От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое
Шрифт:
17 октября, рассказывая коллегам о переговорах в Чунцине, он утверждал:
– Мы, коммунисты, представляем собой как бы семена, а народ – почву. Прибыв на место, мы должны слиться с народом, пустить в народе корни и цвести.
Он полагал, что чем больше побед одержит, тем скорее Сталин изменит свою осторожную позицию и даст «добро» на войну. Но Кремль категорически запрещал войскам КПК занимать города Северо-Восточного Китая, пока их не оставит Красная армия. Более того, Сталин заявлял, что надеется на установление в Маньчжурии власти Национального правительства. Правда, при этом вовсе не возражал против того, чтобы коммунисты тайно проникали в сельские районы Маньчжурии, создавали секретное Северо-Восточное бюро ЦК КПК во главе с членом Политбюро
Более того, Мао дал указание Ли Бочэну и Дэн Сяопину провести еще одну наступательную операцию против продвигавшихся на север войск Чан Кайши. И вновь армия Компартии одержала победу. Позже Дэн скажет: «Эта наша полевая армия после окончания антияпонской войны прямо-таки ни на один день не прекращала войну. В лучшем случае она могла получить на переформатирование и учения неделю, даже десять дней не давали».
Надо сказать, тактика Мао себя оправдала: Сталин стал колебаться и в октябре принял решение передать войскам КПК в Маньчжурии часть трофейного вооружения Квантунской армии. Стремясь при этом никак не обнаруживать своего участия в разворачивавшихся событиях.
Сталин писал 10 октября Молотову, Берии, Маленкову и Микояну: «Все наши офицеры связи и другие люди должны быть удалены из Яньани и зон действия войск Мао Цзэдуна как можно скорее. Гражданская война в Китае принимает серьезный оборот, и я беспокоюсь, что наши враги будут потом обвинять наших людей в этих районах, которые ничего не контролируют, в том, что они организаторы гражданской войны в Китае. Чем скорее мы их удалим оттуда, тем лучше».
Так, 16 ноября китайцам передали все радиооборудование бывшего тассовского корпункта в Яньани. 17 ноября наши основные советники при КПК – Владимиров, Орлов, Риммар – вылетели оттуда на советском самолете в Чанчунь и в тот же день прибыли в Читу.
На третий день, 18 октября, Петрова вновь пригласил к себе Чан Кайши.
– Мы были бы очень благодарны советскому правительству, если бы оно нашло возможным дать нам в аренду несколько судов для транспортировки китайских войск в Маньчжурию.
Он также просил передать Сталину просьбу разрешить высадку гоминдановских войск в Дайрене. Посол вновь только развел руками и обещал информировать Москву.
Мао призывал советское командование блокировать морские порты и аэродромы, куда американцы перебрасывали войска Чан Кайши. Но это было не так просто.
Сталин, очевидно, опасался конфликта с наращивавшими там свое военное присутствие американцами. Он призывал «поддерживать хорошие отношения с гоминьдановцами в Маньчжурии» и «отгонять» «так называемые коммунистические отряды» от городов региона, «имея в виду, что эти отряды хотят втянуть нас в конфликт с США, чего нельзя допускать».
Пока Мао находился в Чунцине, американские войска оккупировали и удержали для Чан Кайши два города на севере Китая – Тяньцзинь и Пекин – и начали в массовом порядке перевозить гоминдановские войска в Маньчжурию. Собирались американцы высадиться и в Даляне, но Сталин не разрешил под предлогом того, что порт торговый, а не военный. И кроме того, дал приказ позволить вооруженным силам КПК захватить два порта на юге Маньчжурии. Сталин не позволил Чану также перевозить его войска по КВЖД и формировать в Маньчжурии гоминдановские военные части из местного населения.
Коммунисты в Шэньяне 17 ноября созвали Съезд представителей народов Маньчжурии, на котором провозгласили создание коалиционного Автономного совета Маньчжурии. Его главой заочно был избран Чжан Сюэлян, находившийся в тот момент в тюрьме у Чан Кайши.
Думали ли американцы о масштабной военной интервенции в Китае? Да, думали. И не только думали. «Войска Чан Кайши продвигались в районы, удерживаемые японцами, причем большая часть его вооруженных сил переправлялась на север нашими транспортными самолетами, – признавал Трумэн. – Мы также высадили пятьдесят тысяч наших морских пехотинцев в нескольких важных портах, чтобы через эти порты можно было продолжить
вывод японцев. Коммунисты требовали, чтобы национальное правительство прекратило эти передвижения войск, так как считали, что Чан Кайши использует сложившуюся ситуацию для укрепления своих позиций против них. И они не ограничивались пассивными требованиями. Они перерезали железнодорожные пути везде, где только могли, и вскоре правительство Чунцина начало получать сообщения о том, что китайские коммунисты, вопреки соглашению, продвигаются в Маньчжурию. Возмущение противоборствующих сторон росло по мере того, как увеличивалось число обвинений с каждой стороны».Американский 7-й флот бросил якорь в порту Циньхуандао к югу от Маньчжурии, где высадилась одна из самых боеспособных армий Чана. В ночь с 15 на 16 ноября она штурмовала Шаньхайгуанский проход. Мао Цзэдун призвал свои силы к «решительной битве», но удержать проход не удалось. С американской помощью вооруженные силы Чан Кайши овладевали городами, железнодорожными и транспортными узлами, ранее находившимися в руках японцев, по всей стране.
В Маньчжурии тихий «патронаж» советской военной администрации обеспечил КПК благоприятные возможности. Чан Кайши видел в этом меч, занесенный над головой Гоминьдана. Он направил в Маньчжурию – по мере вывода оттуда советских войск – элитные части своей армии численностью свыше полумиллиона человек, обученные и оснащенные американцами. Они достаточно быстро смогли создать перевес над частями НОАК в южной части Маньчжурии, но на север идти пока не решились, опасаясь вмешательства Советского Союза на стороне КПК.
Положение на поле боя показывало, что войскам КПК в течение ближайшего времени трудно рассчитывать на успех. Сталин вновь поменял тактику. 17 ноября Чан заметил, что «отношение русских внезапно изменилось». Части КПК начали оставлять города, оставив на время надежды немедленно овладеть Маньчжурией. Последовали отчаянные просьбы помощи от Москвы и приказы армии стоять до конца. Но Москва молчала. 22 ноября Мао Цзэдун слег в больницу. Осматривавшие его советские врачи Орлов и Мельников «не нашли у него ничего серьезного, объясняя его состояние нервным истощением. В одном самолете с врачами прилетел сын Мао, Аньин, которому Сталин на прощание лично подарил пистолет с дарственной надписью».
Уже стало очевидным, что всекитайская политическая консультативная конференция, которая намечалась на 20 ноября, не состоится. 25 ноября Чжоу Эньлай, главный представитель коммунистов в Чунцине, уехал в Яньань. «К этому времени уже появились сообщения о вооруженных столкновениях, – писал Трумэн. – Я обсудил серьезность ситуации с Хёрли в Белом доме 27 ноября, и мы договорились, что будет лучше, если он без промедления вернется в Чунцин. Он заверил меня, что уладит лишь несколько личных дел, а потом вернется в Китай». Не тут-то было.
В тот же день Хёрли неожиданно сделал заявление для прессы с обвинением государственного департамента в проведении в Китае «прокоммунистической политики» и передал Трумэну обращение о сложении с себя полномочий посла.
– Посмотрите, что сукин сын сделал со мной! – воскликнул Трумэн, обращаясь к членам своего кабинета.
На должность посла, кандидатуру которого должен был еще утвердить сенат, президент решил предложить генерала Маршалла, который уже шесть дней как был в отставке с поста руководителя ОКНШ, передав его Эйзенхауэру. Трумэн немедленно ему позвонил с просьбой отправиться в Китай.
– Слушаюсь, мой президент, – ответил Маршалл и повесил трубку.
При этом место посла оставалось вакантным, а Маршалл исполнял роль специального представителя президента. 11 декабря Трумэн поставил перед ним целый ряд задач.
«Правительство США считает необходимым:
1) обеспечить прекращение боевых действий между вооруженными силами национального правительства, китайскими коммунистами и другими оппозиционными китайскими вооруженными формированиями с целью завершения процесса возвращения всей страны под эффективный китайский контроль, включая немедленную эвакуацию японских войск…