От винта, господин дракон!

Спасение я находила в одном — в работе. Прорыдав пару дней, я занырнула в чертежи с головой, не хуже Двинутого Эйка и еще через сутки нашла в себе силы объяснить всю ситуацию членам летного клуба.

— … поэтому поставить на крыло «Детку» мы сможем, но нормально испытать нам ее не дадут, — закончила я свои пояснения. — А это значит, что известности и признания не видать нам как своих ушей. Скорее всего Алирийский просто скажет нам «спасибо, все свободны».

Минуту-другую в павильоне стояла тишина.

— Но это же не значит, что мы не будем продолжать исследования? — первым отозвался Сойер. — Да мы такой резонанс с нашей «Деткой» устроим, что у дагона просто выхода другого не будет, кроме как представить ее общественности.

— Согласна, — потянула за рыжую пружинку Гвен. — Кто его знает, как дело повернется? К тому же, — она ехидно хмыкнула, — хотела бы я посмотреть, как наш ректор будет объяснять Эйку, что запуск его обожаемой «драконюки» не состоится.

На этом месте мы все, включая и меня, едва не покатились со смеху. Стоило представить изобретателя, взбесившимся бурундуком скачущего вокруг дракона и с остервенением размахивающего гаечным ключом, как все мрачные мысли сразу потеснились. Я бы, кстати, еще подумала, на кого ставить в этом поединке. Что-то мне подсказывало, что чешуйчатому пришлось бы очень несладко.

— Ты как? — обеспокоенно спросил Сойер чуть позже.

Все это время он держался немного в стороне, не лез в душу с расспросами. И я была ему очень за это благодарна.

— Уже лучше, — ответила, слегка улыбнувшись. — Расскажешь, что я пропустила?

— О-о-о! — завел он, дурашливо закатывая глаза, — тут такое было. — Грант чуть не уволился, а потом чуть было не женился.

— Как это? — тут же всполошилась я, позабыв на время о всех прочих тревогах. Если еще и магистр нас бросит…

— А вот так, Анна его допекла. Мик свидетель — быстренько передал бразды правления разговором мой блондинистый приятель.

— Угу, — деловито подтвердил Микки. — Я как раз у деканата ошивался… Ну там есть хвосты кой-какие, не суть. И тут вижу: вылетает оттуда Найджел, и чегой-то ни разу не Тоскливый, а очень даже Бодрый. И давай орать на весь Рейсталь… Мол, раз вы такого обо мне мнения, раз вы меня ни в грош не ставите и уважения ко мне никакого, то я тотчас же увольняюсь. А еще женюсь… вот, на первой встречной..

— А это тут причем? — заморгала я.

— У них с дель Корт давняя история, — с видом заправского сплетника пояснил всезнайка Сойер. — Чуть ли не со времен из студенчества. Грант за ней бегал, но эта благородная фифа носом крутила — он же ей по происхождению не ровня. Замуж ни за кого она так и не вышла, но и ему не дает… — рассказчик удостоился от меня тычка в бок и сразу поправился, — к себе подступиться, имею ввиду.

— Вот стерва, убила бы, — от души высказалась Гвен. Очень-очень от души. Как если бы деканша стояла номером два в списке ее главных врагов. Сразу после Фаррийского, понятное дело.

— Ну так вот, — снова завладел нашим вниманием Микки, — после заявления магистра Гранта о женитьбе все девчонки в коридоре сразу бросились врассыпную, на всякий случай. Кроме вашей, светленькой такой, с кудряшками — ее под белы рученьки подружки утащили. Зато госпожа Шелл, которую туда же кой-то хрущ занес, принялась мерно прохаживаться то вперед, то назад и на магистра призывно из-под очков посматривать. Он аж сбледнул, бедолага. Тут, на его же счастье, дель Корт не выдержала и пошла на попятную. Короче, увольняться и жениться Тоскливый Найджел пока передумал.

— Но к повторному визиту Анны или к вызову в деканат стоит все же подготовиться, — сделала я вывод.

— Сильно пока не парься, — снова встрял Сой, — если мы правильно поняли, она хочет дождаться окончания драконьего Совета и заявиться к нам под ручку с Фаррийским.

Гвен фыркнула и состроила такую зловещую рожицу, словно уже строила планы, как бы деканшу с дагоном одним махом тут и порешить.

— А по какому поводу Совет? — озадачилась я.

Драконы просто так и по пустякам никогда не собирались.

— Что-то со стихиями опять, — пояснила веснушчатая Иржи, — Подробностей не сообщают, но драконы обеспокоены. Боевиков пока не трогают: то ли нет необходимости, то ли считают, что люди здесь им не помощники, кто их разберет. Сами в патрули ходят по очереди.

— Да ладно, ходят и ходят, — отмахнулся Сойер. — Если бы что-то серьезное, во все трубы уже трубили, а тут — молчок. Значит, все нормально. И Осенний праздник никто не отменял, — он с некоторым беспокойством посмотрел на меня. — Ты же идешь, Джулс? Тебе не помешает развеяться.

Ох, еще и праздник. Но Сой был прав: сидеть в четырех стенах — последнее, что мне сейчас нужно.

— Конечно, — улыбнулась, — не могу же я подвести твоего классного знакомого.

Оставшиеся дни до праздника ничем выдающимся отмечены не были. Я училась, наверстывала упущенное, ковырялась с чертежами понемногу приходила в себя. С последним я, кажется, справлялась неплохо. По крайней мере в один из дней я почувствовала достаточную уверенность в себе, залезла под кровать, извлекла из дальнего угла шкатулку, зовуще мигающую красным кристаллом, открыла ее и нашла две записки. Первая из них была сухим уведомлением, что на этой неделе наша встреча с ректором отменяется. Вторая же, явно отправленная ранее, содержала всего одно слово: «Ли?» Я покрутила ее в руках, подумала — и не стала отвечать. Сказать Алирийскому мне было нечего.

А еще через день я увидела его самого. Мельком, можно сказать издалека. Мы с Сойером и еще парой ребят возвращались из клуба и решили немного пройтись мимо полигона, подышать воздухом перед сном. Вечер был на диво спокойным, хотя и довольно прохладным. Мы, как обычно, посмеивались, а я быстро-быстро растирала ладони, чтобы согреться.

— Замерзла? — Сой приобнял меня сзади и накрыл мои ладони своими. Тут же стало теплее. — Кто из нас огневик, Джулс? Я думал, это ты меня греть будешь.

— Смотрите-ка, — присвистнул долговязый Кей, — и мы все, повернулись, чтобы понять, что привлекло его внимание.

Через полигон со стороны перехода шел дагон ректор собственной персоной и беседовал с двумя магистрами. Видно было, что — а — ректор торопится и б — он только что явился явно не с деловой встречи. Последний вывод сделала потому, что, хотя он и был одет в любимые свои цвета, но форма его сейчас и сапоги навевали мысли о боевке и патруле. С магистрами он разговаривал вполне благодушно, в любимой своей манере. Слов мне слышно не было, но я легко могла представить что-то вроде «Простите, ребята, но конец света откладывается на неопределенный срок. У вас с собой поесть ничего нет? Жаль-жаль, а то жрать хочу, как дракон после дежурства…» Сердце резко замерло. А потом пропустило удар, когда он посмотрел в нашу сторону — чуть длиннее, чем полагалось и чуть короче, чтобы это могло показаться странным. Я тут же отвела взгляд, притворившись, что разглядываю что-то очень интересное в другой стороне.