Осторожно! Психопат в клане! Том 1

Быстро развернувшись, не отпуская руку противника, я произвёл захват и перекинул старика через себя.

Стена не выдержала силы, с которой влетел в неё Николай Антонович Салтыков, и треснула. Командир, окунаясь в тучу щепок, улетел в соседнюю комнату.

Поделом, старый хмырь!

Адреналин отступил вместе с заполнившей тело магией и мне стало немного боязно за здоровье Салтыкова. Я проскочил через дыру в стене и подбежал к лежащему на длинном обеденном столе старику.

– Николай Антонович, не ушиблись? – спросил я, лишь спустя мгновенье осознав, какую же редкостную хрень я только что сказал.

– Как тебе сказать… – похрипел старик. – Сам как думаешь?

В комнату влетел карлик Петька с винтовкой наперевес. В маленьких глазках горела неистовая злоба. Мужичок навёл оружие на меня и вскрикнул:

– Я из тебя сейчас кишку прямую вышибу, уё…

– Тише-тише, спокойно, Петь, – попросил всё ещё лежащий на столе Салтыков. – Мы с молодым человеком немножко потренировались. Можешь идти.

– Но… Этот… – карлик от кипящей ярости не мог произнести и слова.

– Я сказал тебе: возвращайся на свой пост. Живо, – твёрдо приказал Салтыков.

Петька хмыкнул, повесил винтовку на спину и обиженно зашагал к выходу из особняка.

– Давайте я вам помогу подняться, – предложил я, протянув руку Салтыкову.

Но к моему искреннему удивлению, дедок резко выгнулся, оттолкнулся руками от стола, подлетел в воздух и ловко приземлился на ноги. Аккуратно отряхнувшись и поправив воротничок подранной рубашки, он посмотрел на меня.

– Неплохо, Саша, неплохо. Для начала, – промолвил он. – Но дальше будет тяжелее.

– Вы… Не ранены? – изумился я выдержке деда.

– Я не просто так ношу чин командира, мальчик, – улыбнулся Салтыков. – Иди за мной. Поговорим на свежем воздухе.

Николай Антонович повёл меня за собой в сад на заднем дворе. Всё происходящее казалось мне трэшовой комедией. Сменив обстановку пыльного гнетущего особняка на умиротворённую природу, мы продолжили разговор.

– А теперь объясни мне, Александр, – промолвил Салтыков. – Понял ли ты, что только что сделал?

– Кроме того, что опрокинул командира второго отряда? – усмехнулся я.

– Да, мальчик, кроме этого.

– Любая магия может использоваться не только по прямому назначению, но и банально усиливать возможности тела, – предположил я.

– Верно, отчасти. Не только усиливать, но и укреплять, ускорять, исцелять. Последнее в меньшей степени. Базовая магия скорее замедляет повреждение. Всё-таки для большего эффекта существует отдельная ветвь исцеления.

Прослушав его тираду, я кое-что понял. От этого осознания стало даже немного обидно.

– Вы поддались мне в конце? – спросил я.

– Нет, в самом начале, – ухмыльнулся Салтыков. – Я использовал только 25% базовой магии. В противном случае у тебя не было бы шансов, Саш. Пусть тебя это не ущемляет, мы на совершенно разных уровнях. Пока что.

– Почему мы начали обучение именно с этих навыков? – поинтересовался я.

– Сам должен понимать, мальчик. База – есть база. Без неё никуда. Однако даже база многим тяжко даётся. Абсолютное большинство солдат не в ладах с этим навыков. Им куда проще бесконтрольно использовать свою уникальную ветвь магии. Вот только твоя ветвь куда мощнее, чем у многих, поэтому без освоения базы ты не будешь ни на что годен.

Меня распирало от вопросов. В прошлой жизни я много учился, но в конечном итоге обучение в медицинском и уроки карате никак не украсили мою жизнь. Здесь – всё иначе. Я чувствую страстную непреодолимую тягу к освоению магии. Магия – мой путь к вершине этого мира.

– Как быстро я смогу освоить базу? – спросил я.

– Много вопросов, любознательность – это хорошо, – улыбнулся Салтыков. – Всё зависит от твоего рвения. Но мой особняк ты покинешь лишь тогда, когда я воспользуюсь 75% своей силы и ты сможешь сразиться со мной на равных. Ты понимаешь, зачем это нужно?

– Чтобы я мог побеждать, используя психо-цепь лишь в случае острой необходимости? – предположил я.

– И да и нет, Саш. Ты не улавливаешь одну очень важную вещь. Вспомни, какая основная проблема, из-за которой тебя ко мне прислали.

– Я не могу контролировать свою силу и убиваю всё, что движется, – не без иронии ответил я.

– Верно. Научишься равномерно распределять магию по телу – не будет проблем с контролем. Будешь своими зарядами давать Беркутову прикурить, когда надо. И в то же время будешь способен распотрошить врага в любой момент. Овладеешь базой – станешь сдержаннее и мощнее одновременно. Это понятно?

Я кивнул. Усвоить эти уроки – было для меня первостепенной важностью.

– Однако учти, мальчик. Все испытания будут проходить для тебя на волосок от смерти. Я не шучу. Только так ты сможешь раскрыть свой истинный потенциал.

Смерть в мои планы не входит. Однако рядом с Салтыковым я чувствую себя так, будто старик может вышибить из меня жизнь в любую секунду. Нужно поддерживать концентрацию. Всё время.

Последующие пять дней я сутки напролёт посвящал себя тренировкам. Все мышцы тела жгло, будто их накачали кислотой. Первые две ночи я спал, как убитый, но, начиная с третьей, Салтыков взялся атаковать меня во сне. Не откатись я вовремя – старик, лишил бы меня жизни, и глазом не моргнув.

Той ночью, отбиваясь от атак старика, я скрылся в саду. Наша битва продолжалась до изнеможения обеих сторон. Тогда-то я смог впервые противостоять 50% его силы. Удовлетворенный Салтыков ушёл спать, а я рухнул без сил посреди деревьев и проспал до обеда на холодной земле.

Четвёртый и пятый день довели ситуацию до абсурда. Николай Антонович заставлял меня пробегать многокилометровые дистанции, а сам попутно покушался на мою жизнь.

Упал – отжался – увернулся от атаки, упал – отжался – парировал – атаковал в ответ. И так каждый час.

Жрал я, как исхудавший лев. Завтрак, обед и ужин стали моими любимыми занятиями, в основном по той причине, что во время еды Салтыков меня не трогал.

Разумеется, до пятого дня. На пятый день моего проживания в особняке, Николай Антонович метнул в меня нож во время обеда, но перманентное укрепление тела спасло меня от глубокой раны.

Мои мышцы росли не по часам, а по секундам. Салтыков не жалел маны и вливал её в меня вёдрами, что позволяло мне восстанавливаться и вновь бороться за свою жизнь.