Шрифт:
ПРОЛОГ
Парадная дверь коротко хлопнула, отрезая их от улицы, полной свежего воздуха и слепящего апрельского солнца. Три пролета пыльной лестницы с маленькими прямоугольниками окон и бесконечный, затоптанный коридор с вереницами коричневых дверей по обе стороны. Тусклые лампы, забранные в проволочные решетки, старые деревянные полы, что скрипят от каждого шага, и запах — затхлый, чужой, невыносимый.
— Не-ет, — протянула Аня, чувствуя себя котенком, выброшенным на помойку. — Я не могу здесь жить!
— Сможешь, — припечатала тетка. — Я десять лет могла. Квартира
По привычке хотела продолжить, что раньше это было женское общежитие, но племянница еще дома выслушала исторические подробности.
Они остановилась перед типовой дверью без номера. Аня повернула голову и обнаружила, что номер квартиры написан краской на электрическом счетчике.
— Сорок четыре, — подтвердила тетка и вставила ключ в замочную скважину. — Ремонт косметический, но, уж извини, какой потянули.
Налегла на ручку и толкнула дверь, жестом предложив племяннице войти первой.
Аня переступила порог с опаской, однако пройдя пять шагов, успокоилась. Все вокруг выглядело новым и чистым. И пахло в этих стенах родным домом. Комната для восьмерых превратилась в отдельную малогабаритную квартиру с крохотной кухонькой и отдельным санузлом. Даже своеобразную спальную комнату соорудили, отгородив ее от зала стеллажом из полок. До самого потолка. В «спальне» стояла кровать, тумбочка и лежал коврик под ногами.
— Ванну тоже установили, — похвалилась тетка. — Денег подкопишь, стиральную машину купишь.
Она заставила племянницу присесть на диван. Совсем девчонка еще, хотя через пару месяцев семнадцать исполнится. Слишком высокая, чересчур худая, серые глазища на пол-лица, мокрые от слез, перепуганные. Темно-каштановые волосы собраны в лохматый хвост на макушке, а чуть ниже, в волосах над шеей, рисунок затейливый выбрит. Молодая и, как говорят, «без царя в голове». А пальцы дрожат. Ишь, в замок их сцепила.
— Да, не трясись так! Ты девочка неглупая, проворная. С Игорем Геннадьевичем насчет работы я договорилась. Поживешь немного, осмотришься, а там напасть проклятая… — тетка неопределенно взмахнула рукой, — уйдет.
Аня покосилась на родственницу.
— Почему нет? — храбрилась тетя Валя. — Как хвост у ящерицы. Само отвалится.
— Хочу домой, — прошептала «проворная девочка».
— Домой никак нельзя. И помни, — нравоучительно-нудно продолжила тетка, — ты не должна ни в кого влюбляться. Обещай мне. Поклянись!
Шесть лет спустя
ГЛАВА 1
Сонная Аня выплясывала босиком у батареи, с недоверием таращась на оконный термометр.
— Плюс пять? — удивленно бормотала она. — Всего? Почти зима, а батареи холодные.
Нахмурилась, припоминая ускользающий сон. Она могла поклясться, что снилась ей труба. Бесконечно-длинная, метрового диаметра, черная. Дожилась, что даже ночью к ней является магистральный газопровод. И противный тип рядом шарахался, чиновник по виду, папку кожаную к груди прижимал.
Жертва чиновника оглядела пустой двор и зябко передернула плечами, послав в ад закаленных бюрократов. За окном плакала дождиком поздняя осень. Выстуженная квартира нагоняла тоскливое безразличие.
Преодолевая желание юркнуть назад
под теплое одеяло, она трусцой побежала в ванную, где нетерпеливо дернула за кран. Пара-тройка резких движений и пришло понимание, что умываться горяч… да, будет вам, холодной водой — роскошь, не всегда доступная простому смертному.Аня чертыхнулась и галопом ворвалась на кухню. Там стояла плита. Если газовщики не забастовали одновременно с водоканалом и теплосетью, то очень скоро ее ожидает вожделенное тепло и кофе.
Но, согласно закону подлости, возникло новое препятствие — спички. Они отказывались зажигаться, ломались, подавая надежду яростной вспышкой и сердитым шипением. Наконец, одна загорелась. Радость Ани была сравнима с восторгом первобытного человека, в трудах добывающего ту самую искру, из которой позже возгорелось пламя. Разрумянившись от усилий и достижений, она исполнила древний танец огня, ударилась макушкой о край полки и победно водрузила пустой чайник на плиту.
Счастье улетучилось. Хозяйка холодной квартиры присела на краешек ледяного табурета и задумалась над тем, как, не выходя из помещения, добыть воду. Конечно, можно вытянуть руку с чашкой из окна и ждать. Спустя час полпосудины, пожалуй, наберется. Тогда уж практичнее высовываться с тазиком. Как вариант, отколоть лед в морозилке старенького холодильника. Его там много и в ближайшее время не убудет.
В любимой турке плавился будущий кофе. Она помешивала варево ножиком и подозрительно принюхивалась, отмечая специфический запах.
— Убойное зелье. Я — ведьма.
Задумчиво запустила пятерню в спутанную шевелюру, провела пальцами по сбившимся кудрям и всерьез озадачилась: где взять воду, чтобы помыть голову.
Так и не решившись выпить сомнительный кофе, ведьма отправилась в магазин, предусмотрительно надвинув капюшон куртки по самые глаза.
— Только бы никого не встретить! — попросила она высшее божество, завидя сверкающие двери супермаркета.
Еще полторы минуты повторяла «спасибо» за ниспосланную милость, но благодать когда-нибудь заканчивается.
— Доброе утро, Анна, — вежливо поздоровался хрипловатый мужской голос.
Она чуть не присела на ступеньку.
— Приветики, дорогая! Как драгоценное здоровье? — присоединился фальцет второго.
— Здоров, подруга, — огорошил бодрый бас.
Дорогая подруга Анна, словно перепуганная лошадь, шарахалась из стороны в сторону. С некоторым усилием взяла себя в руки.
— Плохо у меня со здоровьем. Откуда вас леший поднес?! — гневно вопрошала она, гигантскими шагами взбегая по лестнице.
Трое мужчин довольно потрепанной наружности и стойким водочным амбре с недоумением уставились вслед.
— Всегда такая отзывчивая, — удивлялся вежливый. — Что-то случилось с соседкой.
— Щедрой была, — басил третий. — Надо было сразу денег попросить. Зачем спрашивать о здоровье?
— Воду утром отключили, — сложил два и два самый умный алкоголик. — У гёрлы с прической не сложилось, оттого не в духе.
Аня вошла в супермаркет и удовлетворенно выдохнула. В магазинном раю было все: и вода, и тепло, и свет. Порадовалась и тут же затосковала. О чем она только думала, когда рвалась сюда? Над головой не лампы, а натуральные прожекторы: каждую мелочь высветили.