Основной закон 2

Из тумбы стола достал бутылку мартеля, плеснул в бокал и залпом опрокинул. Подождал, послушал себя и плеснул еще. И тут внезапная жуткая боль в животе буквально сложила его пополам.

***

Валерик где объехал, где обошел полдесятка колледжей из числа тех, что были сравнительно недалеко от автовокзала. И везде встречал одно и то же: девушка в приемной комиссии отправляла его к директору, а тот, оседлавши кривую козу, издалека подъезжал на предмет дополнительного финансирования. Вместо директора мог быть завуч, или председатель приемной комиссии, но итог выходил всегда один: вымогание денег.

Утомившись, неудачливый абитуриент зашел перекусить в небольшое кафе неподалеку. Заказал легкий перекус и кофе с десертом. Устроился за столом и в ожидании еды принялся смотреть в окно. Август выдался жаркий, как и в прошлом году. По улицам ходили девушки в босоножках и коротких платьицах, парни в шортах и пляжных шлепках. В оранжевой хламиде прошел мужичок из кришнаитов, пробежала толпа китайских туристов: все похожи друг на друга, все с телефонами, фотоаппаратами, галдят, поминутно снимают всё вокруг. Подошли к большому двухэтажному автобусу, выстроились колонной и один за другим дисциплинированно втянулись внутрь. Женщина-гид пересчитала подопечных, вздохнула, украдкой перекрестилась и полезла следом. От наблюдения Валерика отвлекла официантка. Принесла заказ, составила тарелки на стол и, улыбаясь, удалилась.

Обед был неплохим. Наверное. Валерик не слишком обращал внимание на вкус блюд. Он был разочарован своей попыткой. Такого не предполагалось. Не сказать, что у него не было денег. Но платить ни за что, за мнимую услугу, он посчитал для себя оскорбительным. Вопрос мог быть легко разрешен: один звонок Трофимову, и на другой день его бы зачислили в любой колледж на выбор, и, возможно, вообще без оплаты. Но был один нюанс: он выторговал дом, деньги, относительный покой, но совершенно забыл об учёбе. И сейчас просить о содействии означало влезать в долги. А быть должным этим людям совершенно не хотелось.

«А так ли нужна эта учёба»? Эта мысль настолько поразила Валерика, что он замер, не донеся ложку до рта. В самом деле: в самом начале он пошел учиться ради возможности исследовать свой дар. После побега хотел получить специальность, чтобы легально устроиться на работу и получить прикрытие для исцеления. А сейчас? Два года колледжа. Или три, если не удастся договориться. А если двигать в институт, то шесть лет учебы плюс два ординатуры. И для чего? Сколько времени уходит на учебу, он прекрасно знал. Выходило, что с учетом дороги лечить он сможет лишь по выходным. То есть, только по направлению от Трофимова. На всё остальное просто не хватит времени. И зачем ему всё это, если уже сейчас, не успел он толком обжиться на новом месте, уже давит меж лопаток неприятное ощущение чужого взгляда. И не отпускает чувство недолговечности его нынешней относительно спокойной жизни. Он бы ушел, вновь скрылся ото всех. Теперь он многому научился, и вторая попытка будет намного удачней. Но пока он не вылечил Иринку, придется оставаться на месте и терпеть.

Валерик спохватился, быстро доел, залпом выглотал остывший кофе и, расплатившись, отправился домой.

Глава 22

Вечером, вернувшись домой, Валерик самым внимательным образом осмотрел Иринку. Конечно, до нормы было еще далеко, но она уже не выглядела едва живой, как месяц назад. Риск был, сил в теле Иринки могло не хватить, но и время поджимало: начался август. Еще месяц-полтора, и лес уснет. Подпитываться энергией и лечить девушку станет намного труднее. А далеко ли можно продвинуться на одних пельменях? И он решился.

На следующий день, полечив с утра очередного толстяка, Валерик с помощию Вероники осторожно перенес Иринку на специально для этого приготовленную каталку и отправился в лес. Расстелил на заранее присмотренной полянке плед, уложил на него девушку и принялся за дело.

Как долго можно воздействовать на организм, настолько ослабленный бесчеловечными экспериментами и длительной голодовкой? Слишком мало – не будет эффекта. Слишком много – можно навредить пациентке. На первый раз Валерик решил ограничиться двумя минутами. Присел рядом, внутренне подготовился, приложил к вискам девушки ладони, начал осторожно вливать энергию. Вероника рядом контролировала время.

– Хватит! – скомандовала она.

Валерик прервался, глянул на результат: несколько искорок кружилось, как и в первый раз, где-то в затылочной области. Продолжалось это недолго, лишь несколько секунд, а потом все они одна за другой погасли.

– Ну что, довольно для первого раза, - произнес врачеватель, поднимаясь на ноги. – Айда до дому.

– Думаешь, этого хватит? – усомнилась Вероника.

– Более, чем. Помнишь, чем кончилась первая попытка? Не хотелось бы повторять.

Уже вечером, за чаем, Вероника поинтересовалась:

– И долго так вот, по капельке, придется продвигаться?

– Долго, - ответил Валерик. – Может, даже не один год. Но другого способа я пока не знаю. Через неделю попробую добавить минутку воздействия, потом еще одну и постепенно доведу минут до десяти. И, видимо, надо начинать делать ей масаж и принудительную гимнастику: двигать руки-ноги, сгибать их в локтях-коленях.

– Чтобы мышцы двигались?

– И для этого тоже. Но главное – я не знаю, насколько в мозгу сохранились нейронные связи. Ладно еще внутренние органы работают. Но мозг запросто может забыть, как, скажем, двигать руками. И тогда как ни крутись, а шевелиться Иринка не сможет, не говоря уже о том, чтобы ходить, говорить и вести полноценную жизнь.

– Это её всему придется заново учить? – ахнула Вероника.

– Все может быть. Возможно, Иринка разумом станет соответствовать новорожденному младенцу. А возможно, и вовсе не очнется, навсегда оставшись таким вот бессознательным телом.

– Ужас какой! – искренне сказала девушка и зябко поёжилась.

– Да, - согласился Валерик. – Это было бы самым страшным. Я не уверен, что смогу в этом случае прервать её жизнь.

Веронику снова передернуло:

– Давай не будем о таких жутиках говорить. Случится – тогда и станем решать, что делать.

***

Работа с Иринкой подействовала на целителя позитивно. Можно даже сказать, целительно. И пусть процедуры длились лишь пару минут в день, хандра стала потихоньку отступать. Валерик вернулся к своим обычным тренировкам: по утрам стал бегать вокруг озера, делать зарядку, непременно завершая упражнения купанием. Вечером, в сумерках, уходил в лес: тренировал свой дар. К своим богатым клиентам стал относиться равнодушно: есть они – хорошо, нет – еще лучше. Перестал обращать внимание на недовольное ворчание толстяков, а попытки соблазнения со стороны дам, порою весьма изощренные, просто не замечал.

Глядя на него, и Вероника принялась восстанавливать форму: пробежка, растяжка, силовые упражнения, отработка ударов, бой с тенью. Валерик заказал и подвесил во дворе несколько разнокалиберных боксёрских мешков, и, пытаясь копировать движения девушки, тоже принялся избивать «груши». А та, глядя на его неумелые действия, неожиданно для себя принялась учить – настолько, насколько сама умела. И мало-помалу отношения меж ними, поначалу настороженные, устаканились. Ну а куда деваться? Общее хозяйство, совместные трапезы, разговоры и, конечно, уход за Иринкой – всё это неизбежно сблизило обитателей дома. После периода осторожных прощупываний, изучения друг друга, притирки вышло этакое честное добрососедство. Примерно, как в коммуналке: хочешь жить спокойно – не плюй в суп соседу.