться и распростерла перед ним свои объятия. Когда она сомкнула руки вокруг его тела, навеянный Чармом восторг пронял его насквозь.

— Расскажи, Ройдан. Расскажи все, что ты видел.

Ройдан с бычьей шеей дернул себя за ворот, в нетерпении поскорее раздеться. Поток Чарма от наговорного пояса так зажег его, что дышать было трудно, и он проговорил, задыхаясь:

— Овери, возлюбленная! — Он ткнулся лицом в ее морщинистую шею, голос его зазвучал глухо. — Гоблины ничего не подозревают. Ничего, совсем ничего! — Он склонился к ней пылающим лицом. — Над ними на чердаке колдовские проволоки видят все и слышат все, и делают это так тонко, что ничего нельзя заподозрить. Совсем ничего!

Она помогла ему снять штаны.

— Ты очень хорошо поставил проволоку, мой милый Ройдан. Не зря же ты сын чармодела. Это знание всегда пряталось у тебя в уме, надо было лишь его уговорить проявиться. Но теперь скажи мне, что ты видел после наших последних объятий?

Щетинистые рыжие волосы Ройдана щекотали ей подбородок — он ткнулся лицом ей в грудь.

— Джиоти Одол сбежала — ее освободила ее мастер оружия, Нетте. Сама Нетте теперь висит в сетях гоблинов вместе с другим убийцей — он пришел выручать ее и был пойман…

— Тихо! — Мысли Овери заметались. — Почему ты мне раньше не сказал?

— Раньше? — Ройдан поднял грубое лицо, охваченное восторгом. — Ты мне велела забыть все до той минуты, когда ты меня позовешь. Я и забыл.

С шипением досады она сунула его этой дурацкой мордой обратно в уютную мягкость собственной груди.

8 И

И когда она получила от Ройдана ожидаемое удовольствие и отпустила его, снова приказав забыть об их связи, тогда Овери сняла пояс дрожащими пальцами. Как ни наслаждалась она плотской радостью, которую обеспечивал ей пояс, собой она не была довольна сегодня. В комнате гоблинов висят двое убийц, а это значит, что вскоре Дом Убийц пошлет других узнать, что случилось. Такой неудачный поворот событий обязывал ее ускорить выполнение своего плана.

Взяв из шкафа красную нейлоновую сумочку, она вышла из комнаты и быстро пошла по коридорам, скрипя желтыми туфлями по натертому полу. Возле двойной двери покоев маркграфини она кивнула часовому. Доля в лесной торговле позволила ей купить доступ в каждый угол замка, и сейчас Овери Скарн вошла без стука.

Поч и Шаи Малиа сидели на замшевом диване, одетые в брюки из парашютного шелка и пуловеры с рисунком, закинув ноги в кроссовках на кожаные оттоманки. Сердоликовые чаши на треножниках стояли по обе стороны, наполненные крендельками и картофельными чипсами. На низком столике перед ними стояли недоеденная пицца и лежал ворох ярких обёрток от шоколада между двумя турмалиновыми пепельницами, полными окурков. На лице маркграфа были зеркальные очки, а жена его скрывала слезящиеся от дыма глаза за темными очками на пол-лица. Только дрожащий телеэкран освещал зашторенную комнату.

Шаи Малиа встала, возмущенная бесцеремонным вторжением Овери Скарн, но Поч остался сидеть, не отрывая застывшего взгляда от телевизора.

— Сядьте, леди Шаи, — сказала Овери Скарн и жестом указала на диван, выключив телевизор. — Я пришла не бросать вам вызов. Вашим титулам ничего не грозит, ваш доход от наших различных предприятий не уменьшился. Я не принесла вам никакой беды, нет, я пришла поделиться с вами новым и самым чудесным даром с Темного Берега.

Шаи Малиа не села.

— Нам хватает твоих даров, Скарн. Теперь мы требуем твоего уважения.

— Прошу вас, леди Шаи, сядьте. — Овери Скарн пододвинула мягкое кресло с вышитым грифоном к столику с телевизором и села сама. — Я женщина деловая. Все, что вы от меня получаете, вы должны заработать.

— Так ты считаешь, что ты нами владеешь? — Шаи Малиа выпустила клуб дыма и загасила окурок в пепельнице. — Ты считаешь себя столь могущественной. Я хочу, чтобы ты поднялась с нами наверх. Я хочу там кое-что тебе показать, что заслужит твое уважение.

— Я не пойду наверх, — сказала Овери Скарн непререкаемым тоном и положила нейлоновую сумочку на стол рядом с пиццей.

— В прошлый раз, когда ты поносила моего мужа, ты намекала, что знаешь, почему гоблины щадят Новый Арвар. — Черный безглазый взгляд Шаи Малиа недобро посмотрел на Овери Скарн. — Что тебе известно?

— Я знаю только одно — гоблины не трогают этот город, — ответила толстая женщина, наблюдая за своими миниатюрными отражениями в изогнутом темном пластике. — Что-то в джунглях Илвра их пугает. Если я сообщу об этом пэрам, они явятся сюда в поисках причины, и ваша автономия кончится.

Шаи Малиа переглянулась с мужем.

— Пока что пэры слишком заняты защитой собственных доминионов, — продолжала Овери, — но если с ними заговорю я, глава «Шахт Бульдога», они прислушаются. И поэтому с вашей стороны было бы мудро не слишком высокомерно со мной обращаться. Пока что нам повезло остаться незамеченными гоблинами. Если же пэры обратят на нас внимание, наверняка то же сделают и их враги, гоблины.

Шаи Малиа села, стараясь не показать, что ответ Овери ее успокоил.

— Я все же думаю, тебе стоит подняться с нами наверх и посмотреть, что у нас там.