Отступники

– Не обгонит, – в раздумье мотнул он головой.

– Уверен?

Игорь подавленно пожал плечами.

– Вот видишь, сомневаешься.

– А если я буду с вами?

– Снимем для твоей девушки дом, организуем охрану, и все будет о’кей.

– Но Юля должна будет рассказать, что с ней было.

– Я понимаю, процедура не из приятных, но дело того требует. Поверь, как только воры отвернутся от Мирона, он станет для тебя легкой добычей. И никто тебя ни в чем не упрекнет. И на крытом никто не тронет, если тебя вдруг заметут менты.

– Юлю трогать не надо.

– Сам скажешь, что с ней было?

– Кому?

– Ну, если спросят. Из Москвы могут подъехать, от воров. Скажешь им, за что мироновских замочил. Если тебе поверят, то Юлю никто и не спросит.

– А если нет?

– Что с Юлей, было?

– Было.

– Тогда мы запускаем слух, – поднимаясь со своего места, сказал Груздь. – А там как фишка ляжет. Ты с нами?

– Э-э… Да.

– Я спрашиваю, ты с нами? – жестко спросил главарь.

– Да!

– Это правильно. С Эфиопом будешь, он за старшего. Его слово для тебя – закон. И мое тоже. А слух мы запускаем, – переступая порог, сказал Груздь.

А там как будет – эхом отозвалось в сознании. Игорь не хотел пускать это дело на самотек, и об этом нужно было сказать Груздю. Но когда он решился на это, тот уже уехал.

И что ему теперь делать? Неужели он должен стать бандитом?.. И станет… Зря он согласился… А может, и не зря…

Глава 11

Спокойный равнодушный взгляд, четкие, лишенные жесткости черты лица, широкий лоб с одной-единственной глубокой морщиной, правильный, с коротким поперечным шрамом нос, узкий прямоугольный подбородок с углублением посередине… Мирон смотрел на стоящего перед ним мужчину и не видел в нем безбашенного живодера, как его живописал Гармак. Среднего роста он, худощавый, не то чтобы вялый, но энергия из него ключом не била. Ничего особенного. Черный пиджак из тонкой мягкой кожи, белая водолазка, темно-серые отглаженные брюки с люрексом, туфли блестят. Чистенький, аккуратный. И люди с ним такие же усредненные – ни одного громилы, хотя и хлюпиков Мирон не увидел. Четыре бойца в команде у Цуката. Никто не щерится, пальцы веером не выбрасывает, понты не колотит. Спокойные все, но это тишина как в омуте, где черти водятся. Никто из них не знает, кто такой Мирон, все смотрят на него выжидательно, оценивающе. Все четверо в добротных тренировочных костюмах, пухлые спортивные сумки у них. Видно, что парни реально собрались в дальнюю дорогу.

– Что делать, знаешь? – сухо спросил у Цуката Мирон.

Антимонии с ним он разводить не собирался. Кто он такой, откуда, чем живет – все это выяснится в процессе. Сейчас его интересовало отношение этого типа к конкретному делу.

– Знаю, – так же без эмоций отозвался Цукат.

– Братва готова?

– Все готовы.

– Ну, тогда по машинам…

Пять бойцов с Мироном – Отвал, Сазон, Мурза, Хнырь, Трефан. Не так давно эта его команда казалась ему силой, на которую можно опереться с полной уверенностью, именно потому он так смело попер на Свища. А сейчас особой надежды на этих пацанов не было. Это ведь половина из той десятки, с которой он начинал. Не смогли эти пацаны решить с Дергуном, облажались по полной. А Выдра еще и предал… И все-таки эта пятерка внушала ему куда больше доверия, чем квартет Цуката. Но и без пополнения никак нельзя.

Три машины у Мирона – «Волга», две «девятки». Стволы – четыре автомата, с десяток пистолетов «ТТ». Деньги есть. И главное, он едет не на пустое место. Он смотрящий по Тиходольску, там у него и авторитет среди октябрьской братвы, и хаты, где он может разместить братву. Об этих точках никто ничего не знает, даже Сабур. С этого плацдарма он и начнет наступление на заводских…

– Я с тобой поеду, – как о чем-то решенном, но без вызова сказал Цукат, кивнул на его «Волгу». – А братва пусть без твоих едет. Лешик, Белый, Квинт и Бедный – все, больше никого.

Он безмятежно смотрел на белую «девятку», за рулем которой находился Хнырь.

Мирон, соглашаясь, кивнул. Цукат не смотрел на него, но тем не менее заметил его жест. Он крутанул пальцем, направив его на своих, и плавно ткнул им в «девятку». И его все поняли. А Мирону пришлось на словах объяснять Хнырю, что ему нужно перебраться в другую машину.

– Куда ехать? – спросил Цукат, когда его бойцы сели в свою машину.

– Я так понимаю, вы и жить собираетесь отдельно? – с усмешкой спросил Мирон.

– Да, конечно, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал Цукат.

– Улица Рябиновая, дом сорок шесть.

Дом этот находился на окраине города. За домами четного ряда сразу начинался густой смешанный лес, в котором в случае чего можно было скрыться. Но из этого же леса могла прийти и опасность, вроде Игоря Дергуна, или заводские могли нагрянуть. Но если Цукат прошляпит опасность, грош ему цена.

– Кто снимал дом?

Мирон кивнул на Трефана, и Цукат подошел к нему, спросил, когда, как, на каких условиях он снял дом, где, у кого. На Мирона при этом он не обращал никакого внимания.

Мирон хмуро смотрел на него. Вроде бы он должен был поставить в стойло этого мужика. За рога и в стойло, чтобы никаких самовольных движений. Должен был, но пока не видел повода. При всей своей деловитости Цукат не вызывал раздражения.

Мирон не стал ждать, когда Цукат переговорит с Трефаном. Он сел в свою «Волгу», и к нему тут же присоединились Отвал и Сазон. Они заняли передние места, а на заднее к нему тут же сел Цукат.

– Все нормально? – небрежно спросил Мирон.

– Не знаю, на месте посмотрим, – покачал головой Цукат.

– Что ты посмотришь?

– Это у тебя запасная хата, вы ее сняли еще до того, как проблемы начались. За это время все могло произойти. Может, засада там. А я посмотрю, если все чисто, будем жить. Если учую что-то, будем искать другой вариант. Тиходольск немаленький город, как-никак два района.

– Чем ты учуешь?

– Нюх у меня, – ничуть в том не сомневаясь, сказал Цукат.

– Нюх – это не очень хорошо.

– Почему?

– Да вот заводские «торпеду» зарядили. Я ее учуял. И ушел. А двух моих пацанов завалили.

– Но ты же ушел.

– Если б я точно знал, что «торпеда» будет, я бы не ушел. Мы бы этого козла взяли. А так ушел он.

– А если бы не взяли?

Мирон промолчал. Он и без того сказал слишком много. Не тот он человек, этот Цукат, перед которым он должен метать бисер. Сказал пару слов, обозначив свое к нему расположение, и хватит.

Цукат как будто почувствовал его настроение, поэтому свернул разговор. Но заговорил он первым.

– Куда он гонит? – негромко и без суеты спросил он, кивком показав на Отвала.