Орджоникидзе

Зато отличного боевого союзника Елена Дмитриевна и Серго нашли в Джоне Риде, представителе Американской компартии. Высокий, худой, большеглазый, юношески порывистый, порой эксцентричный, всегда полный надежд и решимости говорить людям правду, Рид давно привлекал внимание Орджоникидзе. Оба хорошо помнили свою первую встречу на Пулковских высотах в Октябре 1917 года. Серго был агитатором ЦК- Рид собирал материалы, для своих "Десяти дней". [83]

Возможно, это было не слишком любезно, но когда Радек в своей обычной развязной манере провинциального коммивояжера принялся выговаривать Риду и английскому делегату Гарри Квелчу за "заигрывание" с индийцами и афганцами, Серго громко объявил:

83

В 1923 году в Тифлисе по инициативе Серго был объявлен конкурс на лучший перевод на грузинский язык книги Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир". В конкурсе участвовало девятнадцать авторов. Первую премию жюри присудило известным общественным деятелям и литераторам Илье Зура-бишвили и Андро Сакварелидзе.

В том же году книга вышла в свет.

— Третий год помню выражение Ильича: "тезисы выработаны при участии Карла Радека и других лево-глупистов". Хорошо!..

Среди делегатов съезда — без малого две тысячи человек всех цветов кожи, тридцати двух национальностей — не так уж редки были пантюркисты, панисламисты, члены крайних националистических партий. Попадались разные ханы, беки, владетельные князьки, международные шпионы, просто авантюристы и коммерсанты, которые решили воспользоваться приездом в Баку, чтобы выгодно продать ковры, кожаные изделия, раздобыть драгоценности. Даже терпеливая и очень человечная Стасова настаивала: "Некоторых особенно неподходящих изъять". Серго воспротивился:

— Зачем? Я не такой добрый, чтобы из мелких прохвостов делать великомучеников!

Одно из самых интересных заседаний съезда было посвящено судьбам Армении. До Баку дошли сведения, что правительство дашнаков — наиболее националистическое и продажное из всех закавказских марионеток — ведет переговоры с главой американской "благотворительной миссии" полковником Гаскелом о передаче многострадальной страны под протекторат США.

В разгар дебатов, совсем как на терских съездах, мусульмане потребовали перерыва для полуденного намаза. Когда делегаты снова заняли свои места и зал запестрел папахами, тюбетейками, фесками, чалмами и солнечные зайчики заиграли на кинжалах и кривых саблях, слово взял Рид.

— Вы, народы Востока, народы Азии, еще не испытывали на себе власти Америки. Вы знаете и ненавидите английских, французских и итальянских империалистов и, вероятно, думаете, что "свободная Америка" будет лучше управлять, освободит народы колоний, будет их кормить и защищать. Нет. Рабочие и крестьяне Филиппин, народы Центральной Америки, островов Карибского моря — они знают, что значит жить под властью "свободной Америки".

Как только рабочие Кубы пытаются избрать правительство, которое не в интересах американских капиталистов, Соединенные Штаты Америки посылают солдат на Кубу, чтобы заставить народ голосовать за своих угнетателей.

…Американская буржуазия никогда не нападает открыто на страну, которую хочет подчинить своей власти: свое проникновение она начинает с того, что носит лицемерное название "помощи" отсталым странам. С таким же успехом палач мог бы заявить, что он "помогает" осужденному на смерть взобраться на эшафот.

Тот же самый господин, который ведает делами помощи голодающим армянам, господин Кливланд-Додж, который пишет с пафосом статьи о том, как турки выгнали армян в пустыню, является собственником больших рудников меди, где тысячи американских рабочих эксплуатируются. И когда рабочие осмеливались забастовать, стража, охраняющая рудники господина Доджа, штыками выгнала этих рабочих в пустыню — точно так же, как было поступлено с армянами.

Американский посланник в Турции господин Штраус, сам миллионер, который эксплуатирует в Штатах тысячи рабочих, предложил послать весь армянский народ в Америку. Но его план состоял в том, чтобы заставить армян работать на американских фабриках и доставлять дешевый труд с целью увеличения прибыли господину Штраусу и его друзьям.

Главная причина, почему американские капиталисты обещают помощь и продовольствие Армении, в том, что на Кавказе минеральные богатства… Американские капиталисты боятся, что рабочие и крестьяне Армении последуют примеру Советской России и Советского Азербайджана, возьмут власть и национальные богатства в свои руки и будут работать для себя. Американские капиталисты боятся революции на Востоке.

Помните, товарищи, дядя Сэм никогда не дает чего бы то ни было даром. Он является с мешком, набитым соломой, в одной руке и с кнутом в другой. Тот, кто примет обещание дяди Сэма за чистую монету, тот вынужден будет платить за них потом и кровью. И мы, революционные американские рабочие, говорим вам, народы Востока: "Не верьте обещаниям американских капиталистов!"

Есть только один путь к свободе. Объединяйтесь с русскими рабочими и крестьянами, которые свергли своих капиталистов и Красная Армия которых победила иностранных империалистов! Следуйте за красной звездой Коммунистического Интернационала!

Той же осенью Армения восстала. Американский полковник Гаскел распространил официальное заявление:

"Ввиду нарушения демократических институтов правительство Соединенных Штатов полностью прекращает поставку муки, маиса, сахара, любых других продуктов. Так будет, пока не восторжествуют силы порядка".

Джона Рида, великого американца, тогда уже не было в живых…

За тридевять земель, в глубинах Азии, Африки, Латинской Америки, возвращавшиеся из Баку делегаты повторяли слова Рида, знакомили свои народы с характером дяди Сэма. В Тифлисе правительство меньшевиков вторило полковнику Гаскелу: "Наши демократические традиции требуют, чтобы мы не пропускали в Армению продукты из России и Советского Азербайджана. Голод — целебное средство"!

Серго гневно протестовал против задержки эшелонов с продовольствием и попыток грузинских меньшевиков делить с турками армянские земли.

Становилось все труднее терпеть и то, что делалось в Грузии. Сам Жордания вынужден был признать: "Дальше некуда идти. Грузия летит в пропасть".

Пятнадцатого декабря Серго пришел на военный телеграф. Написал красными чернилами на бланке члена Реввоенсовета Кавказского фронта:

"Москва — Кремль Ленину

Совещание Кавбюро в составе Стасовой, Нариманова, Мдивани, Орджоникидзе, в присутствии Элиава, Леграна, Старка, Думбадзе, Окуджава, командарма Геккера и члена РВС XI армии Михайлова, единогласно решило с рассветом перейти границу Грузии. Все подготовлено".

Владимир Ильич приказал любым способом немедленно вызвать Баку:

"Только что прочитал шифровку номер первый. Вот ответ: Это в корне противоречит решению ЦК. Может иметь пагубные последствия. Ни в коем случае не разрешается Центральным Комитетом. Категорически требуем приостановления, отмены решения".

Скрепя сердце Орджоникидзе подчинился:

"Получили ответ Ленина. Ясен и понятен… Все будет исполнено".

Ленин все же не успокоился. Семнадцатого декабря он собрал Пленум ЦК для того, чтобы снова "…подтвердить решение о мирном направлении политики РСФСР на Кавказе и потребовать от Наркоминдела и военного ведомства принятия всех мер, которые могли бы обеспечить успех этой политики".

Четыре дня спустя в Москву приехал Серго.

— Я делегат Всероссийского съезда Советов, — шутливо напомнил он Ленину, и через минуту оба погрузились в грузинские дела.

Под Новый год Серго вернулся в Баку. А второго января с утра они вместе с Кировым засели за письмо членам Центрального Комитета партии. Руководители Кавбюро отстаивали свою позицию: "немедленно советизировать меньшевистскую Грузию".

Снова Пленум Центрального Комитета. Мнение прежнее: "Строго сообразоваться с уже имеющимися по этому поводу решениями ЦК".