Остров-призрак

— Не обращайте внимания, Арсений Игоревич, небольшие неприятности, — отмахнулась девушка и отвернулась к окну.

— Настолько небольшие, что ты сидишь здесь одна и рыдаешь?

— А вот и не рыдаю, просто обидно, — насупилась девушка и попыталась взять себя в руки. — Павел Николаевич сказал, что для пятёрки по его предмету нужно усердно поработать.

— Понятное дело! Что в этом обидного?

— А то, что я предпочитаю работать мозгами, а не теми частями тела, которые нужны для допуска на экзамен по владению талантом у Медина! — произнесла девушка, спрыгнула с подоконника и собиралась уйти, но я схватил её за руку и задержал.

Вот оно что! А Медину палец в рот не клади — откусит, ещё и прибавки потребует. Выходит, наш московский щёголь решил использовать собственное положение в академии в своих целях. Конечно, он негодяй, но его мотивы понятны, хоть и вызывают отвращение. А вот чем думают дурнушки, которые соглашаются на его условия? По владению талантом у нас экзамен, на котором знания будет оценивать комиссия. Пятёрка в году особо ничего не значит, если ты окажешься полным нулём на экзамене.

Даже пятёрка за год с двойкой на экзамене в итоге дадут трояк, потому как экзамен ценится выше, а итоговая оценка будет ставиться на усмотрение комиссии. Именно поэтому все старания девушек не имеют смысла.

— Вот что, с Павлом Николаевичем я поговорю. Будет у тебя пятёрка, только заслуженная знаниями и навыками стихийника.

— Спасибо! — проронила девушка и умчалась, а я направился на первый этаж, где располагался кабинет Медина.

Паша-Паша! Не сиделось тебе в Москве, приехал сюда молодых девчонок портить? Ну, сейчас потолкуем по душам. Оказавшись у двери в кабинет Медина, я распахнул её и без стука вошёл внутрь. Перед моими глазами открывалась любопытная картина, потому как именно в этот момент одна из студенток «получала допуск» на экзамен по владению талантом. Вот только мне кажется, что талант она демонстрировала совсем не тот, что помогает управлять стихиями.

— Арс, стучаться надо! — закричал Павел, подскакивая с кресла и прикрывая собой смущённую полуголую студентку.

— А тебе нужно пересмотреть свои методы преподавания, — сухо произнёс я, мельком бросив взгляд на девушку, которая торопливо одевалась.

— Позже! — приказным тоном произнёс Медин и кивнул головой в сторону выхода, повелевая девушке уйти. Павел застегнул брюки и устроился за столом, чтобы скрыть непотребство. — Что ты хочешь, Арс? Я вообще удивлён тому, что ты выполз из своего кабинета и решил поинтересоваться чем-то помимо преподавания и развития таланта.

— София Серафимова, — бросил я, давая Павлу возможность самому догадаться о теме нашего разговора.

— Вот оно что! — ухмыльнулся парень. — Я должен был догадаться на её счёт, учитывая твой нездоровый интерес к девушкам из дома Серафимовых. Знаешь, я с радостью тебе её уступлю, а если не возражаешь, взамен присмотрю кого-нибудь из твоей группы. Баш на баш, как говорится. Ты ведь не против?

— Ты неправильно меня понял. Можешь считать, что София мне как сестра, поэтому я прошу обойтись без похабщины в её адрес и оценить её знания как преподаватель, а не как похотливый самец.

— Видишь ли, Арс… — произнёс Медин, задумавшись. — В Москве есть люди, которым очень бы хотелось навредить Серафимовым. Родион далеко, Лиза теперь недосягаема, Владимир — тем более. Галина практически не выходит с сыном за территорию охраняемого поместья. Остаётся София! Эти люди настолько огорчены поведением её отца, что готовы приложить серьёзные усилия, чтобы отчислить Софию из академии и максимально испортить её репутацию. Даже не из мести, а чтобы не было повадно другим.

— И давно ваша фракция опустилась до того, чтобы сводить счёты с детьми своих покойных врагов? Я ведь правильно понимаю, что София — не главный противник, а лишь сопутствующая цель?

— Да, она лишь небольшая песчинка в этом механизме, дело не только в ней, — Медин заёрзал на стуле, понимая, что я раскрыл его карты. — Арс, я ценю тебя и твоё благоразумие. Давай так — я не трогаю Серафимову, а ты не мешаешь жить мне.

— В пределах разумного, Паша. Пока ты не перейдёшь черту, меня такой вариант устроит.

Я развернулся и вышел из кабинета, оставив Медина одного. После того, что я видел, не удивлюсь, если он всеми силами попытается от меня избавиться, но я не жалел о том, что произошло. От таких типов нужно избавляться как можно скорее, пока академия не превратилась в бордель, или цирк. Другое дело, что сейчас совсем не до него. Хватает и других проблем, которые не терпят отлагательства.

До конца недели ничего особенного не произошло, а с понедельника началась зачётная неделя. Студенты усиленно подтягивали хвосты, чтобы получить допуски к экзаменам. Мне пришлось забаррикадироваться в своём кабинете, проверять письменные работы и принимать всех по одному, чтобы решить все проблемы с конкретным студентом.

— Можно? — в кабинет вошла Рыбакова. Настя сегодня была одета вызывающе: коротенькая плиссированная юбка и белая блузка с глубоким декольте. Показывать там особо было нечего, но девушка явно старалась привлечь внимание к своей груди. Длинные вьющиеся волосы были распущены и струились по плечам. Интересно, для Аксёнова старается, или думает, что я поплыву при виде такой красоты и мигом закрою ей все долги?

— Проходи, присядь на первый ряд.

— А можно к вам на колени? — томно произнесла девушка и устроилась на краю преподавательского стола.

— Не понял?

— Ой! — наигранно смутилась девушка. — Я хотела сказать, что я готова на коленях выпрашивать у вас допуск к экзамену и пятёрку в году.

Настя спустилась со стола и стала передо мной на колени, а затем расстегнула пуговички на блузке и бросилась на меня с поцелуями. Я машинально остановил время и усадил девушку на своё кресло, а сам отошёл на пару шагов назад. Когда время снова потекло в привычном русле, девушка удивлённо замотала головой, не понимая, как она оказалась в таком положении.

— Это что за фокусы, Рыбакова?

— Вы мне нравитесь, Арсений Игоревич! — продолжала ломать комедию девушка. — Разве вы не видите, что мы созданы друг для друга?

— Вон из кабинета! — приказал я максимально суровым тоном, но девушка продолжала раздеваться.

Я направился к выходу из кабинета, но уже на пороге столкнулся с целой делегацией во главе с ректором: Остроумова, Калитвинцев и Лёвушкин.

— Арсений Игоревич, что у вас тут происходит? — строго произнесла Акулина Ивановна, заглядывая внутрь кабинета.

Та-а-ак! Интересная ситуация, очень интересная! Очевидно, что этот спектакль разыгран намеренно. Остроумовой не могли доложить так быстро о выходке Рыбаковой. Собственно, никто об этом даже не знал, ведь двери в кабинет были закрыты. Выходит, ректора и остальных предупредили заранее, ещё до того, как Настя вошла в кабинет. Получается, вся эта сцена была разыграна для того, чтобы выставить меня в неприятном свете. Ещё бы! Ректор, преподаватели и студенты становятся свидетелями того, как я принимаю хвосты у полуголой студентки. Что-то мне эта ситуация напоминает. Ах, да! Медин! Что-то у Паши с фантазией слабенько — ничего не смог придумать оригинального. Думаю, за всем этим стоит именно он. На что он вообще рассчитывал? Я ведь отмотаю время назад и всё исправлю!