Осенний семестр

– О-па! Привет!
– я пьяно улыбнулась своему ночному кошмару и помахала рукой Марининому.

– Опять пришли!
– фыркнула Марина и отвернулась.
– Что им надо?

– Наши нервы, - усмехнулась я и тоже отвернулась. Тут стакан исчез куда-то из рук.

– Думаю, тебе уже хватит, малявка, - услышала противный голос над ухом.

– Я не 'малявка'!
– как же он меня достал.
– И сама решаю, хватит мне или нет! Отвали!
– рядом со мной сражение проигрывала Марина, но она больше меня выпила, так что и шансов у неё меньше.

– Так, мелкая, всё, положи стакан на место!

– Миха был не умолим. Ах, так! Марин, я за тебя смогу победить этих гадов! Честно!

– Я тебе, что маленький ребёнок, который не знает, что правильно, а что нет?

– Да, - карие глаза были почти чёрными в полутёмном помещении клуба.

– А вот и нет!
– я встала и, отпихнув от парня, кинулась в сторону толпы со скоростью ракеты. Маринка, как ни странно, поняла мой мотив и крикнула:

– Давай! Отомсти всему мужскому полу! Да!!!

Славик только покачал головой на это и молча, вскинул свою вообще не сопротивляющуюся ношу на плечо.

– Пошли, именинница.

– А ты мне подарок не подарил!
– Маринка начала бить кулаками по спине.

– Когда протрезвеешь, такой тебе подарок будет, ахнешь!
– буркнул парень.

– А он большой будет?

– О да!
– но этих слов я не слышала, так как бежала через танцующих к выходу. Толпа напирала, как и музыка, но мне было всё равно.

– Оля! Оля!
– голос парня доносился, как через вату. Достал он меня, честно.

Ночной Петербург... красив. Очень красив. Огни, заманивающие провинциалов, в свои сети, подмороженные мостовые, гул машин, и мосты... Можно всю жизнь ходить по этим улочкам и так и не узнать всех тайн. Красивый город Петербург... краси...

– Мелочь! Ты где, гадина?
– раздалось где-то вдалеке с проспекта. Вот прям так и скажу! Фигу! Ищи сам, коль так приспичило, а я... мороженого поем, что купила в круглосуточном, вот!
– Мелкая! Где ты? Тебе ничего не будет! Честно-честно!
– продолжал надрываться староста нашей группы. Ага-ага, так я и поверю! Каждый двухлетний малыш знает сколько пиздюлей содержится во фразе 'тебе ничего не будет'. А я не двухлетняя. Но знаю!

Под аркой было тихо и темно. Фонарь не горел, а аптека уже не работала. Почему-то вспомнилось стихотворение из детства 'Ночь, улица, фонарь, аптека...', только вместо 'бессмысленный и тусклый свет' в голове возникало 'хоп и нету человека'. Странно. За этими размышлениями я так и не заметила, что ко мне сзади кто-то подрался и схватил за шкирку.

– Ух, ты, какая маленькая, а одна ходишь!
– мужик был довольно странной наружности и прочно ассоциировался со вторым вариантом бессмертного стихотворения А. Блока.

– Может маленькая, а зато удаленькая!
– буркнула я... повиснув грузом на его руке, а когда мужик расслабился, как дам ему сначала между ног, потом по колену (говорила мне Катька, не издевайся над Михой, не издевайся, а видишь и пригодилось!). Он взвыл и схватился сначала за хм..., потом за ногу. Я даже хлопать ресницами не стала, а сразу дала дёру.

Нет, ну моя удача явно сделала себе подтяжку попы и теперь красуется. Ну как ещё скажите объяснить тот факт, что выбегая из злополучного двора, я наткнулась на Миху? Как? Вот и я не могу найти другого объяснения!

– Мелочь!
– Миха кинулся вслед за мной со скоростью студента, опаздывающего на экзамен, что ставят автоматом.
– А ну стой!
– меня схватили в охапку.

– Миха! За мной гонится ненорм...

Парень недоверчиво уставился на бешенную меня. Он что, ещё не выучил, что со мной всегда случается какая-нибудь хрень? Света, удачного тебе замужества, ага.

– А ну иди сюда чертовка!
– крик из-за поворота, откуда только что я вылетела, был явным доказательством к моим словам.

– Ну, мелочь!
– Миха выругался и, схватив за руку, нырнул в ближайший переулок.

Мужик пронёсся мимо нас, даже не заметив две тушки в метре от него.

– Ну и? Ты что вообще без приключений не можешь?
– когда опасность миновала, Миха прижал меня к стене и начал трясти за плечи.

– Ну, стабильно у меня бывает только раз в месяц из ряда вон...
– моя голова болталась, как у куклы, но мыслям было до фени, они плавно текли куда-то.

– Замолчи!
– Миха приблизил своё лицо к моему. Ого! Вот это взгляд! Да он в бешенстве.

– Миха! Что с тобой?
– в голове немного шумело, но основная часть хмеля уже улетучилась из моей многострадальной тыковки, так что уровень бешенства я определить могла.

– Что со мной? Что со мной?!
– похоже, это было последней каплей. Я вжалась в стену и приготовилась писать завещание. Так, комп завещаю Катьке, курсовую Михе, а Маринке тот коньяк на третьей полке в шкафу... Рядом с моей головой в стену врезался кулак. Парень часто дышал. Я боялась открыть глаза и бубнила завещание дальше. Не откажет же он умирающему в последней просьбе?

– ... одежда уйдёт....

– Оля заткнись. Не буду я тебя убивать.

– ... уйдёт...
– ага, так я и поверила! Так что я не обращала внимания, только знай себе, перечисляла список вещей.

– Оля!
– не подействовало.

– Кире завещаю...

Миха вздохнул.

– Ладно, тогда так...
– и я заткнулась, потому что меня второй раз в жизни поцеловали. И тут я поняла - он боялся за меня. Смешно, но это было так. Пришлось утешить и обвить шею этого паникёра руками.

– Да не переживай ты, я же всегда найду выход, - я улыбнулась.

– Не могу. Оль, правда, не могу, - покачал головой парень.

– Дурак, - пробормотала я, обнимая его.
– Дурачёк.

– Сама такая!
– буркнули над моей головой.
– Ладно, мелочь, пошли в общагу и не отпирайся!
– сказала эта сволочь уже обычным голосом. Вот просто талант портить кайф! Я бы даже сказала не талант, а призвание!

– А ты поймай и отвези!
– фыркнула я, вырываясь из объятий парня, и понеслась в сторону клуба.