Оскал Фортуны. Трилогия

– Почему? – не на шутку удивился Алекс. Это както не походило на жреца.

– Сказал, что слишком стар, и много видел, чтобы бояться смерти.

– Но мы же должны чтото для него сделать?! – вскричал юноша.

Молодая женщина подняла плохо различимое в темноте лицо.

– Если у нас получится разоблачить заговор, Тусет просил сделать ему циир и положить в гробницу Нефернут.

Парень вздохнул.

– Рассказывай по порядку.

– Пойдем к каналу, – махнула она рукой. – А то еще мождеи припрутся.

Признавая справедливость этих опасений, Александр кивнул.

– Я провожу тебя до дома.

Похромав немного, спутница постепенно "разошлась". Тюрьма осталась далеко позади, и с той стороны пока не доносилось ни звука. Хотя парень прекрасно знал, сколь хрупка и ненадежна эта тишина.

Усевшись на склон у самой ограды, Айри взяла его под руку и, прижавшись плечом, заговорила:

– Тусет точно спятил, хотя я сначала не поняла. В саму темницу не попасть, там слишком узко, и каменная плита мешает. Я стала его звать. Он так испугался!

Молодая женщина нервно хихикнула и прижалась еще теснее.

– Решил, что это духи тех, кого там мучили, пришли за ним. А когда узнал, обрадовался и даже заплакал…

– Документы, – напомнил Алекс.

– Ты же сам велел подробно! – обиделась Анукрис.

– Хорошо, – юноша посмотрел на небо. Судя по звездам, до рассвета еще пара часов. Время есть.

– Тусет спрятал их в посохе!

Юноша вспомнил эту палку. Высотой чуть выше человеческого роста. Диаметром в сантиметр снизу, где медный наконечник, он постепенно расширялся до трех – четырех наверху, где располагалась грубо вырезанная голова кобры. Плотное серокоричневое дерево с тремя или четырьмя поясами иероглифов.

– Он сказал, что там спрятан донос Минхотепа и записка Аппия Тулла Апера к наместнику.

– Кто такой Апий Тулл?

– Нидосский богач, – выковыряв из носа ком грязи, разъяснила Айри. – Один из самых богатых и самый скупой. Про него куча анекдотов ходит.

– А где посох? – поморщился Александр.

– Наверное, в храме, – пожала плечами спутница. – Это же один из знаков второго пророка.

– Послушай! – встрепенулся он. – Если эта вещь старинная, то жрецы должны знать о тайнике в ней!

– Нет, – покачала головой молодая женщина. – Посох или кладут в гробницу пророка, или передают по наследству.

– Это как?

– Когда жрец перестает быть пророком, он отдает свой знак приемнику, – терпеливо пояснила она. – Тусет так его и получил. Его предшественника перевели в столичный храм живого бога, жизнь, здоровье, сила.

– Все ясно и понятно, – юноша посмотрел ей в лицо. – Но с чего же ты решила, что он спятил?

– Да ты послушай, что он дальше понес! – Айри положила ему на плечо подбородок. – Про гедан, время которых ушло не начавшись. Потом стихи про червяков начал читать.

– Стихи?! – Александр отстранился.

– Ага, – она кивнула. – Раз пять повторил, велел запомнить обязательно.

Молодая женщина полуприкрыла глаза.

У нас сотни лиц и десятки имен,

Мы те, кто идет вам на смену.

Ваш мир умирает, мы черви на нем,

Незримо творим перемены.

– Весело, – поежился юноша. – Это все?

– Еще нет, – ответила Анукрис, не опуская с него лучистых глаз. – Тусет сказал, что спасти всех нас может только Птаххотеп.

– Кто такой?

– Придворный Келлномарха. Он вроде старший писец визиря или еще кто. Он когдато вместе с Тусетом служил у грозного Мосайха.

– Ну и где нам его искать?

– В Амошкеле, – она пожала плечами.

– Похоже, Тусет действительно спятил, – вздохнув, согласился Александр, обняв спутницу за талию. – До столицы еще добраться надо. Кто нас к нему пустит?

– Вот и я говорю! – Айри провела по его щеке грязным пальцем. – А он одно твердит: "Передайте Птаххотепу, что наследники гедан обещали отомстить всем, кто ересь их предков искоренял".

– Так нам и поверят! – фыркнул юноша.

– И я то же самое ему сказала! – неизвестно чему обрадовалась молодая женщина. – Тогда Тусет посоветовал попросить жрецов вскрыть гробницу Мосайха. Он говорит, что черви отомстили ему после смерти.

"Вот блин, – с раздражением подумал юноша. – Червяки, гробницы, наследники! Прямо какоето безумное женское фэнтези получается".

– Что делать, Алекс? – спросила Айри, пытаясь сесть к нему на колени.

Парень с сожалением пресек эти попытки и встал.

– Тебе пора. Не дай… Вдруг супруг хватится.

Она вздрогнула, как от удара. Не обращая внимания на реакцию, Александр продолжал.

– Пусть Мерисид точно узнает, где этот самый посох хранится в храме. Зачем это нужно, ей не говори. Вообще молчи о том, что было сегодня ночью…

– Сама знаю! – резко бросила Айри. – Не маленькая!

– И придумай, как объяснить свои синяки.

– Я же сказала – разберусь!

– Не кричи, – мягко одернул её Александр. – Спасибо тебе за все. Ты очень смелая и умная.

Молодая женщина всхлипнула.

– Лезь, – он встал у стены и сложил руки в замок.

Но Айри не торопилась, словно оттягивая миг расставания.

– Когда ты придешь?

– Я передам с Мерисид.

– Ты доверяешь этой предательнице?!

– Нет, – успокоил её юноша. – Если она тебе скажет, что я приду завтра ночью, значит, на самом деле – послезавтра. А если скажет, что послезавтра… Значит?

– Через два дня! – улыбнулась молодая женщина.

– Умница! – Александр подбросил сейчас почемуто удивительно легкое тело вверх.

– До свидания, Алекс, – прощаясь, прошелестел её голос.

Юноша еще немного постоял, вслушиваясь в тишину. Никто не кричал, не бегал. Кажется, хозяйка благополучно возвратилась в родной дом после ночных приключений.

Забросив сидор за спину, Александр торопливо зашагал к маленькой пристани.

Анукрис сбросила грязную набедренную повязку в кустах у забора и, нагишом добежав до прудика, с наслаждением скользнула в теплую, ласковую воду. Надо хотя бы чутьчуть смыть грязь и пыль, чтобы избежать утром ненужных вопросов служанок. А что делать с синяками и ссадинами можно придумать потом.