Он + она = катастрофа

— У тебя ещё один муж? Бардак, а не теплоход.

Из толпы совещающихся мужчин выпрыгнул деловой зайчик-юрист.

— План таков, — речь юриста была лаконична и отрывиста.

— Он мне кого-то напоминает, — озаботилась Славка.

— Знамо кого, — умильно пробормотала сиреневая тёща. — Я как увижу нашего в телевизоре, глаз оторвать не могу, хочу замуж.

— Дамы, план, — сурово напомнил «заяц». — Мы одновременно, дружной массовкой, выбегаем из каюты, бьём пиратов чем попало, по чему попадя. Враги падают, мы их связываем. Всем всё ясно?

— Стоило так долго совещаться? — бубнила сиреневая тёща. — Я полночи этим занимаюсь. Чем их связывать?

— Судя по умным лицам штабистов, чем попадя, — подвела итог Аня.

Согласно блестящему плану, вся толпа попыталась одновременно выскочить из приютившей их каюты.

В результате, с одной стороны образовалась ревущая пробка, а с другой — орущая свалка людей, из которой торчала загипсованная нога юриста-зайчика. Наконец, бойцы вырвались из каюты. Большая часть врагов толклась у дверей Эллы Юрьевны. Пираты горячо желали прорваться в запертую каюту, но у них ничего не получалось. За дверью слышался адский смех зловредной тёщи и протяжные стоны её многочисленных жертв.

— Глядите-ка, растерялись, — ухмылялся Андрис. — Я уже выяснил. Оказывается, Эллочка отловила их вожака и теперь издевается над пиратиком. Слышите, как воет?

— Элла?

— Му-ученик.

— Неужели там проходит свадьба? — Дмитрий радовался, предвкушая развлечение.

— Вряд ли. Наверное, бедняга ознакомился с брачным контрактом.

— Точно. Держись, мужик! Наша Элла обдерёт тебя как липку.

— Думаю, — вмешался юрист-зайчик, — сейчас он отписывает невесте фамильные угодья в Сомали.

— Зачем они ей?

— Ну, не знаю. Может, она помидоры посадит…

Между отдохнувшими туристами и пиратами вновь завязалась драка, но корсары сражались вяло, без огонька, прямо сказать, отлынивали. Нельзя не отметить, что дамы бились отважно, ничуть не уступая в храбрости своим мужчинам, и каждый второй пират словил удар от сильной славянской женщины и в полуобморочном состоянии был лишён главного пиратского достоинства — кривого разбойничьего ножа.

Враги отступали. Безоружные и деморализованные, они прыгали за борт, забирались в шлюпки и убирались восвояси. Какое-то время спустя Аня, Ярослава и сопровождающие их лица стучались в каюту страшной тёщи.

— Элла, открывайте, мы победили!

Дверь распахнулась и на пороге объявилась растрёпанная Эллочка. Розовые шаровары и сверкающая абордажная сабля привели мужскую половину в восторг. Глаза у «цветика» воодушевлённо сверкали. Чувствовалось, что баталия с пиратами пришлась ей по вкусу.

— С Новым Годом! — завопила она. — Восхитительный праздник! Спасибо тебе, Аня, век не забуду. Я счастлива, я богата! Кстати, там лежат мои военные трофеи, — дама небрежно ткнула пальцем. Пленники-трофеи, крепко связанные женскими чулками, взгромоздились по-над стеночкой. Сверху трепыхающуюся массу прикрывал мирный клетчатый плед.

Заглянувшие гости сразу отметили, что тёщина каюта буквально завалена женскими чулками. Они развалом лежали на кровати, валялись на полу, свисали со столешниц: чёрные, цветные, в сеточку, с рисунком, с бархатными вставками, бантиками и шнуровками. Неимоверное количество чулок удивило победителей.

— Я давно подозревал что-то подобное, — нашёптывал собратьям «зайчик». — Мадам-то — фетишистка. Разнузданная особа!

Дима зачарованно снял с дверцы шкафа довольно прелестную пару. Чулки были телесного цвета, тончайшие, легкомысленные, в розовых бархатных сердечках и звёздочках.

— Откуда? Секс-шоп?

— Давай не будем …итальянский бутик нижнего белья.

— Волшебные, — восхищённо выдохнула Ярослава, — но, Элла, они не вашего размера.

— Девочка, я просто люблю покупать красивые вещи, любоваться ими и совсем необязательно их носить.

— Коллекционируете.

— Это моё хобби. Ну не могу я спокойно пройти мимо эксклюзивной пары чулок. Куплю обязательно!

— Красивое увлечение, — одобрил Дмитрий паранойю тёщи.

— Но зачем тащить коллекцию в круиз? — не понимал Андрис.

— Что ты, родной! Это лишь малая часть моего собрания. Скажу правду: не могла расстаться с некоторыми экземплярами, повезла с собой. На отдыхе кое-что занятное прикупила.

Нервы у присутствующих были натянуты до предела, и Андрис завёлся:

— Анька, признайся, тоже клептоманишь? Носки мужские, трусы, галстуки, что? Колись!

Клептоманка завела очи к потолку:

— Для таких идиотов, как ты, Карлеонис, я утюги собираю. Много их у меня в коллекции. Самый любимый, большой чугунный утюг, я храню исключительно для твоей головы.

— Как жаль, что некоторые чулки испорчены, — посетовала сиреневая тёща, глядя на связанных пиратов.

— Самые ценные экземпляры не пострадали.

— Целый чемодан этого добра наберётся, — фыркал Андрис. — Точно больная.

С палубы донеслись тревожные крики.

— Что-то происходит, — забеспокоился налоговый инспектор и пожелал выйти из каюты, но его тут же втолкнул обратно запыхавшийся Валдис.

— Пожар! — выкрикнул младший Карлеонис и затих, ошарашенный буйством человеческой фантазии, воплощённой в разноцветье чулочных изделий.

— Без пожара нам не обойтись, — съехидничал Андрис, оглянувшись на встревоженную Аню.

— Мальчики, спасаем бесценную коллекцию! — выкрикнула поборница искусства. — Выносим раритеты.

Через пару минут наверх стали выбираться смущённые парни, обложенные и обвешенные женскими чулками. У метавшихся по палубе граждан случился столбняк. Народ бросил тушить пожар, все пошли на выставку.

— Мужики, вы ЭТО скрывали под своими койками?

— Не подавитесь от счастья, — буркнул раздосадованный Андрис.

—…краем уха слышал одну забавную историю о голом мужике, бегающему по подъезду одного вроде приличного дома, — громко шептал сплетник. — Странное поведение, вы не находите? И что мы наблюдаем? Явно просматривается нездоровая ориентация.

— Пф-ф! Братан, говорят, ты — нудист-извращенец, — Валдис подкинул дров в разгорающийся скандал.

Старший Карлеонис побагровел, отшвырнул чулки и отправился лупить зайчика.

Выбравшиеся на палубу девушки прервали осмотр коллекции, растолкав экспонаты по чемоданам. Народ успокоился, принявшись с отвагой раздувать пожар. Усердию туристов помешало явление Эллы Юрьевны. Она выбралась наверх в сопровождении четырёх связанных пиратов. Вид у пленных был обиженный. Разбойники ныли, стонали и норовили пасть амазонке в ноги. Она же, ничуть не тронутая их мольбами, поочерёдно разматывала пиратов и мощным броском вышвыривала за борт. До воды пленники летели молча, сказывался шок от полученного удара, но, вынырнув, начинали тонко голосить, празднуя освобождение. Главарь пиратов завершал плеяду захваченных врагов. Могучая Элла сжала головореза в прощальном объятии, отчего бедняга захрипел и выпучил глаза, после чего сильфида отвесила проходимцу два увесистых тумака и небрежно выкинула к сотоварищам. Всех заложников подобрали пиратские шлюпки. Обезоруженные джентльмены удачи решили больше не нападать на строптивый теплоход и скорее убрались восвояси.