Отголоски тишины

Я пыталась усмирить испуг, когда мое сердце обливалось кровью. Будет тяжело, но нет ничего тяжелее, чем прошлая неделя, чем смотреть, как хоронят две трети моей семьи.

— Я так горжусь тобой, Веснушка, — заявил Килл, сверкая глазами.

Я улыбнулась ему. Я уже лучше справлялась с тем, чтобы принимать реальность. Действительно чувствовать ее.

— Без тебя у меня ничего бы не получилось.

Я говорила правду. Пусть на прошлой неделе я потеряла двух самых важных людей в своей жизни, но появились еще двое. Они не заполнили зияющую дыру в моем сердце, им бы этого никогда не удалось, но они помогали мне забыть о ней, и верить, что боль не всегда будет такой сильной.

Зейн стал нашей опорой. Не отходил от нас ни на шаг. Он мало что говорил, просто дарил нам с мамой свою молчаливую силу и заботился о нас. Выглядело так правильно, как он обнимал маму за плечи, брал ее за руку, тихо что-то шептал ей и даже остался с ней в нашем гостиничном номере. Это не было странно или неудобно, как я думала, будет, когда у мамы неизбежно появился бы парень. Это было правильно.

Килла, возможно, и не было рядом, как Зейна, но он не позволял мне прожить и дня без звонка или сообщения, не дав мне знать, что думает обо мне и всегда рядом. Необычное ощущение, что кто-то, кроме мамы, Стива и Авы, так беспокоился обо мне. Странно блаженное чувство, что я была ему небезразлична.

Я всегда считала себя миролюбивым человеком. Верила в мир и гармонию и пыталась прожить жизнь, подставляя другую щеку, но на прошлой неделе меня охватила жажда мести. Мне нужно было, чтобы виновники заплатили. Мне нужно было знать, что эти страшные люди и ужасы, которые они совершили, не останутся безнаказанными.

Мама долго убеждала меня, что полиция позаботится об этом и правосудие по закону восторжествует. В нужных местах я кивала и говорила то, что она хотела услышать, но не хотела, чтобы правосудие свершилось по закону. Я хотела мести.

Килл наклонился ко мне и легко поцеловал в губы.

— Вне всяких сомнений, ты могла бы сделать это без меня. Но тебе не придется, — пообещал он, повторив то, что говорил мне на прошлой неделе.

Я улыбнулась ему в губы.

— Хорошо, — пробормотала я.

Килл еще раз поцеловал меня и вышел из машины. Я собрала учебники и приняла протянутую руку Килла, когда он открыл мою дверцу.

***

— Лекси! — раздался крик посреди коридора.

Я повернулась, и Сэм чуть не врезался в меня. Он схватил меня в объятия и поднял в воздух.

— Ты вернулась! — воскликнул он, опустив меня на ноги.

— Какой ты наблюдательный, — заметила я.

Он ухмыльнулся, затем его улыбка полностью исчезла, когда он вспомнил причину моего отсутствия. Это выглядело бы комично, если бы не сочувствие в его глазах.

— Мне так жаль Стива и Аву, детка, — сказал он гораздо тише и мрачнее, чем я привыкла слышать от него. Он взял меня за руку и сжал ее.

— Спасибо, — прошептала я в ответ.

Этим утром мы с Киллом приехали поздно, поэтому шли по почти пустому коридору, когда он провожал меня на занятия. Сперва мне показалось, что все взгляды, устремленные на меня, были из-за моего опоздания, но теперь поняла, что на меня косился каждый второй.

— Я так понимаю, все знают? — спросила я, смирившись с необходимостью вызвать еще больше сочувствия со стороны любопытных подростков или, по крайней мере, эти неприятные пристальные взгляды.

Сэм огляделся вокруг и повел нас на следующий совместный урок.

— Нет, — ответил он. — Мы, точнее, Киллиан, приняли решение не рассказывать о твоей личной жизни мельнице слухов. По нашей версии у тебя был мононуклеоз, — сказал он мне, подмигнув.

— Ну, по крайней мере, это объясняет мой чертовски ужасный вид.

Недостаток сна и горе привели к тому, что я сбросила пять фунтов, даже не заметив этого. Мои драпированные брюки и облегающая майка теперь болтались на мне. Утром я попыталась замаскировать консилером темные круги под глазами, но потерпела неудачу.

Сэм остановил нас возле класса. Лицо его было серьезным.

— Ты замечательно выглядишь. В свой худший день ты выглядишь лучше, чем любой из этих идиотов. — Он кивнул на миновавшую нас Стейси. Она нахмурилась, но по какой-то причине торжествующе улыбнулась мне, прежде чем исчезнуть в классе.

— Спасибо, Сэмми, — прошептала я, решив не тратить время на причины этой улыбки.

— Всегда пожалуйста, Лекс. Хотя я ожидаю, что ты ответишь мне взаимностью при необходимости потешить мое эго. — Он подмигнул, ведя нас в класс.

Я засмеялась, и это прозвучало совершенно искренне.

— Да, потому что твоя самооценка вот-вот упадет ниже плинтуса, — поддразнила я, раскладывая учебники. — Если бы твое эго раздулось еще больше, ты улетел бы на орбиту.

Сэм пожал плечами.

— Уверенность в себе привлекательна.

— Думаю, слово, которое ты имеешь в виду, — «высокомерность», — возразила я.

Он лишь ухмыльнулся.

Я улыбнулась в ответ и подумала, что, в конце концов, смогу пережить это.

***

По пути в столовую Сэм болтал о следующей репетиции группы.

— Но только когда ты будешь готова, — добавил он, с беспокойством глядя на меня.

Я остановила нас.

— Готова? — повторила я. — Я более чем готова. Мне нужно играть.

Он ухмыльнулся.

— Хорошо.

Его ухмылка исчезла и превратилась в хмурый взгляд на кого-то за моей спиной.

— Лекси, рад видеть, что ты чувствуешь себя… лучше, — сказал Джордан, подходя ко мне, и не обращая внимания на Сэма.

Я уже не раз замечала, что Джордан и большинство его друзей почти не разговаривали с моими мальчиками. Я рассудила так, что это из-за их эго. Мои мальчики были гораздо привлекательнее любого из этих спортсменов и намного сложнее, простые умы не могли их понять. Поэтому они их игнорировали.

— Спасибо, Джордан, — ответила я с натянутой улыбкой.

Я принципиально не хотела с ним разговаривать. Если ты вел себя как придурок с моими мальчиками, ты был придурком и для меня. Но, несмотря на это, Джордан всегда относился ко мне по-доброму. Со скрытыми мотивами, но, тем не менее, по-доброму. Мама и... Ава слишком хорошо обучили меня приличным манерам, чтобы я могла откровенно грубить.

Джордан подошел ко мне ближе, и лицо Сэма при этом исказилось гримасой. Джордан не обратил на него никакого внимания.

— Слушай, говоря между нами, — театрально прошептал он. — Я знаю, что у тебя на самом деле не было моно.

Он понимающе поднял брови.

У меня свело желудок, и я сглотнула образовавшийся комок эмоций. Но что-то в его тоне навело меня на мысль, что он не знает настоящей причины. Джордан не был настолько бессердечен, чтобы поднимать эту тему, если бы знал о Стиве и Аве. Он думал о чем-то другом.