Остроумие мир. Энциклопедия

— Помилуй Бог, тяжело! Ох, как тяжело! — сказал Суворов. — Вашим мужьям не снесть.

* * *

Удалившись к себе в деревню, Суворов в досужее время охотно играл с мальчишками в бабки. Людям, которые дивились, видя его за этим занятием, он говорил: «Теперь в России столько фельдмаршалов, что им только и дела что в бабки играть!»

* * *

При М. Д. Скобелеве состоял какой-то генерал, которого он очень ценил как отличнейшего практика по хозяйственной части, умевшего доставить корм для лошадей и продовольствие для людей чуть не среди голой пустыни. Но зато этот генерал был до неприличия труслив и что ни день присылал Скобелеву рапорт о болезни, которая его избавляла от участия в военных действиях. Скобелев иногда, смеясь, говорил про него:

— У него колоссальная боевая опытность. Он каким-то чутьем узнает каждый раз, когда предстоит серьезное дело, и тут-то и захворает.

* * *

Д. П. Трощинской, бывший правитель канцелярии графа Безбородко, отличный, умный чиновник, но тогда еще бедный, во время болезни своего начальника удостаивался чести ходить с докладными бумагами к императрице.

Екатерина, видя его способности и довольная постоянным его усердием к службе, однажды по окончании доклада сказала ему:

— Я довольна вашей службой и хотела бы сделать вам что-нибудь приятное, но чтобы мне не ошибиться, скажите пожалуйста, чего бы вы желали?

Обрадованный таким вниманием монархини, Трощинской ответил с некоторым смущением:

— Ваше величество, в Малороссии продается хутор, смежный с моим. Мне хотелось бы его купить, да не на что. Так если милость ваша будет…

— Очень рада, очень рада!.. А что за него просят?

— Шестнадцать тысяч, государыня.

Екатерина взяла лист белой бумаги, написала несколько строк, сложила и отдала ему. Восхищенный Трощинский пролепетал какую-то благодарность, поклонился и вышел. Развернул бумагу и к величайшему изумлению своему прочитал: «Купить в Малороссии такой-то хутор в собственность г. Трощинского и присоединить к нему триста душ из казенных смежных крестьян». Пораженный такой щедростью, одурелый Трощинской без доклада толкнулся в двери к Екатерине.

— Ваше величество, это чересчур много. Мне неприличны такие награды, какими вы удостаиваете своих приближенных. Что скажут Орловы, Зубовы?..

— Мой друг, — промолвила Екатерина, — их награждает женщина, тебя — императрица.

* * *

Молодой Ш. как-то напроказил. Князь Безбородко собирался пожаловаться на него самой государыне. Родня перепугалась и кинулась к Потемкину с просьбой заступиться за молодого человека. Потемкин велел Ш. быть у него на другой день и предупредил:

— Пусть разговаривает со мною как можно смелее и развязнее.

В назначенное время Ш. явился. Потемкин вышел из кабинета и, не сказав никому ни слова, сел играть в карты. В это время приезжает Безбородко. Потемкин принимает его очень сухо и нелюбезно и продолжает играть. Вдруг он подзывает к себе Ш. и, показывая тому свои карты, просит совета:

— Скажи, братец, с какой мне ходить?

— Да что ж тут думать, ваша светлость, — отвечает Ш. — Дураку ясно, что с бубей!

— Ах, батюшка, — замахал руками Потемкин. — Тебе и слова нельзя сказать, сразу сердишься…

Услышав такой разговор, Безбородко счел за лучшее Ш. оставить в покое и с жалобой своей не соваться.

* * *

Однажды Потемкин играл в карты, но при этом был чрезвычайно рассеян. Один из его партнеров, пользуясь рассеянностью князя, обыграл его самым наглым и бесчестным способом.

— Нет, братец, — сказал ему в конце концов Потемкин, бросая карты, — я с тобой буду играть теперь только на плевки. Приходи завтра.

Приглашенный не преминул явиться.

— Ставлю двадцать тысяч, — сказал Потемкин. — Кто плюнет дальше, тот и выиграл…

Партнер собрал все свои силы и плюнул как мог далеко.

— Да, — сказал Потемкин, — ты выиграл. Я-то, пожалуй, дальше твоего носа не плюну.

С этими словами он плюнул противнику в лицо и вручил тому двадцать тысяч проигрыша.

* * *

Некто В. считал себя одним из близких друзей Потемкина, потому что князь, принимая его в своем доме, иногда вступал с ним в вежливый разговор и вообще приглашал его на все свои вечера. В. был очень самолюбив, а потому решил, поскольку Потемкин его выделяет из всех прочих, сделаться еще ближе к князю. Обращаясь к Потемкину все развязнее и фамильярнее, В. однажды решил дать князю совет.

— Ваша светлость, — сказал он, — я заметил, что на вечерах у вас слишком много людей пустых и недостойных. На вашем месте я бы ограничил число приглашенных и постарался этих людей к себе не пускать.

— Твоя правда, голубчик, — вздохнул Потемкин. — Я постараюсь воспользоваться твоим советом.

Как обычно он расстался с В. очень любезно и ласково. На другой день В. приезжает к князю и хочет войти в кабинет, но швейцар закрывает перед его носом дверь и объявляет, что принимать его не велено.

— Да как ты смеешь, дурак! — возмутился В. — Да знаешь ли, кто я таков?

— Отлично знаю, — ответил швейцар. — Ваша фамилия как раз стоит первой в списке лиц, которых принимать не велено.

С тех пор Потемкин ни разу не принял у себя В.

* * *

Князь Потемкин беспрестанно напрашивался к Суворову на обед. Суворов всячески отшучивался, но наконец вынужден был пригласить к себе князя с его многочисленной свитой.

Суворов призывает к себе самого искусного метрдотеля Матоне, служившего у князя Потемкина, поручает ему приготовить великолепнейший стол, не жалея никаких денег. Для себя же заказывает два постных копеечных блюда.

Стол получился самый роскошный и удивил даже самого Потемкина. Драгоценные вина, редкие экзотические блюда, пряности, прекрасный десерт… Сам же Суворов под предлогом нездоровья и поста ни к одному из этих роскошных яств не притронулся, а в продолжение вечера ел только два свои постные блюда.

На другой день, когда метрдотель принес Суворову гигантский счет, тот расплатился за свои постные блюда и, написав на счете, что больше ничего не ел, отправил его к Потемкину. Потемкин тотчас заплатил, но сказал:

— Дорого же мне стоит Суворов!

* * *

Когда Потемкин сделался после Орлова любимцем императрицы Екатерины, сельский дьячок, у которого он учился в детстве читать и писать, наслышавшись в своей деревенской глуши, что бывший ученик его попал в знатные люди, решился отправиться в столицу и искать его покровительства и помощи.

Приехав в Петербург, старик явился во дворец, где жил Потемкин, назвал себя и был тотчас же введен в кабинет князя.

Дьячок хотел было броситься в ноги светлейшему, но Потемкин удержал его, посадил в кресло и ласково спросил: