Основной закон 2

***

– Что это было? – спросила она у Синявина уже на улице.

– Воздействие энергии на человеческий организм.

– И как этим пользоваться?

– Давай, ты придешь ко мне в воскресенье после обеда. И у нас будет по меньшей мере четыре часа на то, чтобы обстоятельно обо всём поговорить.

– А сейчас?

– А сейчас у меня работа. Через пятнадцать минут меня ждет пациент.

– Ты лечишь людей! – зажглись глаза у Синичкиной.

– Нет. Только патронаж.

– Но почему?

– Об этом тоже поговорим в воскресенье.

Глава 11

Воскресенье настало быстрее, чем хотелось бы. Время, до предела заполненное учёбой и работой, улетало стремительно. Казалось бы, еще вчера был понедельник, а глянешь на календарь – неделя уже пролетела.

Всю неделю на переменах Синичкина приставала с расспросами. Видать, началась трансформация и оптимизация организма, возникли новые ощущения, и девочке требовались объяснения. Валерик хорошо помнил, как это проходило у него, как тестировал свои возможности при помощи гречки и пельменей. Отделывался он короткими ответами по существу, без длинной теоретической части, обещая раскрыть все тайны в воскресенье. В самом деле: утро-вечер заняты работой, перемены слишком короткие. Да и народу вокруг толчется чересчур много. И без того в группе все уже посчитали их парочкой, подкалывают Синичкину насчет романа. Валерика пытались подкалывать, но с него как с гуся вода. Поглядел как на идиотов, улыбнулся, сказал пару пустых слов и ушел по своим делам. Неинтересно.

Вера всю субботу и половину воскресенья подпрыгивала в нетерпении: во-первых, она идет в гости к мальчику. И мальчик этот, если уж честно, очень даже нравится. Странный, конечно. Но кто сейчас совсем без странностей? Во-вторых, её подстегивало любопытство. Синичкина вполне уже примирилась с самим фактом перемен. И теперь подсознательно ждала откровений, открытия тайн и погружения в неизвестность. Гипотетические тайны, как водится, должны были быть непременно страшными, и это парадоксальным образом делало их крайне привлекательными.

Чем ближе был назначенный час, тем сильнее начинала волноваться Синичкина. Она три раза поменяла наряд, стерла макияж и накрасилась заново и, в завершение всего, втихаря мазнула в двух местах у ворота материными французскими духами.

Разумеется, эта суета от родительницы не укрылась.

– Ты куда это намылилась? – поинтересовалась мать.
– Ишь ты, прямо как на свиданку собралась.

– Какая еще свиданка? – попыталась возмутиться Вера, но вышло донельзя фальшиво. К тому же некстати запунцовевшие щёки тут же выдали её с головой.

– Ясно. Как мальчика-то зовут?

– Валера, - сдалась Синичкина, понимая, что конспирация провалена на корню.

– Который Валера? Тот, что тебя под новый год выручил?

Вера знала, что матери удивительным образом узнают обо всех тайнах своих почти что взрослых детей. Перезваниваются, болтают, пересказывают, переспрашивают. И стоит кому-то из группы проболтаться родителям, как можно не сомневаться: остальные мамы узнают обо всем не далее, как на следующий день. Запираться смысла не было никакого.

– Угу, - кивнула Вера, с некоторым страхом ожидая материной оценки.

Конечно, если та решит запрещать и не пущать, она всё равно сбежит. Со скандалом, красными глазами, потёкшей тушью и потрёпанными нервами. Но к своему удивлению, услышала:

– Хороший паренёк, надёжный. Топай, а то опоздаешь.

Обрадованная и слегка ошарашенная Вера под влиянием эмоций чмокнула мать в щеку и, на ходу пихая в карман телефон, выскочила из дома. Разумеется, вечером её ждал допрос с пристрастием, но сейчас об этом думать не хотелось. Да и времени оставалось чуть: только-только добежать.

***

Валерик тоже приготовился. Закупил продуктов, поколдовал с пару часиков на кухне, и к назначенному времени накрыл стол. Ничего особенного: те же котлеты с картошкой, пара легких салатиков и простейшие коржики к чаю. Не сказать, чтобы он хотел поразить Синичкину. Просто всю жизнь считал, что пришедшего в гости хорошего человека нужно хорошо угостить. Веру он посчитал хорошим человеком, пока она не доказала обратного.

Звонок в дверь раздался в тот самый момент, когда последний коржик переместился с противня на блюдо. Едва войдя в квартиру, Вера повела носом.

– Ты что-то пёк? Вкусно пахнет.

– Пустяки. Так, чтобы чай пустой не хлебать. Проходи.

Валерик помог снять шубку и проводил Синичкину в комнату, к уже сервированному столу.

– Ни фига себе! Это ты всё сам?

Вера была удивлена сильней, чем золотистым свечением.

– А кто же ещё? Один живу, так что всё сам. Мой руки и давай перекусим. А после, за чаем, я тебе буду рассказывать и на вопросы отвечать.

Котлеты были вкуснейшими. С теми, что делала мать, Вера сравнить затруднилась. Но точно знала, что сама бы так не приготовила. Не уступали котлетам и остальные блюда. А когда дошло до выпечки, у неё вовсе сорвало тормоза. Синичкина прикончила не меньше трети коржиков прежде, чем это сообразила и остановилась в растерянности. Столько мучного и, одновременно, сладкого – полный конец фигуре. Теперь нужно будет садиться на диету и не меньше пары недель упорно сбрасывать наетое, отказывая себе даже в самых маленьких радостях жизни. Кроме того, Синявин, хоть и поменял работу и квартиру, богачом явно не стал. А она его неслабо так объела.

Лицо девушки залило густой краской стыда.

– Не парься, - махнул рукой Валерик.

Каким-то непостижимым образом он совершенно точно понял причину её состояния.

– На стол поставлено именно для того, чтобы быть съеденным. А насчет фигуры не волнуйся. Тебе теперь лишний вес не грозит, даже если ты с утра до вечера будешь лопать самые калорийные продукты. Организм переработает всё до крошки, и либо использует, либо запасёт в виде энергии. Да я ж тебе об этом уже говорил.

– Говорил, - не стала спорить Синичкина. – Но, знаешь, это воспринимается, скорее, как шутка.

– Можешь проверить. Встань утром на весы. А еще лучше, поглядись в зеркало. Утром у тебя наверняка будет несколько минут, когда мама уже уйдет на работу, а тебе в колледж ещё рано. Вот возьми, разденься перед зеркалом и поизучай себя. Уверен, ты сделаешь немало приятных открытий. Но имей в виду: жировая прослойка уменьшится до биологического оптимума, а мышцы сами по себе не появятся. Так что, если захочешь иметь красивое тело, его придется создавать с помощью физического труда. Гантельки, тренажеры, пробежка и прочие трудности.

– А ты? Ты тоже этим занимаешься? Гантельками там, пробежками?

– Разумеется. Вон, гляди.

Валерик мотнул головой в угол комнаты. Там и вправду лежали гантели. Причем не обычные чугунные «десяточки», как в спортзале колледжа, а блестящие наборные, минимум килограмм на шестнадцать. Пыли на гантелях не было, значит, они регулярно используются. Синичкиной внезапно захотелось посмотреть результат этого использования. Чтобы отвлечься, она цапнула с блюда очередной коржик и заявила: