Остров любви

– Давайте сюда вашу руку.

Хосмен обработал ожог мазью и наложил повязку.

– Вы, должно быть, считаете меня такой неприспособленной, – едва слышно проговорила Фиби.

Ее рука все еще болела, но душевные муки терзали девушку куда сильнее. Она чувствовала себя полнейшей дурой!

– Да нет, – ответил Алекс. – Просто я никогда в жизни не встречал женщины, которая не могла бы самостоятельно завязать себе ботинки или налить кофе.

Он поставил перед Фиби полную кружку горячего ароматного напитка и тарелку с хлебом. Девушка было подумала, не устроить ли ей очередную голодную забастовку, но вспомнила, что подобный бунт с этим мужчиной не проходит. Когда дело касалось ее, у этого человека не было ни сердца, ни сочувствия.

Здоровой рукой она взяла кусочек хлеба, при этом чувствуя, что сгорает от стыда. Господи, как же это глупо – хватать голыми руками раскаленный кофейник с горячей плиты. И как назло, именно Алекс Хосмен стал свидетелем этой глупости.

Всю жизнь Фиби окружали мужчины, заставлявшие ее чувствовать себя неполноценной. Например, отец был уверен в том, что женщина не должна заниматься вопросами бизнеса и коммерции. То, насколько разбирался Саймон в изысканных винах и всем том, что касалось искусства, безусловно, впечатляло, но он взял в обычай исправлять ошибки невесты в столь деликатных вопросах. А теперь и Алекс Хосмен, из-за которого девушка оказалась в этом новом и чужом для нее мире, нанес новый удар. Она оказалась никчемным украшением, никому ненужным, которое и терпят-то с трудом.

– Должно быть, вам забавно видеть меня столь беспомощной? – не выдержала Фиби.

– О вас можно сказать все, что угодно, леди, но смешной вас никак не назовешь.

– Интересно, а как бы вы смотрелись в привычном для меня мире? – вызывающе сиросила девушка. – Наверняка, были бы столь же неуместны, сколь я здесь.

– Именно поэтому мы и на острове Мей, – просто ответил Хосмен. – Но если бы мы остались здесь навсегда, то я, скорее всего, застрелился или убил бы вас.

– Тогда давайте покончим с этим прямо сейчас. Отвезите меня обратно в Ипсуич. Если вам нужны лишь деньги моего отца, то я лично позабочусь о том, чтобы вы их получили. Я видела место трагедии. И если все произошло именно так, как вы рассказали…

– Все было именно так.

– В таком случае папа не прав, действительно не прав, и надо заставить его заплатить. Я заставлю отца прислушаться к моим словам. И у вас не будет необходимости нарушать закон.

Алекс рассмеялся.

– Вы думаете, что для меня это так важно?

– Предполагаю, что вас уже ничто не интересует, кроме мести.

– Хорошо, но почему я должен поступить иначе? – отрезал он.

Неизвестно почему, но яростная скорбь мужчины тронула Фиби.

Она сняла влажную тряпку с руки. Алые пятна ожога стали ярче.

– Никогда в жизни у меня не было потерь, сравнимых с вашей. Я просто не могу представить, что вы испытываете, – девушка опустила взгляд. – Знаю только одно: то, что вы делаете, вам не поможет.

Алекс резко вскочил из-за стола.

– А вы думаете, что мольбы, обращенные к вашему отцу, помогут?

– Я не имела в виду, что мне придется его умолять. Я ни разу в жизни никого ни о чем слезно не просила.

Тут Фиби густо покраснела, осознавая, что лжет.

Она растерялась от нахлынувших болезненных воспоминаний. То было самое странное ощущение, которое девушка когда-либо чувствовала. Ей показалось, что Алекс Хосмен, запах ароматного кофе, весь мир находятся где-то далеко. Восприятие Фиби словно притупилось, и она решила, что и впрямь потихоньку сходит с ума.

– Вы слышали, что я сказал? – голос Алекса вернул девушку из забытья.

– Простите, что…

– Я буду в своей лавке.

– А я что буду делать? – требовательным тоном спросила она, озираясь по сторонам с безумным видом. – Вы не ответили на мой вопрос. Почему вы не отправите меня к отцу, чтобы я убедила его заплатить компенсации пострадавшим семьям?

Хосмен остановился на пороге.

– Вы сейчас на острове в Северном море. Никто не собирается везти вас к папочке… – Отлично… Тогда доставьте меня на большую землю, и я доберусь поездом самостоятельно!

Прежде Фиби никогда не ездила на поезде одна. У ее отца имелся собственный роскошный вагон, сделанный на заказ, но во время путешествий с девушкой всегда были сопровождающие.

– Я позабочусь о том, чтобы справедливость восторжествовала. Поверьте мне на слово!

– Можете посчитать меня скептиком, но я не верю Кью.

– Он не понимает, что именно здесь произошло, – продолжала настаивать девушка. – Его ввели в заблуждение его же собственные подчиненные.

– Кью знал, что делал. Он знал, что именно поставлено на карту. Ему просто было все равно.

– Нет! – Фиби просто отказывалась верить этому. Да, ее отец был честолюбив, но он не был жестоким и бессердечным. – Сотни людей работают на моего папу. Он изо всех сил старается нанимать опытных и принципиальных профессионалов. Быть может, все же виноват был оставленный им заместитель. Я просто передам моему отцу слово в слово все то, что вы мне рассказали. Я объясню ему, что именно произошло на острове Мей. Он уволит человека, ответственного за это преступление, и заплатит пострадавшим все необходимые компенсации.

Фиби метнула на Алекса гневный взгляд.

– А вы, вы собирались хладнокровно казнить его, поправ закон и не выслушав его оправданий. Слава Богу, самому провидению было угодно вас остановить!

– А, насколько мне помнится, какая-то сумасшедшая, съехав по лестнице, помешала мне. Мой ответ на ваш вопрос – нет! Вы останетесь на острове до тех пор, пока отец за вами не приедет.

– А что если до него не дошло ваше послание? – потребовала ответа девушка.

– Дойдет, – уверенно ответил Хосмен. – Ведь вы так нужны ему…

– Для того чтобы окольцевать Саймона Кросби? – закончила она за Алекса, ощутив внезапную панику.

– И тогда его внуки смогут вступить в Хрустальный клуб.

Услышав эту фразу, Фиби чуть не поперхнулась.

– Да откуда вам о нем знать? – Хрустальный клуб являлся самым элитным частным клубом Оксфорда, местом собраний наследственных аристократов.

– Даже троглодит иногда читает мемуары и прочую литературу подобного рода, – усмехнулся мужчина. – Но если ваш отец не приедет сюда до начала холодного сезона, вам придется перебраться в Данбар. Именно там зимует большинство островитян. – А что такое холодный сезон?

– Холодный сезон и есть холодный сезон. Это когда в море лучше не выходить. Не только опасно, но и улов никакой. Местные возвращаются на Мей в марте или апреле.

– А когда же начинается холодный сезон?

– В ноябре-декабре.

– И что, население всего острова спешно эвакуируется?

– Нам еще ждать этого пять недель. Он поставил кофейник в раковину.

– Меня ждут дела.

– А как же я?

– Принцесса, – ответил Алекс, – я не могу нянчиться с вами сутки напролет, придется вам самой поискать себе занятие.