Осенний семестр

В общем, вышла я из своего убежища за десять минут до начала пары с планом действий в голове и упокоенной совестью, тьфу... успокоенной совестью. Пришла я пару вовремя и даже без приключений села за парту. Моя попа была против, но ей велели заткнуться (нет, ну точно пора к психиатру!). Так как попе это не понравилось, то сидела я как на иголках и посматривала на колено Михи. Тот морщился и все время пытался вытянуть ногу. Совесть начала снова меня грызть. Эй! Я не гранит науки! Маринка тоже сидела тихо и мирно, надо сказать, правда в самом начале упрекнула меня за исчезновение, но ничего, это стерпеть можно. Как же Миха на соревнования поедет и вообще на физ-ру пойдёт, если у него такая боль сильная?

Ответ на этот вопиющий вопрос совести напрашивался сам собой - никак, но меня он не устраивал. Ломая над ним голову и просто пытаясь его выкинуть одновременно, я и просидела так до конца пар.

– Ты ненормальная!
– высказала мне уже давно всем известную истину Маринка.

– И?
– мы стояли на остановке и ждали Маринкиного автобуса. Мне так нужен был другой автобус или на худой конец троллейбус, но его ждать, как пока Пельмешка поставит мне зачёт в этом семестре.

– То ты хочешь извести Сидорова, то теперь решила вообще его не трогать, чего случилось? Ты инопланетянин?! Где Оля?!

– Чего орёте на всю округу?
– спросил Витька, подходя к нам.

– Вот! Она решила оставить своего драгоценного Миху в покое.

– Э...- слов у Витьки не было вообще. Даже неприличных. Правда страшно?

– Я ж говорю! Инопланетяне подменили!
– Марина так увлеклась своей теорией, что дёрнула меня за хвост. Ай! Больно же!

Тут из-за поворота вырулил, то есть, прихрамывая, вышел сам виновник нашего спора и мы заткнулись, ну кроме меня...

– Вспомнишь говно, вот и оно, - пробормотала я.

– Уф, не подменили, - в тон мне ответила Маринка.

– Привет, - как бы не заметил нашего диалога Сидоров, подходя к нам уже не прихрамывая. М-да, Голливуд потерял нового лауреата Оскара.

Нестройный хор был ему ответом, дальше разговор не клеился.

– Знаешь, что сказала мне Маринка?
– вдруг усмехнулся Витька.

– Что?
– Миха уселся на скамейку и с облегчением вытянул ногу. Р-р-р, совесть, заткнись!

– Олька тебя больше донимать не будет!
– наябедничал этот дебил.

– Да ну?
– Миха уставился на меня прищурившись. Карие глаза смотрели настороженно.

– Ага, - я состроила миленькую мордашку и улыбнулась, - мне надоело. К тому же сам подумай, какой поворот сюжета!
– я азартно начала сочинять "хрень хреновую", опять же обращаемся к речи моей бывшей соседки. Интересно, а к какой категории хрени относится её нынешний муж?
– Все ждут продолжения, а его нет! Хе-хе!
– я злобненько потёрла ладони, как главный злодей из "Смурфиков". Фиг, я вам признаюсь, фигу!!!

– Мелкая, ты не исправима, - подвёл итог моим актёрским выкрутасам Миха, - а ты не думала, что я не соглашусь с этим и буду мстить?

– Так даже интереснее, - уже не так уверенно сказала я задумчиво. Действительно, такой вариант я не продумала, думала, что ему нога помешает мне вставлять палки в колёса. Ан нет! У него же есть Витя. Так, мне срочно нужны Катькины чары!

Маринка смотрела на нас с явным недоумением и с ещё большим удивлением. Особенно на Витьку, который после последней фразы оскалился, как тот самый злодей из "Смурфиков" или всё же это больше на "Минипутов" смахивает? Так я чего-то опять увлеклась. А Маринка выдала:

– Вы - идиоты, а я поехала домой!
– и подбежала гостеприимно открывшему свои двери автобусу.

На остановке нас осталось трое. Я почувствовала себя, как один русский против легиона немцев. Мама!

– Чего вы так на меня уставились? Я правда больше трогать вас не буду, честно!

– Да ну? Теперь моя же очередь делать тебе пакость, - усмехнулся Миха, Витя вторил ему, подхалим несчастный.

– Ну и делай!
– фыркнула я.

В следующую секунду раздался звонок мобильника. Мы аж подпрыгнули. Витя вытащил свой мобильник и приставил к уху.

– Да, мам... ты уже приехала? Да, мам! Ну-ну, мам... я не могу... Ну, мама!!! Ладно, я буду, пока...
– парень нажал отбой и с вселенской грустью посмотрел на телефон.

– Что такое?
– Миха попытался пошевелить ногой, но поморщился. Думал, я не замечу, ага, как же! Я-то может, и не замечу, но вот моя совесть...

– Да, мама к тёте Петунье приехала в гости, зовёт меня к себе, бр-р-р.
– парень так поморщился, что показалось, что он съел целый ящик даже не лимонов, а пуд соли. Фу! Какая гадость!

– Это не та сумасшедшая тётка, что оказалась дать тебе комнату, пока ты учишься?

– Она самая, мамина сестра, - Витя фыркнул.
– Блин, надо ехать к ним, сейчас опять мне невест показывать будут!

– Сочувствую, у меня такой же дядя, - вдруг грустно сказала я. И это было действительно так. Мой дядя был человеком очень консервативных взглядов, более консервативных, чем консервы у мамы на балконе. Он думал и думает, что место девушки на кухне и вечно беременной, и когда я поступала, он всеми силами старался мне помешать и всё приводил одного из своих воспитанников из спортивной школы. Парень был симпатичным (всего 4 зубов не хватало), но таким тупым (видимо, мозги и были в этих четырёх зубах), что я сказала своё твёрдое и категоричное "нет" и уехала в общагу. С тех пор я почти не общаюсь с семьёй, разве что с мамой, да и то редко. Дядя её совсем затерроризировал....

– Да ну?
– вопрос вывел меня из горьких воспоминаний. Миха смотрел через полуопущенные ресницы.

– А что? Нельзя?
– тут же ощетинилась я.

– Мих, я боюсь тебя с этой умалишённой оставлять!
– Витька заметил свою маршрутку, но поднять руку так и не решился.

– Давай уже вали к своей тётке, а я как-нибудь сам доеду, автобус же почти к общаге подъезжает, - Сидоров опёрся локтями на колени, руки сцепил в замок и положил на них подбородок, - всё будет в лучшем виде, не переживай!
– и улыбнулся.

Я, хлопая глазами, наблюдала эту сцену.

Витька покачал головой и остановил маршрутку. Вскоре на остановке остались мы одни. Миха долгое время молчал, а я боялась даже вздохнуть. Совесть занималась своим любимым делом - грызла. Наконец, меня она достала (или сгрызла) и я сказала:

– Миха, у тебя, что нога болит, ты весь день немного прихрамываешь, - я, конечно, преувеличила, прихрамывал он только, когда подходил к остановке, но не говорить же ему, что я пряталась в мужском туалете?!