Она - только способ...

– Не надо, - сиплю я, краешком сознания понимая, что он может увидеть мои безобразные шрамы, - прошу…

Савелий убирает руки с пуговиц и через мгновение я чувствую горячее прикосновение между ног.

– Я не остановлюсь, - отвечает парень и я чувствую как дрожат его руки, когда он приподнимает мои ноги.

Я на долю секунду прикрываю веки и ощущаю, как Смирнов стремительно входит в меня. Резкие, быстрые толчки, заполняющие меня без остатка, запускают по телу новые волны первобытного кайфа. Это не с чем не сравнимые ощущения, такой энергии и наполненности я не ощущала никогда в своей жизни. Плоть дрожит, растягивается и пылает. Даже небольшая боль привносит свой огненный вклад в общую картину наслаждения.

Савелий увеличивает скорость, его хриплое дыхание сливается с моими стонами, а потом всё резко обрывается. Внутри становится влажно и больно. Пощипывания сменяют легкую боль и я не понимаю, что могло произойти. Мой скудный опыт не дает нужную информацию и приподнимаюсь.

Ровно в эту же секунду Савелий выходит из меня и хрипло выдыхает.

– Бл…ть.

Он опускает мои колени и отстраняется. Я чувствую как по бедрам течет что-то горячее и тихо спрашиваю.

– Что-то не так…

Я хочу добавить «со мной что-то не так», потому что вижу как парень чем-то недоволен. Вопрос про «тебе не понравилось» тоже готов сорваться с моих губ, но я пока прячу его в глубине души.

Савелий берет с тумбы пачку сухих салфеток и подходит ко мне.

– У меня не было презерватива и я... кончил в тебя. Думал, что остановлюсь, но не смог… Я впервые не пользуюсь презервативом, поэтому на сто процентов я чист, но... но...

Я не сразу осознаю суть его порывистых фраз, а когда понимаю о чём он говорит, не могу ответить. Я теряю дар речи, потому что Савелий достает из пачки салфетки и начинает медленно протирать вначале мои бедра, а потом и подрагивающую плоть.

Глава 29

– Я сама, - нервно протестую я и отгораживаюсь от рук Смирнова.

Отодвинувшись, я спускаюсь со стола и прикрываюсь брюками, которые валяются рядом.

– Уйди, - продолжаю я, чувствуя как по ногам катится прохлада.

Савелий обводит кабинет быстрым взглядом и снова смотрит мне в глаза. Мне показалось, что Смирнов немного протрезвел, хотя его взгляд по прежнему был затуманен и мрачен.

– Ты слышала о чём я только что сказал?
– тихо говорит парень и приближается ко мне, - я не остановился и кончил в тебя.

Я не хочу обсуждать с Савелием то, что только произошло между нами. Смущение запускает по телу жар, а в ушах поднимается шум. Я тщательно обдумаю то, что произошло между нами, но не здесь и не сейчас. Я сейчас слабая и словно вывернутая наружу, а разговоры с парнем о произошедшем только усугубят ситуацию.

– Я точно чист, - настырно продолжает парень, хотя секунду назад я снова попросила его уйти, - но ты можешь забеременеть, поэтому я…

– Что ты сказал? – порывисто спрашиваю я. Слова Смирнова о беременности таранят подсознание.

Савелий слишком близко подходит ко мне, поэтому мне приходится выставить руку, чтобы он не смог сделать ещё один шаг.

– Ты. Можешь. Забеременеть, - отвечает парень, при этом последнее слово он особенно выделяет, а его лицо кривится словно от зубной боли.

Смирнов отворачивается к окну и я пользуюсь случаем, чтобы одеться. Руки трясутся так, что с первого раза я не могу попасть ногой в брючину. Голова усиленно перерабатывает открывшуюся реальность: оказывается я могу забеременеть. Следующая мысль стрелой вонзается в подсознание и я опускаюсь на диванчик: я ведь и правда могу забеременеть, но выносить и родить я вряд ли смогу. Даже если и выношу, то во время родов, я умру практически со сто процентной гарантией. Первое, о чём говорил врач, во время реабилитации восемь лет назад, что мне противопоказано беременеть. Он предложил сходить к гинекологу, чтобы она выписала противозачаточные таблетки, но я тогда отказалась. Мужчин у меня не было, а единственный интим с другом отца был в защите. А теперь… А что теперь? Готова ли я буду попробовать выносить малыша, чтобы дать ему жизнь и отнять свою? Тяжёлый вопрос, на который сердце подсказывает один-единственный ответ.

Савелий отворачивается от окна и снова идет в мою сторону.

– Завтра мы уедем с Петром домой. Если это.., - парень указывает на стол, - будет иметь последствия, сообщи мне и я оплачу необходимую процедуру.

Я резко поднимаю голову и хрипло говорю.

– Какую процедуру? Аборт?

Я готова своей жизнью пожертвовать ради гипотетического младенца, а Смирнов так небрежно рассуждает о его убийстве.

– Ну да. Это же так называется? Я не особо разбираюсь, но готов…

Я вскидываю руку и прошу его замолчать. В груди разрастаются новые молекула боли и я трусливо опускаю голову. Проглотив комок, застрявший в горле, я довольно резко говорю.

– Уезжай, Смирнов. Я не хочу ничего с тобой обсуждать. Мне не понятны все твои действия, но я не желаю разбираться в этом. Ты сам мне непонятен и неприятен…

– Ну да, я чувствовал как я тебе неприятен пять минут назад, когда ты кончила практически сразу. Интересно твои стоны и крики тоже говорят о неприятии?

Савелий говорит словно обиженный мальчик и я даже поднимаю голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

– А длиннорукий тебе приятен? – продолжает Смирнов, - он явно не смог тебя качественно отъеб…ь за ту неделю, что вы были вместе, раз ты текёшь как…

– Замолчи, - вскидываюсь я и поднимаюсь с дивана, - если ты кобель, то это не означает, что все живут подобно тебе и думают только о сексе.

Лицо Савелия светлеет, а на лице загорается уже знакомая мне озорная усмешка. И выглядит он при этом очень красивым, гад.

– Значит ты с ним не спала, - разваливается на диване Смирнов и вытягивает ноги перед собой, - длиннорукий не впечатлил или ты обо мне забыть не смогла?

Вот дурак!

– Уходи, Смирнов, - цежу я и слегка пинаю его вытянутую ногу.

Савелий ещё шире улыбается и дерзко заявляет.

– Я передумал увольняться. Ты не сможешь без меня тут со всем разобраться. Днем будем много работать, а по ночам будем долго трахаться. Как тебе такие планы? Надеюсь хоть этот мой проект тебе нравится?

Парень отчего-то резко преобразился в прежнего Савелия, который раздражал меня больше всего.

– Самомнением не захлебнёшься? – резко отвечаю я и подхожу к телефону, - если ты не уберёшься отсюда прямо сейчас, я вызову охрану. Отсчёт пошёл…

– Спокойнее, Валерия Гордеевна, - поднимаясь, ответил Смирнов, - я сейчас уйду. Только учти на будущее, Лерочка, не устраивай публичные спектакли с моим унижением, а то пожалеешь. Я, в свою очередь, обещаю примерное поведение сотрудника… вернее ключевого сотрудника твоего предприятия.

Я показываю Смирнову на дверь и он наконец уходит. Меня же впереди ждёт такая мыслительная жвачка, от которой уже сейчас нещадно ломит виски.

Глава 30