Он + она = катастрофа

Аня с неохотой побрела умываться в ванную. День предстоял хлопотный. К вечеру она точно перестреляет всем знакомых Ленкиных филателистов, а к вечеру сплетёт для энерджайзера удавку.

Близко десяти вечера квартира Ани напоминала сущий Бедлам. Взявшаяся за дело подруга завалила большой стол в комнате книгами, марками и альбомами. На стульях и креслах валялись нитки, пяльцы, бесконечные шнуры. Сама Лена сидела на столе и через лупу разглядывала марку с изображением горного цветочка. Возле одного из кресел топтался расстроенный Игорёк. Разглядывая мягкое сиденье самым внимательным образом, он жаловался в пустоту:

— Я чувствую, что колет. Аня, ты нашла иголку или нет?

Хозяйка квартиры, не замечая гостей, по-прежнему возлежала на диване и читала французского классика. В кухне тарахтела посуда, звучал смех. В зал вывалилась хохочущая Инна, которую настойчиво преследовал озорной майор. Эти двое глупо хихикали и ласково колотили друг дружку о стены.

— Вам доверили приготовить праздничные блюда, а вы вместо этого прячетесь по углам, — укорила влюблённых Леночка.

Инка послушно закивала и утащила Данилу в кухню.

Игорёк вертелся словно юла, пытаясь разглядеть зад у своих штанов. Раздался звонок в дверь. Начальник подождал, но никто не сдвинулся с места. Душераздирающе вздохнув, он пошёл встречать гостей. В квартиру шагнула Элла Юрьевна. Дверь вместе с обмершим начальником стукнулась о стену. В недолгом полёте Игорёк громко ругал себя за инициативу. Следом за грозной гостьей незаметно просочился налоговый инспектор.

— Сюрпрайз! — ликовала тёща. — Я здесь и несколько часов удовольствия вам гарантировано.

Игорёк, получив прямо в лоб свою порцию удовольствия, рухнул в кресло, но, вспомнив о недавних тревогах, бодро подскочил и вновь занялся поиском коварной иглы.

Элла Юрьевна присела на диван. Отобрав у Ани книгу, она вытащила её из подушек и с чувством расцеловала.

— Вижу, что ты рада меня видеть. Скучаешь по нашей компании?

— Скучаю, — призналась Аня. — А вы?

— Сплю беспокойно. Ночами мавры снятся.

Игорёк решился на кардинальные меры: он спрятался в ванной и скинул там джинсы. Призвав в союзники въедливого налоговика, стал тщательно осматривать штаны. В квартиру снова позвонили. Спаянные общим делом, следопыты распахнули входную дверь. Нахмурившись при виде полураздетого Игорька, в прихожую ввалился Андрис, заглянул в комнату и с облегчением выдохнул. Сразу же позвонил по мобильнику, выдав неизвестному абоненту список ценных указаний.

— С праздником! — поздравил он гостей. — Аня, что за стриптиз у входа?

— Откуда мне знать? — возмутилась хозяйка и пожаловалась, — Видите, Элла Юрьевна, провела я Новый Год в компании Андриса и теперь вынуждена его терпеть оставшиеся триста шестьдесят четыре дня.

— Вот и не верь народным приметам, — поддакивала Эллочка. — Говорят, что курортные романы — недолговечная штука, а здесь видим стойкое чувство.

Дверной звонок разливался соловьём. В комнату заглянул Игорёк в трусах, к груди он прижимал снятые штаны.

— Там ребята пришли мощные, с пакетами огромными. Говорят, им шеф приказал. Аня, а кто у тебя шеф? Ещё они хотят забрать меня. Посчитали за твоего тайного любовника. Снова поминали буйного шефа, пистолет и трупы. Аня, у тебя трупов нет? Ребята предлагают сразу вывезти, чтобы не делать лишнюю ходку.

— Мои орлы, — подтвердил Андрис.

Коротким взмахом ладони он отправил пернатых по машинам, а сам привольно раскинулся в кресле.

— Почему без штанов? — запоздало поинтересовался он у «тайного любовника».

— Аня иглу потеряла, когда вышивала стебелёк ромашки в этом кресле. Мы ищем.

Обретший знания Карлеонис, моментально выпрыгнул из кресла и завертелся подобно загулявшей собаке.

— Мне что-то колет, — он обхватил ладонями зад и выпучил глаза.

— Придётся снять джинсы и внимательно их осмотреть, — чутко отреагировал налоговый инспектор.

— Сам-то в кресло не садился? — хохотнула Эллочка, дёргая за штанину провожатого.

— Не помню, но колет.

— Скидывай и ты, за компанию!

Мужики в трусах столпились в ванной комнате. Они озабочено трясли пострадавшие портки.

— Тоненькая игла может незаметно проткнуть кожу, долго плыть по крови, а потом вонзиться в сердце. Всё, ты умер! — Игорёк делился информацией, почерпнутой в пятилетнем возрасте у более развитых сверстников.

Во входную дверь стучали и звонили. Пришедшие Дима и Славка, с удивлением вслушивались в разговор опечаленного триумвирата.

— Чем вы там заняты? — не выдержала Ярослава и подёргала за ручку. — Блох ищете друг у друга?

За дверью испуганно зашикали и примолкли, а новые гости прошли в зал.

— Всем добрый вечер! — форсировал события Дмитрий. — Аня, что опять приключилось? У тебя в ванной копошатся идиоты.

— Мужчины такие впечатлительные, — равнодушно посетовала хозяйка, прикрывая лицо томиком Бальзака. — Я потеряла иглу, а они смерти боятся.

— Логично. Их трое, а игла одна.

— Она парней довела до умопомрачения, — радостно поведала Элла Юрьевна. — По мужскому разумению, подлая игла тихо вонзается в седалище, энергично передвигается по крови, пронзает сердце, выпрыгивает из пятки и с удовольствием впивается в задницу соседа.

— Неужели?! — поразилась Славка. — И много жертв у преступницы?

— Здесь что-то похожее с зелёной ниткой валяется, — Дима наклонился и поднял иглу возле стола. — Игорь, это не та, которую вы разыскиваете?

— Она, — признала Аня.

Пострадавшие разве что не плакали от радости. После серии бурных восторгов они надели джинсы и обрели желанный покой.

Присев на край заваленного стола, Дмитрий обеспокоено уставился на читающую Аню, после чего перевел взгляд на ходики под потолком.

— Скоро полночь. По квартире шатаются гости, а хозяйка лежит в халате на диване. Она заболела? — обратился он к Лене.

Подружка в этот момент зачарованно рассматривала киногероя через увеличительное стекло. Расслышав последнюю фразу, она дернулась, уронила лупу под стол и обратилась к Ане.

— Подруга-а, здесь кое-кто интересуются твоим душевным здоровьем. Бальзак им не нравится. Еще чуть-чуть и вызовут санитаров.

Хозяйка, неприятно удивлённая таким количеством народа, вышла из ступора и, огрызаясь, удалилась в спальню. Спустя пятнадцать минут она возвратилась празднично одетая и очень злая.