Отшельник. Его девочка

— Твой запах, твои глаза, твое тело… как наркотик. Я оттягивал наш первый секс. Потому что знал, что он станет для меня решающим. И после того, как трахнул тебя, понял очень важную вещь.

— Какую? — нетерпеливо спрашиваю я.

— Ты моя самка. От кончиков пальцев до кончиков волос. У меня от тебя разум выключается. И я уже не такой холодный, как раньше.

Смотрю на него в упор. Ага, не холодный он… все такой же бездушный и ледяной! Говорит такие слова, но таким безразличным голосом, что я с трудом ему верю.

— Я залипаю на тебе, Дарина. Хочу тебя бешено. Постоянно.

— Тогда почему вы оставили меня в городе? Бросили меня одну!

— Потому что ничем хорошим такая тяга к девкам не заканчивается, — мажет по мне таким взглядом, что меня ознобом до самых костей прошибает.

Мне просто не по себе становится. И вновь в рассудок врывается мысль, что Лев Сергеевич везет меня в чащу леса, чтобы убить.

Заламываю пальцы, ладони потеют от нервов.

— Знаешь, сколько мужиков отправились за решетку из-за влюбленности в шлюх? — интересуется с грустной усмешкой.

— Не знаю, — отвечаю тихо.

— Сколько свои жизни отдали из-за таких вот девок с блядскими глазками?

— У меня обычные глаза. И я не шлюха! — обиженно надуваю губы.

Вжимаюсь в сидение. Смотрю на ручку двери.

Может, сбежать?

Дернуть дверцу и вывалиться на щебенку… а дальше затеряюсь где-то в просторах леса. Как-нибудь до трассы доберусь. А там, глядишь, повезет, и встретится попутчик. Приеду в город и больше никогда… никогда не попадусь Отшельнику на глаза.

— С каждым днем я становился все больше тобой одержим, — признается Отшельник хриплым голосом. — Все больше хотел тебя сделать своей. Навсегда. Чтобы ты сидела при мне и рожала от меня детей.

Сердце пропускает удар. Прикрываю веки и втягиваю носом пропитанный хвоей воздух.

— Но рядом со мной такой хорошей девочке быть опасно, — прищуривается Лев Сергеевич и осматривает мое лицо.

Я чувствую его взгляд кожей. Он во мне дыры прожигает.

— А хорошая девочка сама может решать, с кем ей быть? — голос дрожит.

— Может, — отвечает глухо.

— Тогда почему вы не спросили меня, хочу ли я быть с вами?

— Потому что я знал, что ты останешься.

Распахиваю глаза и смотрю на мужчину. Он сильно сжимает пальцами большой руль и стискивает челюсти.

Задаю этот вопрос себе: а я бы осталась с ним? Если бы не было вот этих «торгово-рыночных» отношений, по доброй воле?

— Просто пойми, ты молодая. Я твой первый мужчина. Если бы ты осталась, а потом захотела уйти к другому… я бы убил и тебя, и его. Я не смогу ни с кем тебя делить, Дарина. Если ты будешь моей, то только моей. Безоговорочно.

По телу нервная дрожь. Лев Сергеевич и правда как одержимый маньяк сейчас говорит.

— Поэтому вы так резко отреагировали, когда Белов хотел поиметь меня в туалете?

— Белов сам по себе гондон. Но и ты тоже сыграла особую роль. Я прям чувствовал, как зверею.

— У вас к нему личная неприязнь?

Отшельник игнорирует мой вопрос. Только сейчас замечаю, что мы едем по узкой дорожке, а еловые ветки царапают окна.

— Куда мы едем? — с опаской осматриваюсь.

— Потерпи, скоро узнаешь.

Я больше не задаю ему вопросы. Пытаюсь переварить все то, что он сказал. Про одержимость и про бешеную тягу.

Тут выбор без выбора, получается, по его логике. Либо моя — либо мертвая.

Стремно все это просто до жути! Неужели он действительно может убить?

Смотрю на Льва Сергеевича, и сердце чаще бьется. Он красивый. Даже слишком. Взрослый, богатый.

Я с ним себя живой чувствую. Желанной. Спокойной. Он так легко решает мои проблемы…

И кредиты закрыл, и моему братику Степке помог.

И вырвал меня из лап насильника у клуба через своего человека.

Если я с ним — я под защитой. Меня никто и пальцем не тронет.

И я страдала без него. Скучала по нему. По его энергетике, взгляду, запаху, прикосновениям, голосу.

Я и сама, наверно, одержима этим мужчиной.

И он прав. Я бы осталась с ним, если бы он спросил меня. Я бы не смогла уйти. Одна мысль о его любви ко мне — и внутри растекается теплое приятное счастье. Вязкое такое, обволакивающее.

Неужели, он меня любит? Просто называет это чувство одержимостью…

Машина выезжает с узкой дорожки на большой цветочный луг.

Лев Сергеевич тормозит и распахивает свою дверцу. Вместе с прохладным воздухом в салон попадает сладковатый цветочный запах.

— Дальше пешком, — сообщает Отшельник.

— Зачем мы сюда приехали? — спрашиваю я, когда мужчина помогает мне вылезти из высокой машины.

— Ночевать тут будем.

— Ночевать? — переспрашиваю я и удивленно осматриваюсь.

Красиво… луг огромный и разноцветный. Цветы какой-то нереальный дурманящий запах источают.

— Это мое место, Дарина, — рассказывает Лев Сергеевич, вынимая из багажника машины огромные походные мешки. — Я тут часто ночую. Здесь спокойно, тихо, людей нет. И я никогда не привозил сюда женщин. Ты — первая.

Удивленно хлопаю ресницами.

— Вам помочь?

— Нет, — качает головой и закидывает мешок себе за спину. — Тут рядом речка, пойдем.

Солнце печет в лопатки. Полянка окружена густым лесом. Яркая и приветливая. Слышится гул насекомых. Большой пушистый шмель летает над синими яркими колокольчиками.

А еще я слышу всплески воды совсем рядом.

И вскоре взгляду открывается небольшая речка с быстрым течением.

— Садись, я поставлю палатку, — Лев Сергеевич раскладывает передо мной походный стул.

Снимает со своего мощного тела рубашку. Я наблюдая за ним молча, даже дыхание затаиваю.

Мужчина просто мастерски справляется с палаткой. Затем колет дрова и складывает их в красивую стопку.

Я все это время залипаю на его мышцы, перекатывающиеся под бронзовой кожей. Он как лев… огромный, сильный и всемогущий. Удивительный мужик. Миллиардер, который ночует на берегу реки, сам собирает палатки и дрова колет.