От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое
Шрифт:
Отношение Великобритании к еврейским беженцам из нацистской Европы окончательно испортило отношения между англичанами и сионистами. Энтони Иден, который, по словам его личного секретаря лорда Тасбергского, был антисемитом, объяснял отказ в помощи беженцам отсутствием в Палестине места для их размещения и кораблей для их перевозки. Своему же окружению он говорил.
– Если помочь одним евреям, то другие тоже захотят, чтобы им помогли.
А тут еще немцы затеяли предельно циничный бизнес, предложив англосаксам, раз они так заботятся о евреях, выкупать их из концлагерей. Так, оберштурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман весной 1944 года согласился отпустить миллион (по другой версии – восемьсот тысяч) венгерских евреев в обмен на десять тысяч грузовиков и ряд других дефицитных товаров.
Лондон расценил предложение Эйхмана как «наглую попытку шантажа» британского правительства. Никто даже не попытался
Стоит ли удивляться, что сионистские организации стали радикализироваться. «Иргун» возвращалась к методам террора под руководством нового лидера – Менахема Бегина. Он родился в Польше, с молодых лет участвовал там в сионистском движении, а после вторжения немцев в Польшу бежал из страны. Затем он вступил в польскую армию Андерса, которая формировалась и вооружалась Советским Союзом, но в 1942 году предпочла – через Иран – отдать себя в распоряжение британского командования на Ближнем Востоке. Так Бегин оказался в Палестине, где влился в ряды «Иргун», а вскоре и возглавил его.
Он договорился о координации усилий с «Лехи», которое после гибели Штерна возглавлял Ицхак Шарон. Как видим, и Бегин, и Шарон, которым предстояло стать премьер-министрами Израиля, начинали свою бурную политическую деятельность в рядах террористических организаций.
Вскоре к ним присоединился и будущий министр обороны Израиля Моше Даян, командир одной из двух первых рот «Пальмаха». После того, как британцы разогнали «Пальмах», его отряды распределились по кибуцам. Полмесяца бойцы занимались сельскохозяйственными работами, а восемь дней посвящали боевой подготовке. С 1945 года именно «Пальмах» окажется в первых рядах антибританского сопротивления.
В январе 1944 года сионистские организации в Палестине объединились в подпольное движение сопротивления, которое объявило войну британским властям: «Больше нет перемирия на земле Израиля между еврейским народом и английской администрацией, которая выдает наших братьев в руки Гитлера. Мы призываем вас к войне до полной победы, до изгнания британцев из земли Израиля».
В середине 1944 года Черчилль не нашел ничего лучшего, как вернуться к идее создания еврейских боевых формирований. Военные действия шли тогда далеко от Палестины, поэтому еврейская армия уже не могла вызвать гнева арабов. «Я поддерживаю желание евреев бороться с теми, кто убивал их соотечественников в Центральной Европе, и надеюсь, что это принесет большое удовлетворение Соединенным Штатам», – писал Черчилль в меморандуме военному министру.
Так возникла Еврейская бригада под командованием канадского еврея Эрнеста Бенджамина, воевавшая на итальянском фронте в составе Восьмой британской армии. Любопытно, что этот факт устроил как «умеренных» сионистов, довольных «позитивным изменением» британской политики, так и радикалов, радовавшихся вооружению пяти тысяч солдат, чей боевой опыт мог пригодиться в будущем. Так и получится: бойцы Еврейской бригады станут костяком Армии обороны Израиля наряду с отрядами «Хаганы» и «Пальмаха».
Специализацией «Иргуна» стали атаки на офисы британских учреждений, тогда как «Лехи» занималась индивидуальным террором в отношении английских чиновников. Самыми громкими терактами оказались неудачное покушение на жизнь верховного комиссара Гарольда Мак-Майкла в августе 1944 года и убийство двумя боевиками «Лехи» лорда Мойна возле его дома в Каире 6 ноября 1944 года. Убийцы были схвачены египетской полицией и впоследствии повешены.
Черчилль не вытерпел и заявил в палате общин:
– Если нашим впечатлениям о сионизме суждено развеяться в дыме выстрела убийцы, а заботы о будущем сионизма рождают новых гангстеров, достойных нацистской Германии, мне, как и многим другим, придется пересмотреть убеждения, которые мы последовательно отстаивали в течение длительного времени.
Когда война в Европе закончилась, писал Даймонт, стороны оставались при своем: «англичане снова держали в своих руках свою „Белую книгу“, арабы, как и раньше, требовали запретить еврейскую иммиграцию, а евреи по-прежнему настаивали на отмене всяких иммиграционных ограничений».
В судьбах Палестины и евреев растущую роль играла Москва. В Советском Союзе к началу войны жило больше 3 млн евреев. Из них более полумиллиона приняли участие в боевых действиях в составе Красной армии (197 тысяч из них были офицерами, 305 генералами и адмиралами), 40 % с войны не вернулось. 177 человек стали Героями Советского Союза.
С нашей страной были солидарны еврейские общины по всему миру, и Москва пользовалась этим обстоятельством.
Был создан Еврейский антифашистский комитет (ЕАК), в декабре 1941 года на пост его руководителя был назначен хорошо известный за рубежом актер Соломон Михайлович Михоэлс, беспартийный, ранее состоявший в партии социалистов-сионистов «Ферейникте». Его заместителем и ответственным секретарем стал бывший бундовец Эпштейн, долгое время живший в США, где выполнял задания по линии Коминтерна. ЕАК создавался для установления связи с еврейскими международными организациями и поиска доступа к американскому капиталу, что во многом удалось. В США был создан Еврейский фонд военной помощи России, который пригласил Михоэлса и поэта Фефера для помощи в сборе средств на военные нужды.Судоплатов откровенничал: «Перед поездкой в Соединенные Штаты Михоэлса вызвал на Лубянку Берия и проинструктировал его, как завязать широкие контакты с американскими евреями. Наш план заключался в том, чтобы заручиться поддержкой американской общественности и получить кредиты, необходимые для развития металлургической и угольной промышленности. Михоэлс и Фефер блестяще справились со своей миссией».
При этом в Кремле рассматривали различные варианты создания еврейской автономии на территории СССР, куда могли бы приехать евреи со всего мира, в добавление к уже существовавшей с 1934 года Еврейской автономной области со столицей в Биробиджане. У Судоплатова читаем и о том, что «Михоэлсу и Феферу, нашему проверенному агенту, было поручено прозондировать реакцию влиятельных зарубежных сионистских организаций на создание еврейской республики в Крыму. Эта задача специального разведывательного зондажа – установление под руководством нашей резидентуры в США контактов с американским сионистским движением в 1943–1944 годах – была успешно выполнена. Припоминаю также, что в этот период в советском руководстве действительно подумывали о возможности создания еврейской республики в Крыму на базе существовавших там до войны трех национальных районов». Планы создания еврейской автономии в Крыму были не новыми: они обсуждались еще в 1920-е годы. ЕАК тоже лоббировал эту идею – под это была даже обещана американская помощь. Михоэлс, Фефер и Эпштейн при содействии Лозовского добились аудиенции у Молотова. Фефер впоследствии на суде покажет: «Он нас принял… и мы поставили вопрос о создании еврейской республики в Крыму или на территории, где была Республика немцев Поволжья. Тогда нам это нравилось и красиво звучало: где раньше была республика немцев, должна стать еврейская республика. Молотов сказал, что это демагогически хорошо звучит, но не стоит ставить этого вопроса и создавать еврейскую республику на этой территории, так как евреи – народ городской и нельзя сажать евреев за трактор. Далее Молотов сказал: „Что касается Крыма, то напишите письмо, и мы его рассмотрим“».
Лозовский, подтвердивший этот рассказ, добавил, что «в Комитете велась бесчестная демагогия о том, что В. М. Молотов отнесся положительно к этому вопросу. Распространялись эти сведения, с одной стороны, Фефером, с другой – Михоэлсом. Они-то и уверяли остальных, что раз Молотов „обещал“, значит, вопрос почти решен, а если еще не решен, то во всяком случае „на мази“».
Сталину 15 февраля 1944 года было внесено предложение ЕАК: «1. Создать еврейскую социалистическую советскую республику на территории Крыма… 2. Заблаговременно, до освобождения Крыма, назначить правительственную комиссию с целью разработки этого вопроса».
Сталин предпочел отложить дело в долгий ящик.
Глава 5. Восточноазиатский узел
Вторая мировая в Азии
Как Япония оказалась участником гитлеровской «оси», причем самым стойким?
Страна восходящего солнца после Первой мировой войны проявляла повышенную агрессивность. Армия и флот укреплялись, перевооружались, повышали боевую выучку, проникаясь «настоящим самурайским духом», который предполагал в первую очередь готовность отдать жизнь за божественного императора. Никто и ничто не могло нарушать единства нации, готовившейся к исполнению своего предназначения – стать хозяином всей Восточной Азии и наглядно продемонстрировать всем превосходство избранной богами расы Ямато.
В результате Реставрации Мэйдзи 1868 года в центре японской жизни встала фигура императора. Он не обрел абсолютной власти, но стал номинальным главой государства, который выполнял церемониальные и религиозные функции. Санкция Божественного сына неба, верховного жреца государственной религии синтоизма и символа власти, его воля была обязательна при принятии всех государственных актов и законов. Он был главной фигурой в обрядах, которые проходили раз в полгода в синтоистском храме Ясукуни, где обитали обожествленные души павших героев.