Опрокинутый лес

– Что?

– Я говорю, у вас вид замерзший, Корин. Бр-рр! Я принесу вам выпить, хотите вы или нет. И не спорьте. Идите к Рэю, а я пока все приготовлю. Он работает, но это не важно. Прямо вон в ту дверь.
– Банни быстро исчезла в кухне.

Корин встала и, подойдя к двери, на которую показала Банни, открыла ее.

Форд сидел за маленьким столиком для бриджа спиной к ней. Он был в рубашке с короткими рукавами. Маленькая лампочка без абажура горела у него над головой. Корин не то что не дотронулась, она даже не сразу подошла к мужу, но она назвала его имя. Форд рассеянно оглянулся, а затем, повернувшись на деревянном ресторанном стуле, на котором он сидел, посмотрел на посетительницу. Вид у него сделался растерянный. Корин подошла и тоже села поближе к столу, так чтоб можно было дотянуться до Форда. Она уже поняла, что у него все неблагополучно. В комнате до того разило неблагополучием, что ей стало трудно дышать.

– Ну как ты, Рэй?
– спросила она, не плача.

– Нормально. А ты как, Корин?

Корин коснулась его предплечья. Потом убрала руку и положила на колени.

– Я вижу, ты работаешь, - сказала она.

– А, да. Ну как ты, Корин?

– Нормально, - ответила Корин.
– Где твои очки?

– Очки?
– удивился Форд.
– Мне нельзя ими пользоваться. Я делаю упражнения для глаз. Очками нельзя пользоваться.
– Он снова повернулся на стуле и посмотрел на дверь, в которую вошла Корин.
– Посоветовал ее двоюродный брат, - пояснил он.

– Двоюродный брат? Он доктор?

– Не знаю, кто он. Живет на другом конце города. Он ей дал для меня несколько глазных упражнений.

Форд прикрыл глаза правой рукой, потом опустил ее и посмотрел на Корин. Пожалуй, он впервые посмотрел на нее с явным интересом.

– Ты остановилась в городе, Корин?

– Да, в отеле "Кинг Кол". А она не сказала тебе, что я звонила?

Форд покачал головой. Он порылся в бумагах, валявшихся на столике для бриджа.

– Значит, в городе, да?

Корин вдруг заметила, что он пьян. Когда она это заметила, у нее заходили ходуном коленки.

– Я переночую одну ночь.

Последнюю фразу Форд выслушал, стараясь сосредоточиться.

– Всего одну ночь?

– Да.

Болезненно прищурив глаза, он посмотрел на разбросанные в беспорядке по столику для бриджа бумаги.

– Я здесь много работаю, Корин, - сказал он доверительно.

– Я вижу, вижу, что работаешь, - ответила Корин, сдерживая слезы.

Форд снова обернулся, чтобы взглянуть на дверь, и на этот раз чуть не упал.

Потом он наклонился к Корин, озираясь, словно человек, отважившийся пересказать соседу по столу на чинном сборище скандальную сплетню или сомнительную шутку.

– Ей не нравится моя работа, - произнес он таинственно.
– Ты представляешь?

Корин молча замотала головой. Слезы почти ослепили ее.

– Ей не нравилось то, что я пишу, когда она приехала в Нью-Йорк. Я кажусь ей недостаточно содержательным.

Корин плакала, больше не стараясь сдерживаться.

– Она пишет роман.

Покончив с секретами, Форд выпрямился и стал снова ворошить бумаги на столике для бриджа. Внезапно его руки замерли. Он заговорил таинственным шепотом.

– Ей попалась моя фотография в разделе книжных рецензий в "Тайме", и она приехала в Нью-Йорк. Она считает, что я похож на какого-то киноартиста. Когда без очков.

И туг Корин без лишнего шума все же потеряла голову. Она спросила Форда, почему он не написал. Она попрекнула его тем, что он нездоров и несчастлив. Она умоляла его вернуться домой. Она беспорядочно касалась руками его лица.

Но Форд, перебив ее на полуслове и болезненно моргая, заговорил вдруг как совершенно трезвый и необыкновенно разумный человек.

– Корин, пойми, мне нельзя уехать.

– Что?

– У меня опять сдвиг, - коротко объяснил он.

Корин смотрела на него, оглушенная отчаяньем и потерянная.

– Сдвиг, сдвиг, - повторил Форд нетерпеливо.
– Ты видела оригинал. Вспомни. Вспомни, как кое-кто колотил в темноте по ресторанной витрине. Ты знаешь, о ком я.

Сознание Корин вернулось по извилистой дорожке в прошлое и, добравшись до места, частично затуманилось. Когда она снова взглянула на мужа, он, прищурившись, разглядывал обложку киножурнала, который был у него в руке. Она отвернулась.

– Остановилась в городе, Корин?
– осведомился он вежливо, кладя журнал на место.

Корин не надо было отвечать, потому что хозяйкин голос из-за двери проверещал:

– Э-эй, вы там, открывайте. У меня руки заняты.

Форд неловко кинулся к двери. В обмякшей руке Корин оказался стакан.

Хозяева, тоже взяв себе по стакану, сели: Форд к своему захламленному столику для игры в бридж, Банни Крофт прямо на пол, возле столика.

На Банни были джинсы, мужская рубашка с открытым воротом, вокруг шеи по-ковбойски повязан красный носовой платок.

Она поудобнее вытянула ноги, словно приготовилась к долгому разговору.

– Потрясающе, что вы приехали нас проведать, Корин. Грандиозно. Прошлой весной мы хотели выбраться в Нью-Йорк, но не получилось.
– Она указала носком мокасина на мужа Корин.
– Если бы этот выпендряла хоть что-нибудь написал для заработка, мы бы могли многое себе позволить.
– Она не закончила.
– Мне нравится ваш костюмчик. У вас его не было, когда мы встречались в Нью-Йорке, верно?

– Был.

Корин пригубила коктейль, стакан был грязный.

– Значит, вы его не надевали. Я, по крайней мере, не видела.
– Банни ловко скрестила ноги.
– А как вам наша нора? Я называю ее крысиным гнездом. Одну комнату я могла бы сдать. Рэй бы тогда спал в домашней аптечке - да, милый?

– Что?
– спросил Форд, оторвавшись от стакана.

– Если мы сдадим эту комнату, тебе придется спать в домашней аптечке.

Форд кивнул.

Поглядев на Корин, Банни спросила:

– А где вы, кстати, остановились в городе, Корин?

– В отеле "Кинг Кол".

– Ой, ведь вы мне уже говорили. Там внизу такой маленький бар, я его обожаю. На стенках развешаны мечи и прочая чепуха. Вы заходили туда?

– Нет.

– Бармен как две капли воды похож на одного киноартиста. Недавно играет. Ужасно похож. Как же его фамилия...

Форд поерзал на стуле и посмотрел на Банни Крофт.

– Давайте еще выпьем, - предложил он. Стакан у него был пустой.

Банни взглянула на Форда.

– Что прикажете? Нестись вприпрыжку?
– спросила она.
– Сам знаешь, где бутылку искать.