Отчаянная решимость

Она чувствовала себя так, словно плыла в каком–то другом измерении, наблюдая, как Ник надевает кольцо на третий палец ее левой руки, и у нее осталось достаточно присутствия духа, чтобы почувствовать благодарность за то, что кольцо было одновременно сдержанным и великолепным — платиновое кольцо, инкрустированное бриллиантами, обрамлявшими изящный квадратный пасьянс. На самом деле, оно было идеального размера и формы на ее длинном, тонком пальце, и рассматривать еще и другие кольца с ее стороны было точно вредностью.

— Ник. — Ее голос был хриплым, она сжала его руку для поддержки. — Ты... Боже, Ник. Ты не должен этого делать. Делать мне предложение. Я знаю, как ты относишься к браку, как ты всегда клялся, что брак не для тебя. И только потому, что я беременна, не означает, что ты должен чувствовать себя обязанным…

Он фыркнул.

— Кто сказал, что я чувствую себя обязанным? Анджела, ты уже достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, что никто не заставляет меня делать то, чего я не хочу, даже ты, единственная женщина, которую я люблю. Я совершил много ошибок в своей жизни, особенно с тобой, и пришло время мне хоть раз поступить правильно. И забудь всю эту чушь о том, что из чувства долга я решил сделать из тебя честную женщину. Это как раз то, что нужно сделать. Для тебя, для меня, для нашего ребенка. Для семьи, которой мы собираемся стать. Ладно?

Слезы текли по ее щекам, она могла только кивнуть в знак согласия.

— Ладно.

Ник усмехнулся и заключил ее в объятия.

— Возможно, впервые с тех пор, как мы снова вместе, ты не ведешь себя как заноза в заднице, делая то, что я говорю. Если это то, что может лишить тебя дара речи, я должен был попросить тебя выйти за меня замуж еще несколько месяцев назад.

Она покачала головой, обняла его за талию и уткнулась лицом в его плечо.

— Э, эээ. Это было бы не самое подходящее время. И я, наверное, отказала бы.

Он поцеловал ее в щеку.

— Да, скорее всего. Но нравится тебе это или нет, Анджела, но с этого момента тебе придется делать многое из того, что я тебе скажу. И первое больше есть. И много отдыхать. И тебе лучше убрать свои чертовы кроссовки на много месяцев в шкаф, потому что, если ты думаешь, что я позволю тебе участвовать в каком-то безумном марафоне, пока ты беременна, тогда лучше подумай еще раз.

Анджела рассмеялась.

— Никаких марафонов, обещаю. Но многие беременные женщины все же бегают. Мы спросим у доктора Кимбалла, хорошо? И я обещаю следовать любому ее совету.

— Посмотрим, — проворчал Ник. — Эта твоя акушер-гинеколог вроде как слишком умная задница. Я не уверен, что мне нравится ее отношение.

Она закатила глаза.

— Смешно. Я просто хотела сказать, что у нее, вероятно, такое же мнение о тебе.

— Все. Слушай, давай я отпущу Майло, заплачу за кольцо, а потом мы пойдем ужинать, чтобы отпраздновать. И, — предупредил он, погрозив пальцем, — ты будешь есть. Много. Но алкоголь под запретом до тех пор, пока не родится ребенок. Если только ты не решишь кормить его грудью, я знаю, что выпивка вредна для ребенка, а это значит, что тебе придется отказаться от нее намного дольше.

— Хорошо. — Анжела вздохнула и озорно улыбнулась ему. — Эй, по крайней мере, пока я беременна, я наверняка наберу те пятнадцать фунтов, на которых ты все время настаиваешь, чтобы набрала вес.

Ник выгнул бровь.

— Пятнадцать? Это только для начала, Анджела. Ты должна набрать минимум тридцать. Да, и еще кое-что.

Она покачала головой.

— Почему у меня такое чувство, что это будет очень долгая беременность, и ты будешь всем командовать? Что еще?

Он мрачно нахмурился.

— Я скажу тебе прямо здесь и сейчас, Ангел, что мы ни в коем случае не назовем нашего ребенка безумным именем вроде Джованни. Или Донателла.

Анджела нежно погладила его по щеке.

— Согласна, — ответила она, тихо рассмеявшись. — Но у нас есть еще много времени, чтобы подумать об именах.

— Ты права. Тем более, что нам сначала подумать, как сообщить эту новость твоим родителям. Должно быть нас ожидает адский День Благодарения.

Как и следовало ожидать, хотя Анджела и просила, чтобы при их с Ником приезде присутствовали только мать и отец, обе ее сестры и шурины, а также, по крайней мере, двое их детей собрались в гостиной родительского дома в Кармеле. Ник только пожал плечами, когда Анджела вспылила, бормоча себе под нос, что они могли бы сразу же покончить с этим.

Анджела сообщила родителям вчера вечером, что у них с Ником есть кое-какие новости, которыми они хотели бы поделиться с ними завтра. Была среда, день перед Днем Благодарения, который она неохотно согласилась провести со своей семьей. Старшая из двух ее сестер — Мариса снова готовила ужин у себя дома в этом году, хотя все знали, что их мать Рита будет контролировать приготовление, точно так же, как она всегда пыталась контролировать все, что происходило в семье.

— Слава Богу, — подумала Анджела, когда они с Ником присоединились к остальным в гостиной, — что мы всегда снимаем номер в отеле, когда приезжаем сюда в гости. И особенно в этот раз, когда обязательно полетят искры.

Она почти видела, как отреагирует ее мать на двойной шок, который должен был случиться — свадьба в январе и новый внук в июне следующего года, два жизненных важных события, которых никто в ее семье никогда не ожидал от Анджелы. К счастью, они с Ником вкратце обсудили этот вопрос вчера вечером, собирая вещи для короткой поездки, и были полностью едины в том, как действовать.

И Ник, благослови его Господь, вызвался сам сделать заявление, хотя бы, чтобы родители Анджелы узнали об этом раньше всех.

А ведь я думала, насмешливо подумала Анджела, что Рита явно проигнорирует ее желания.

— История моей жизни, — сказала она себе, усаживаясь. — В прямом и переносном смысле.

Оба ее шурина всегда восхищались Ником, восхищались его статусом знаменитости как отставного игрока НФЛ, и не теряли времени, выспрашивая его мнение о том, кто выиграет следующий Суперкубок.

Ник пожал плечами.

— Я не смотрел много игр в этом сезоне, если честно. Но из того, что видел, Аризона выглядит довольно хорошо, и, конечно, не стоит рассчитывать на Новую Англию. Хотя сейчас я бы не стал делать ставку ни на одну из команд.

Анджела до сих пор не знала, как и где он находил терпение, общаясь со всеми ее подобострастными родственниками мужского пола во время праздников и других семейных событий, которые они иногда посещали. Она знала, что он делал это ради нее, пытаясь сгладить отношения с семьей, которые у нее всегда были натянутые. Она попеременно боялась и радостно предвкушала, как именно он планирует сбросить двойную бомбу.

— Эй, хватит о футболе, ладно? — пожурил Ник. — Нам с Анджелой нужно кое-что вам сказать. Нечто важное. Хотя я предпочел бы сначала поговорить наедине с Джино и Ритой.