Осколки

Она поставила пятку кроссовка на обочину, опустив голову вниз. Любое обсуждение ее радикальной потери веса всегда было для нее слишком тяжело, обычно она тут же вставала в оборону. Но в очередной раз Дуэйн настолько искренне, с заботой предложил ей свои услуги, это было так мило с его стороны, что она не чувствовала не раздражения, ни гнева на него.

— Возможно, — пробормотала она. — И, очень мило с твоей стороны предложить мне поговорить об этом. Но… еда и я… у нас странные отношения в последние годы. Но я не анорексичка, несмотря на то, что все так думают. Я просто… ну, все сложно.

Дуэйн быстро обнадеживая сжал ей плечо.

— Хорошо. Когда тебе захочется поговорить об этом, мы поговорим. А пока ты можешь дать мне свой номер телефона?

Анжела немного заколебалась, потом продиктовала номер мобильного и адрес электронной почты, наблюдая, как он вбивал их в телефон. Она твердо говорила себе, что ее согласие встретиться с Дуэйном для пробежки и кофе не является настоящим свиданием. Это был Дуэйн Конрой, в конце концов, Очкарик Дуэйн, которого она знала со средней школы. Он был обычным парнем, одноклассником, и всего лишь просто кофе. Не было необходимости паниковать, напомнила она себе, и не было причин для беспокойства, несмотря на то, что она никуда не выходила ни с одним мужчиной уже более трех лет.

Ох, Лорен и Джулия обе изо всех старались и сделали все возможное, чтобы, как они лаконично выразились — «вытащить ее оттуда». Джулия вернулась в Сан-Франциско почти год назад и занимала квартиру на этаже ниже. Она встречалась с потрясающем великолепным парнем — совладельцем фирмы, в которой работала… и неоднократно пыталась познакомить Анжелу с одним из друзей Натана. Джулия, которая, по общему признанию, фантастически готовила, также регулярно пробовала Анжелу накормить. До сих пор ее усилия по обоим пунктам были в значительной степени безрезультатными.

Лорен, всякий раз, когда бывала в Сан-Франциско, практически вытаскивала ее силком (что для нее был настоящий подвиг, учитывая разницу в росте) на ужин или на танцы в клубы, или просто выпить (обычно участвовали они втроем). Она продолжала подначивать Анжелу, чтобы та стала двигаться дальше, не топталась на месте в своей личной жизни, нашла себе кого-нибудь и снова наслаждалась жизнью.

До сих пор Анжела продолжала сопротивляться встречаться с другим парнем, будь то полноценные отношения или просто бессмысленная ночь. Она была несказанно удивлена, учитывая, что стала одни кожа и кости и совершенно перестала обращать внимание на свою внешность, когда мужчины подходили к ней в клубах или барах, что заставляло ее думать, что они совершенно отчаялись найти кого-то, поэтому решили рискнуть с ней.

Но сейчас она почувствовала, что с Дуэйном было все совсем по-другому, он пытался с ней подружиться, а не тут же уложить в постель. Он был, она поняла, ошарашенно глядя на него, хороший парень.

И когда она вошла в родительский дом, давно не появляющаяся улыбка отражалась у нее на лице, она даже ощущала себя немного по-другому, не как обычно, и поймала себя на мысли, чего не было с ней очень, очень давно — может быть стоит двинуться дальше и начать жить снова.

Часть III . Ангел

Глава пятнадцатая

Апрель, настоящее время

Вид на залив Сан-Франциско и гавань Саусалито с задней террасы являлся одной из основных причин, из-за которой Ник купил этот великолепный дом, почти десять лет назад. Конечно, были и другие причины — размер и простор, чистые, гладкие линии дизайна, полная конфиденциальность, которую предоставлял ему дом и, конечно, не далеко от Сан-Франциско, всего в нескольких минутах езды по мосту Золотые Ворота. Но если выбрать что-то одно, что окончательно заставило его принять решение и совершить сделку, то, конечно, это был вид, которым он любовался сейчас перед собой.

И сейчас, стоя у перил на террасе с бокалом Мерло в руке и наблюдая, как солнце начинало садиться в гавань, он испытывал настоящее удовольствие. Десятки плавучих лодок и другие парусные суда, пришвартованных в гавани, зажигали огни, создавая своего рода сказочную атмосферу, и отсюда он мог любоваться этим зрелищем также, как туристы или местные жители, прогуливающиеся по набережной и главной улице города, где было расположено большинство магазинов и ресторанов.

Он почувствовал близость с этим домом, как только вошел внутрь в сопровождении агента по недвижимости, и в тот же момент понял, что должен его купить. С годами дом с этим великолепным видом на набережную и уединенной задней террасой с садом, стал для него нечто большим, чем просто домом. Он стал для него личным пространством, его убежищем, его посещали только его родители и пара очень близких друзей. И он никогда, никогда в жизни не приводил сюда ни одну женщину, отказываясь делиться своим священным пространством с кем-то еще, с кем у него были всего лишь мимолетные отношения. И, несмотря на то, что он почти год провел с Анжелой, он тоже не приводил ее сюда.

— Бл*дь.

Он с разочарованием выдохнул, его мысли опять вернулись к ней. Когда он увидел ее сегодня, он не мог избавиться от мыслей, постоянно думая о ней. Целая гамма чувств скручивала его в узел в течение нескольких часов, слишком сильные эмоции, которые он редко разрешал себе испытывать. По большей части Ник прожил свою жизнь без сожалений, не позволяя себе оглядываться назад, жалеть, что он не сделал что-то по-другому, и, конечно, никогда не испытывал чувства вины от того, что он совершил. При одном исключении, когда дело не касалось Анжелы Дель Карло.

В течение многих лет он пытался заглушить чувство вины после той ночи, когда так жестоко порвал с ней, практически вытолкав ее из своей машины. Он пытался ожесточить свое сердце в ту ужасную ночь, чтобы не слышать ее умоляющих рыданий и отчаянных попыток дать ей еще один шанс. Это было единственное, что он мог сделать, поставив крест на их отношениях, которые первоначально ему не стоило и начинать.

Но чувство вины и сожаления, которые он испытывал в течение последних нескольких лет, были ничто по сравнению с тем гнетущим раскаянием, которое он ощутил в тот момент, когда снова увидел сегодня Анжелу. Она почти совсем не напоминала ту знойную, сексуальную красавицу, его сексуальную рабыню, которой была более или менее в течение почти года. Он постепенно лепил ее, чтобы она соответствовала его представлению идеальной женщины, сначала заставив набрать вес, чтобы у нее появились изгибы в определенных местах, и выбирая одежду, которая прекрасно сидела на ней, обучая ее, как лучше всего ему угодить в постели. И ее образ той ночи был просто выжжен у него в мозгу, он никогда не сможет забыть его — ее длинные, темные волосы, спадающими мерцающими волнами почти до талии, белое платье, очерчивающее ее гладкие, загорелые изгибы, обнажающее большую часть ее великолепных, стройных ног, ее красивые темные глаза и широкий с припухлыми губами рот выглядел настолько идеальным, не кричащим, а только намного улучшив ее природную красоту.

Но женщина, которую он увидел сегодня, не была похожа на его красивую, страстную красавицу, когда она была его любовницей. Женщина, которая поднялась из-за стола, смотрела на него пустыми, бездушными глазами, была тенью той прежней. Совершенно исхудавшая, болезненно тощая, практически чертовый ходячий скелет, стояла перед ним в своем уродливом брючном костюме, свободно висящем на ее изможденном теле. И когда-то сияющий цвет лица превратился в землистый, а скулы настолько выпирали, делая ее глаза еще больше запавшими. Она не пользовалась макияжем, под глазами запали темные круги. Ее волосы небрежно были забраны в пучок, и на первый взгляд он не заметил, чтобы на ней были украшения, даже часы.

Но больше всего его беспокоил ее взгляд или скорее отсутствие такового. Ее голос звучал тихо и безжизненно, и сама Анжела выглядела так, будто из не высосали всю жизнь.

А потом еще и ее пальцы (они были такими ледяными), что он чуть не вздрогнул, когда пожимал ее руку. У нее всегда были такие мягкие, теплые руки, и ему нравилось, когда они ласкали каждый дюйм его тела. Теперь они были такими же бледными и костлявыми, как и все остальные части ее тела, но их холод заставил его обеспокоиться, подумав, что она больна. Или превратилась в анорексичку.