Отличница для ректора. Запретная магия

Рамис смущается:

– Брось… – отмахивается он, но плечи его горделиво расправляются.

– И не подумаю. Ты не только придумал, как спасти Кристиана, ты догадался сохранить украденную силу.

Да. Тот кулёк в руках Дельтиго – это завёрнутые в камзол флаконы из лаборатории. Он вынес их всё до единого, и теперь мы можем попробовать вернуть магию владельцам. Так что Рамис действительно герой.

А шрам на лбу придаёт ему ещё более мужественности. Даже жаль, что заживёт без следа. С ним у Деальтиго вид совершенно бандитский. Царапина, полученная им по моей вине, оказалась такой глубокой, что пришлось зашивать. Рамис ворчал, что из всей передряги вышел бы без урона, если бы не Гвидиче, и такого бесславного ранения свет ещё не видывал.

Оказывается, на Дельтиго просто свалился какой-то прибор, пока он собирал флаконы посреди моей буйствующей силы.

Честно говоря, находясь в старой, давно не ремонтированной лаборатории нам казалось, что всё намного страшнее и серьёзнее. Однако, моя магия лишь немного пошатала стены, кое-где попадали картины и разбилась парочка зеркало. Охранки в академии, полной нерадивых студентов и оголтелых экспериментаторов, достаточно мощные.

Так что ЗИМа стояла, стоит и собирается стоять дальше.

И тем не менее Кассиан настоятельно потребовал, чтобы в будущем истерила я исключительно в чистом поле. И главный императорский дознаватель, высыпавший на стол кучу своих перегоревших артефактов, с ним согласился, проворчав, что на меня никакой сокровищницы не напасёшься.

На что император усмехнулся: «Конфискуем хранилище беглого лорда Смионе».

Дядя Катарины, узнав, что она попалась, подался в бега и даже озаботился её судьбой. Дерил сказал, что министр заварил всю эту кошмарную историю, просто чтобы отвлечь внимание Кассиана от махинаций на Побережье. Брату ещё предстоит расследовать, что там творится.

– Неужели всё закончилось? – Дельтиго устало трёт лицо, он, похоже, тоже ещё не ложился, хотя ему вроде бы никого не нужно высиживать в лазарете.

– Да, – соглашаюсь я и стараюсь не думать о том, что я лишилась подруги. Зато приобрела любовь и вернула магию. – Надо всё забыть, как страшный сон.

– А как же свидание? – наигранно удивляется Рамис, хлопая глазами.

– Увы, ты опоздал, – я машу перед его носом рукой с кольцом.

В приоткрывшуюся дверь просовывается светловолосая головка и окидывает меня ревнивым взглядом.

Какая прелесть! А за Дельтиго-то теперь приглядывают!

На задворках воспоминаний всплывает картина того, как ночью, когда нас всех уже доставили в лазарет, сквозь оцепление гвардейцев прорывалась блондинистая менталистка. Она была настроена так решительно и воинственно, что парни терялись. Ну не силу же им применять.

Рамис под моим насмешливым взглядом, будто, почувствовав, о чём, я думаю, неожиданно очаровательно краснеет.

– А я ничего такого, – разводит он руками. – С тётушкой разговариваю…

Паяц!

Девчонка манит его пальцем, и, бросив на меня извиняющийся, но подозрительно счастливый взгляд, Дельтиго покидает палату.

Я обращаю взор на Кристиана.

Пять дней назад ничего не предвещало, что появившийся из портала черноволосый наглец станет мне настолько дорог. А сейчас я сижу у его постели и делаю вид, что не разглядываю его пушистые ресницы, идеальные скулы, волевой подбородок и твёрдую линию губ, которые могут быть такими мягкими…

– Ты невыносим, – озвучиваю я приговор.

– Но ты обещала переехать ко мне в спальню, – не открывая глаз, вполне бодро отвечает этот притворщик.

– И давно ты очнулся?

Кристиан распахивает ресницы, и я попадаю в плен его горящих глаз.

– Я всё ещё не в себе. С тех самых пор, как увидел тебя впервые.

– Ты всё-таки хочешь сказать, что влюбился в меня с первого взгляда? – скептически уточняю я.

– Со второго, – честно признаётся Кристиан. – Меня сразила твоя сорочка, а наглый вопрос, что тебе будет, если ты никому не расскажешь, окончательно меня покорил.

Кто ещё наглый?

Заговаривая мне зубы и отвлекая моё внимание, этот манипулятор перетянул меня к себе на постель и уже вовсю распускает руки, обхватив меня за талию и прижимая к себе.

– Ты даже не представляешь, как я за тебя испугался. Мне очень хочется тебя выпороть, Джем, но, боюсь, это кончится супружеским долгом, – бормочет он мне в шею, щекоча её щетиной и рассылая по моему телу мурашки. – Как ты могла пойти за Смионе?

– Я не собиралась, – оправдываюсь я, понимая, как глупо это звучит.

– Не собиралась она! Ладно, хоть Дельтиго позвала, если бы не Бену, не спускавший с тебя глаз, мы бы искали вас дольше. С Катарины сняли стазис и установили за ней слежку. Нам и в голову не могло прийти, что ты станешь её преследовать.

– Но почему вы мне не сказали? – собираюсь я возмутиться и устроить первый семейный скандал.

– Не успели, – вздыхает Кристиан. – Кассиану только доложили, что Смионе очнулась и, посетив свои покои, отправилась на бал. Мы решили, что она выведет нас на сообщников.

– Я тут прочитала про последствия одного ритуала. Больше тебе ничего не удастся замалчивать.

– Придётся с этим как-то жить. Должен же я научиться делать жене сюрпризы, – Кристиан перекатывается и нависает надо мной. Ты повела себя глупо. Обещай, что больше ты так не поступишь, – требует он.

– Ни за что! – клянусь я, и, кажется, мой лорд удовлетворён, потому что взгляд его снова прикован к моим губам.

– Теперь ты больше не хочешь меня отшлёпать? – с надеждой спрашиваю я.

– Очень хочу, но не здесь, – Кристиан покрывает поцелуями мои ключицы. – Сейчас мы отправимся ко мне, и уж там…

Как всегда, в объятиях Кристиана я забываю обо всём. От его прикосновений я загораюсь неутолимым огнём, но...

– Кажется, Кассиан собирался тебя навестить и главный целитель… – лепечу я, подставляя шею для поцелуев и запуская пальцы в шелковистые вьющиеся волосы.

– Ну уж нет! – фыркает больничный бунтарь. – Портри итак забрал нашу главную ночь.

– Будут следующие. А тебе не помешает восстановиться…