От любви не убежишь

– Спокойно, не будем спешить. Как-никак у нас еще не было возможности обсудить это. – Пронзительный голос, каждое слово сияло, как отполированное. Джозефина вспыхнула, но не обернулась. – Кстати, добавил Хьюго, – я забыл вас спросить кое о чем. – Он говорил так, будто Стивен только что провалил экзамен. – Почему вы отказались от столь блестящей карьеры в рекламном бизнесе?

Стивен взял кисть и потрогал пальцем тонкую щетину.

– Я не отказывался от нее. Я был уволен за то, что не хотел участвовать в десятимиллионной кампании рекламы нового автомобиля, который никому не нужен. Я считаю, что на рынке и без того достаточно роскошных машин.

– Опасное отношение к работе.

– Да, но это не так опасно, как делать то, что считаешь бесполезным.

– Кроме того, Стивен хочет стать художником, – объявила Джозефина.

– Ну, тогда вы попали туда, куда надо, – Хьюго пристально всматривался в лицо Стивена. – Джозефина обожает художников, не правда ли, Джо? Она любит открывать новые таланты.

Джозефина недовольно посмотрела на него, и Стивен почувствовал облегчение, когда она проговорила:

– Вам лучше ехать прямо сейчас, если вы не хотите попасть в час пик. Может быть, вы оставите свои наброски, чтобы Хьюго мог посмотреть?

Когда они обходили здание, направляясь к выходу, она наклонилась к нему и быстро проговорила:

– Знаете, не важно, получится у вас с этой работой или нет, вам все-таки необходимо пойти учиться в Брайант. Я позвоню своему знакомому.

Тесс не терпелось узнать, как прошло собеседование Стивена, она сложила все свои документы еще до пяти вечера, надеясь попасть домой раньше него. Но жизнь разрушила ее замысел, и она оказалась втянутой в дискуссию о затянутом и сложном процессе. Так что к тому времени, когда она, наконец, добралась домой в Челси, Стивен уже сидел с Люком и Элли перед телевизором, закусывая тостом.

– Ну, как прошла встреча? – Она села рядом. – Как легендарная Джозефина Квинн?

– Нормально, немного давит.

Тесс вздохнула. Типично мужская черта – не рассказывать никаких подробностей.

– А как само место?

– Потрясающе. Все устроено просто удивительно. У них необычная философия – настоящая индустриальная демократия в действии.

Тесс изумленно слушала. Это не совпадало с тем, что ей приходилось слышать о Джозефине Квинн.

– Правда? Мне-то казалось, что она немного мегера.

Стивену вспомнилось лицо девушки с сэндвичем.

– Ну, конечно, такое впечатление, что на нее нелегко работать.

– Итак, тебе там понравилось. – По крайней мере, это обнадеживает. – А как работа? Они предложили тебе работу?

– Они позвонят мне.

На мгновение показалось, что Стивен собирается что-то добавить, но потом передумал.

– Что? Что ты хотел сказать?

– Ничего особенного. Только то, что получил от поездки сильное впечатление. У Джозефины такая студия... понимаешь, такая студия могла бы быть у настоящего художника. Я стоял там и внезапно ощутил, будто вернулся в детство, в старую студию отца в Нортумберленде. И там я впервые ясно понял кое-что. Мне нужно рисовать, Тесси, так же, как нужно дышать. Мне необходимо выяснить, смогу ли я стать хорошим художником. Стоя там, точно понял одно: я правильно поступил, что ушел из рекламы. Пусть поздно, но буду художником, чем никчемным рекламщиком.

Тесс чувствовала исходящее от него возбуждение, настолько сильное, что казалось, если наклониться к нему, можно согреть о него руки.

– Ты хочешь сказать, что не пойдешь туда?

– Даже если я получу работу, я смогу приступить к ней только в сентябре. Джозефина сделала мне грандиозное предложение: чтобы я пошел учиться в летнюю школу Брайанта. Ее приятель преподает там, и она смогла бы устроить меня туда. Тесс, это было бы великолепно. Я мог бы выяснить, есть ли у меня талант.

Тесс решила не обсуждать сейчас, хватит ли им денег продержаться до сентября, особенно если за курс придется платить.

Элли делала вид, что смотрит телевизор, на самом же деле прислушивалась к каждому слову. Она посмотрела на мать: заметила ли она, что отец помянул имя Джозефины Квинн трижды за время разговора?

Зазвонил телефон. Элли вскочила и побежала на кухню взять трубку. Через секунду она вернулась:

– Это Джозефина Квинн, – объявила она, взглянув на отца, – она хочет поговорить с папой.

Глава 12

Стивен слушал, польщенный тем, что они так быстро приняли решение. Пока Джозефина сообщала условия, на которых они предлагали ему работу.

– Вы дадите мне время подумать? – спросил Стивен, когда она закончила. – Мне бы хотелось посоветоваться с женой.

Тесс стояла рядом выжидая.

– Они попросили меня заняться этим в сентябре, на шесть месяцев, но контракт можно будет продлить, если они увидят, что все идет удачно и проект не завершен.

Тесс кивнула, ей не хотелось давить на него. Это должен быть его выбор.

– Ты же хочешь, чтобы я поработал у них, правда?

– Ну, конечно, тебе понравилось место и люди. И знаешь, это чертовски облегчит нашу жизнь, мы сможем скопить немного денег до тех пор, пока ты не станешь вторым Пикассо.

Он взял ее за руку:

– Да, ты абсолютно права, моя мудрая дева.

– Не надо соглашаться на эту работу, если не хочешь, пап. – Они обернулись – в дверях стояла Элли, сжимая в руках красный пластиковый буклет. – Я откладывала все деньги, которые дед дарил мне на дни рождения и на Рождество. Можете забрать их. Здесь почти три тысячи фунтов.

Стивен обнял ее, растроганный, и прикоснулся к ее милому лицу, сияющему над потрепанной одеждой:

– Но я совершенно не хочу лишать «Оксфам» половины его доходов. Ты могла бы накупить кучу старых вещей на три тысячи. – Он поднял трубку телефона. – Алло, Джозефина. Мы всё обсудили. Спасибо за предложение. Я буду счастлив принять его.

– . Хорошо. Кстати, я уже переговорила со своим другом в Брайанте. Он предлагает вам пройти собеседование, если вы хотите. Его зовут Слоук Хервард.

– Здорово, – Стивен почувствовал прилив возбуждения. – Я позвоню ему.

Тесс, напевая, быстро убиралась в гостиной, прежде чем пойти в спальню вслед за Стивеном. Она взбила подушки, посмеиваясь над собой. Когда-то она дразнила мать за это, а теперь вот сама делает то же самое. Почему, в конце концов, мы все превращаемся в своих мам, как бы мы ни восставали против них? Она в точности, как ее мать, честно хранила промасленную бумагу в холодильнике. Но у нее никогда не хватало времени печь пироги. И когда она ругала Люка за то, что он ставит бутылку с молоком на кухонный стол, в ее голосе слышалась возмущенная интонация ее матери.

Впервые за последние недели Тесс расслабилась. Ее сбережений хватит как раз до сентября, а потом Стивен начнет зарабатывать. Ничего страшного, если им придется поэкономить. Ей становилось спокойно от одной только мысли, что Люку и Элли не надо будет менять школу и что они останутся в этом доме, который так любят.

Она задернула шторы и отправилась спать, не заметив, что Люк передвинул маленький столик, который обычно стоял у дивана, чтобы класть на него пластиковых борцов. Столик грохнулся на пол, увлекая за собой маленькую бело-синюю китайскую вазочку. Эту вазочку много лет назад извлекли из затонувшего корабля, и она была одной из немногих вещей, оставленных ей бабушкой.