Он + она = катастрофа

Майор глупо фыркнул.

— Не смейся, — обиделась Лена. — Жди неприятностей. Как твоя жена относится к затяжным пьянкам?

— Я не женат. Никак мне не попадается приличная рослая девушка. Одни лилипутки вокруг.

— Майор, это вы огромны.

Разгулявшиеся граждане много ели, громко смеялись и с упоением беседовали о посторонних вещах. Аня легко вписалась в тусовку городского бомонда. Сейчас она доходчиво рассказывала благодарным слушателям, чем отличается приготовление омлета с хеком от омлета с грибами.

— Если вы отведаете супа «Министрэ»…

— Не хотят они супа, хотят увидеть танец в нашем исполнении. Хлеба ты им уже дала, теперь перцы требуют зрелищ, — вздыхал Валдис.

Аня повертела в руках мятый пятнистый подол и отказалась выходить из-за стола.

— Фигу им, а не зрелищ.

— Давай обрежем, — подала свежую мысль верная подруга. — Наискось! Получится сногсшибательно.

Уединившись в кабинете душки Иваныча, девицы усердно обрезали платье. Вышло практично и шокирующе. Валдису совершенно не понравилась длина, он ухватился за голову и застонал. Аня танцевала, он же, как мог, прикрывал подругу от нескромных взглядов и грозил кулаком одуревшим ухажерам. Народ катастрофически, не по-французски быстро, напивался. Довольно скоро гости уже не воспринимали русскую речь. Они тупо мычали и роняли буйные головушки в заморские жульены.

Глубокой ночью, с трудом растолкав задержанных, свидетелей, их коллег и любовниц по автомобилям, работники пострадавшего отделения с чувством перекрестились и с облегчением выдохнули.

— Не припомню, чтобы люди с такой неохотой покидали полицию, — пожаловался Данила дежурному. — Коллеги из соседнего отделения решили, что мы отмечаем день рождения начальника и обзавидовались нашему размаху.

Он расправил плечи и вытер пот со лба.

— Подполковнику звонила жена. Кричала, что звон посуды и визг шалав она не спутает ни с чем. Грозила Иванычу лютой расправой. Сколько неприятностей у человека…

Майор зашелся в лающем смехе.

— Ты не видел, как подполковник ел седло барашка. Я выскочил в коридор и от смеха орал. Иваныч после шестой стопки укусил мясо вместе с одноразовой тарелкой, а потом доказывал, что седло, растудыть его через коромысло, оно и есть седло!

Он сходил наверх, вернулся с мокрой головой и абсолютно трезвыми глазами. Сурово приказал:

— Давай мне ребят. Надо убрать за нашими уважаемыми, черт бы их взял, гостями.

Они подъехали к ее дому на такси.

— Зря ты не попробовал колено телячье с овощами. Вкус м-мм…

Валдису не хотелось говорить о еде. И пить не хотелось. Список желаний состоял из одного пункта — спать. Он произнес замечательное слово вслух. В ответ прозвучала тирада:

— У меня есть диван и кресло-кровать. Выспимся и уйдем в ночь.

— Чудечко на блюдечке, — устало пробормотал парень. — Свалилась как снег на голову.

— Кто на кого свалился.

Ее квартира не вызвала у него ни удивления, ни эмоций. Мило, чисто, небогато. Зато диван шикарный: огромный, прикрытый темно-синим, мохнатым пледом, манящий! Валдис взял в руки подушку, прижал к груди и, тяжело вздохнув, повалился на бок.

— Твой диван меня подстрелил, — пробормотал он, поджимая ноги. — Просто дай мне пару минут…

Валдис недоумевал: за окном по-прежнему ночь, а он неплохо выспался.

— Вечер добрый, — Аня мазнула взглядом и вновь уткнулась в экран мобильника.

— Ве-ечер? — удивленно протянул и задумался.

Жизнь пролетала незаметно. Только что была ночь, теперь наступил вечер.

— Где мой день, чудечко?

— Днем ты крепко спал, и ничто не могло тебя разбудить.

— Что-то будило?

— Да. Мой телефон. Трезвонил, не умолкая. Один раз ответила, второй, потом пришлось отключить. Твой айфон тоже пиликал.

— Что хотели-то?

— Опохмелиться. Там жалобно стонали и дрожащим голосом выпрашивали соленый огурец и графинчик водки. Я никому не диктовала свой номер телефона!

— Отыскать твой номер, вообще, не проблема.

Аня отбросила мобильник в сторону.

— Сменю SIM-карту, занесу в черный список, переживу, в конце-то концов. Но согласись, фуршет в полиции был забавен. В ресторане скандальчик быстро уладился. Гулянка в пределах нормы.

— Я вышел за пределы. В одиннадцать пропустил зачет в универе, — пожаловался Валдис и взмолился. — Слушай, дай мне минералки, простой воды, хоть что-нибудь, а то умру.

Аня взглядом оценила потенциал умирающего и ушла на кухню. Спустя десять минут вернулась с подносом, содержимое которого взбодрило больного студента.

— О, рассольчик, горячая картошка! — радостно лечился больной.

Выводы последовали незамедлительно.

— Ты золото! Женюсь! Я тебя люблю и даже знаю за что.

Это было первое в ее жизни предложение руки и сердца. Неопытная в подобных делах, она не могла решить, то ли мертво вцепиться в претендента, то ли глупо захихикать и отказаться. Так и не решив, пошла кружным путем:

— Тебя сразили мои знания во французской кухне?

Жених замотал головой и глухо застонал:

— Не надо о Европе. Кстати, много знаний еще осталось? Имею в виду, остальные кухни мира.

— Много. Я — фанат кулинарии. На полке, под которой ты лежишь, стоит штук тридцать книг о вкусной и здоровой пище. Индийская, русская, китайская, французская… о, как тебя перекосило!

Жених мотал не только головой, но и руками. Ноги тоже пришли в движение.

— Научусь есть палочками и пить рисовую водку. Потом мои глаза станут узкими, как у китайца, но мне все равно. Может я у тебя просто поживу?

В его голубых глазах плескалось столько прямодушия и доверчивости, что впору было утопиться.

— Сама хотела предложить, — «попалась на удочку» Аня. — Бросишь шаландаться по ресторанам, обживешься в нашей комнатенке, а там сдержишь обещание и женишься.

— Как же мне повезло! — с трудом сдерживая смех, восхищался он. — Зацепил прекрасную женскую душу. Чем, кстати?

— Танцуешь зажигательно. Мечтаю о постоянных репетициях.

— Начнем прямо сейчас? — танцор был готов выскочить из-под одеяла.

— Отложим …мастер-класс на завтра. Сейчас мы выдвигаемся на концерт…

Валдис забухтел и с головой накрылся одеялом:

— Так и знал, — доносились глухие жалобы. — Даже не надо придумывать, чем закончится проклятая вылазка. Какое отделение полиции собираешься развлекать этой ночью?

— Не разочаровывай меня, — грозилась Аня, дергая за угол пледа.